Игорь Майоров - КЛУБCLUBКЛУБ. Мемуары от третьего лица

Упоминание о Творческих мастерских совсем не случайно, потому что именно через эту организацию клуб БЕЛЫЙ ТАРАКАН обрел помещение. но это будет позже, а пока спектакль ездит по миру, миру наполненному барами, ресторанами, клубами, кофейнями и прочей чепухой, которой очень мало в Советском Союзе, да и в только что образовавшейся Российской Федерации не густо. Может быть, во время таких гастролей, а скорее сразу после них, на какой-нибудь кухне, за какой-нибудь рюмкой чая очевидно и зашел разговор о том, что неплохо бы и нам самим организовать что-нибудь этакое… Судя по всему в разговоре принимали участие сам Алексей Михайлович Паперный, артисты его труппы Артур Куриленко и Таня Чухаленок, а также Валера Новак – художник по свету, а заодно и директор «Академии театра». Сами понимаете, что именно так, простенько и совершенно без всяких претензий именовалось юридическое лицо, представляющее «Твербуль». Сведения об этом разговоре добрались до нас в виде весьма смутных упоминаний, даже легенд, но как бы то ни было эти четверо стали соучредителями клуба БЕЛЫЙ ТАРАКАН. Мне до сих пор неизвестно, подписывали ли они какие-никакие бумаги, неизвестно даже распределение долей участников. Не исключаю, что никаких бумаг и не было. Клуб БЕЛЫЙ ТАРАКАН вообще не отличался излишней бюрократией. У него не было, к примеру договора аренды, а первое время – по крайней мере пока М.там работал, не было также кассового аппарата, лицензии на алкоголь – в общем ничего не было.

Но вернемся к более раннему времени. Итак, на какой-то кухне клуб придуман – ну, по крайней мере задуман – и, главное, у него появляется помещение. Помещение, строго говоря, не слишком подходящее для ночного клуба, это подвал жилого дома в Среднем Каретном переулке. Для того, чтобы попасть в этот подвал нужно, свернув с улицы Петровка как раз там, где она превращается в Каретный ряд, пройти метров триста мимо жизнерадостной стены дежурной части московской милиции, свернуть в арку, пройти по двору жилого дома – весьма небольшому, потому что с другой стороны двор ограничивает забор за которым вот она, та самая Петровка 38, войти в подъезд, спуститься по узкой лестнице с пачкающимися стенами и оказаться в подвале, который до известных событий служил прибежищем сразу трех московских театров, а теперь неожиданно становится ночным клубом. (Кстати пачкающиеся стены стали в дальнейшем своеобразным тестером на состояние алкогольного опьянения. Чем больше следов побелки на одежде, тем глубже вышеупомянутое состояние.) Что касается театров, которые находились в подвале, то один из них – театр Клима (культовая фигура московского авангардного театра девяностых годов, к сожалению М.не видел ни одного спектакля, но судя по свидетельствам очевидцев, это было что-то, а может и ничего не было, хрен их поймешь, этих очевидцев) остался занимать свою часть подвала и существовал параллельно, отгороженный металлической дверью (В начале девяностых все любили металлические двери. Они казались символом надежности, защищенности и крутизны, к тому же не всем были по карману, за что их любили еще больше). С этой стороны двери, на территории будущего клуба ранее базировался театр Александра Пономарева (может быть «Чет-Нечет»), или другой какой-то театр, названия которого история не сохранила. Вроде бы они там в отличии от Клима спектаклей не играли, а просто хранили афиши и разное театральное имущество. Впрочем, информация эта весьма приблизительна, поскольку М.впервые оказался в этом подвале тогда, когда там уже вовсю шли строительные работы. Собственно, он стал участником этих самых работ, потому, что Новак предложил ему сделать в строящемся клубе электрику – протянуть провода, поставить автоматы, розетки и так далее. В тот период жизни М.был безработным, деньги были нужны. Валера, как человек хороший, и нас в этом не переубедить, М.спасал. Ну и использовал конечно, как же без этого. Сумму ему сейчас не вспомнить, почему-то в памяти отложилась цифра 15 000 рублей. То ли на двоих (вторым участником был приглашен Андрей Шатохин, который вместе с М.работал в театре, оказался безработным, казался тогда надежным другом, хотя потом все как-то заколебалось, но об этом дальше), то ли на каждого. Не исключено порядок цифр был тогда другой, курс валюты и цены менялись стремительно, но это не столь важно.

Важно, что М.впервые оказывается в том самом подвале, которому вскоре суждено будет стать легендой. Сразу за описанной выше лестницей (и железной дверью, разумеется) небольшая прихожая. Прямо дверь в туалет (единственный), рядом за запертой дверью театр Клима. Справа и слева две комнаты – в той, что слева и разместился клуб БЕЛЫЙ ТАРАКАН, ну в смысле зал клуба, барная стойка, столики. Комната справа так и осталась служебной – складской, ночлежной – для сотрудников, конечно, ну и что-то вроде офиса. Оформлением клуба занимался Петя Пастернак – художник, который до описываемых событий придумал сценографию спектакля «Твербуль, а после оных оформил клубы «Кризис жанра», «Максим Максимович», «Вермель и «Китайский летчик». Петр, будучи гением, что бесспорно и внуком Бориса Леонидовича, что мы добавим просто как комментарий, как правило, не баловал заказчиков разнообразием – во всех клубах, кроме разве что «Летчика», присутствовала зеленоватая морилка для деревянных деталей и выкрашенные в белый цвет стены. Различие заключалось преимущественно в деталях и мебели. Это, очевидно, называется почерком художника. Столы и стулья были деревянные, изготовленные по заказу в каких-то очередных театральных мастерских. Отсутствие фабричной обработки привело к тому, что сиденья стульев вели себя недружественно по отношению к колготкам сидящих на них лиц женского пола, так что одно время в ТАРАКАНЕ на стойке даже продавались колготки, то есть недостатки превращались в источник дохода. На столешницах Петя придумал стекло, под которое полагалось класть разные подходящие к случаю картинки.

Все это, повторюсь было очень небольшого размера – столов чуть больше десятка, небольшая стойка, за которой еле-еле помещалось два бармена. Причем если одним из барменов был Сообщиков, человек не худой, мягко выражаясь, то практически не помещались. Маленькая сцена, зажатая между толстых колонн – дело все-таки происходит в подвале, не забывайте. Кухни не было как таковой – вся еда готовилась на двух микроволновых печках теми же барменами, только потом, месяца через три в смену добавились специальные девочки. Под лестницей была единственная подсобка – длинная и узкая (ну метр шириной, может быть метр двадцать), а также размещалась мойка с электронагревателем воды. Нагреватель притащил откуда-то Новак и сказал, что он военного производства. Этот вывод он сделал скорее всего на том основании, что покрашен оный обогреватель был в цвет хаки. Работал он правда через пень колоду и посуду приходилось часто мыть холодной водой.