Александр Поздеев - Античная юность. Повести, рассказы, пьеса, сценарии

Ну, собственно, и все. Да чуть не забыл, несколько раз на киностудиях я сталкивался с Аленой, прямого отношения к кино она не имела, просто работала секретарем у своего мужа, суперпродвинутого важного продюсера. Мы просто мило поболтали, повспоминали прошлое, и вот на этом, собственно, и все, конечно, я не стал ничего ей рассказывать о событиях, произошедших после её отьезда, ни к чему, это были уже чисто наши с Люсей воспоминания. Потом встречал я и того режиссера, который за двадцать лет ни разу так и не вспомнил, что у него есть где-то на белом свете родной человечек, дочь, он сделал вид, что меня не узнал, а мне не больно и хотелось общаться с ним.

Сейчас мне гораздо большее удовольствие доставляет наблюдать за младшей дочерью, как вертится она перед зеркалом, как примеряет наряды для различных ролей, как с упоением читает мои сценарии и по-взрослому рассудительно, словно она не тринадцатилетняя девочка, а мудрая, прожившая очень огромную жизнь бабушка, дает для каждого из них комментарий. Я люблю жизнь такой, как она есть – трагической, многомудрой, темной и светлой – всякой, и мне интересно жить именно настоящим, но все-таки иногда, следуя по жизненному пути, следует оглянуться на прошлое просто для того, чтобы наполнить душу тихой и светлой печалью ушедшего и выровнять по его ориентирам путь, ведущий в грядущее.

Конец.

Использованы стихи Семена Кирсанова (1907—1972)

великого Советского Русского поэта.

Первого сентября он увидел её, в темно-коричневом платье, в белом фартуке, она, тем не менее, не выглядела как все. Он сразу отметил, что она в отличии от большинства пришла без пионерского галстука. Сам он, как-будто, забыл, что сегодня первый день, как они перешли в восьмой, и галстук уже в прошлом. Да, она выглядела совсем по-взрослому сейчас. Он просто залюбовался ей, поворачиваясь как бы невзначай к соседке на задней парте, то за ластиком, то за подсказкой. На самом деле ему страшно хотелось смотреть на Лену, сидящую за предпоследней партой, смотреть не отрываясь.

Её голубые, выразительные глаза, сияющие, лучистые, теплая улыбка и короткая мальчуковая стрижка, заразительный смех, все восхищало в ней и манило бездонной пропастью внезапно вспыхнувшего чувства. И он уже не знал что с этим внезапным нахлынувшим приливом любви делать. Пожалуй, вскоре и сама Лена стала замечать эти знаки внимания со стороны скромного, и самого незаметного мальчика в восьмом А. Но она привычно игнорировала их, ведь по рангу она была королевой класса, и самой красивой девочкой в той школе. Тихий Семенов если и нравился ей, то виду о том она не за что бы не подала.

Однажды на большой перемене Славка вышел на улицу покурить, прихватив портфель, покурив, решил на уроки не возвращаться, его путь лежал в любимый тенистый сквер. Там в любую погоду было прохладно. Шли люди, проносились машины, создавали иллюзию отрешенности лишь ветки деревьев густо переплетенные меж собой в кронах. Даже здесь он думал о том, почему Лена не пришла сегодня на занятия, он вообще в принципе не мог думать ни о чем кроме нее. И конечно полной неожиданностью было для него её появление на бетонной дорожке парка. Она шла навстречу, он пригляделся и заметил что взгляд у нее немного отстраненный.

– Семенов ты чего на уроки не идешь? – спросила она приблизившись и поправила лямку висящего на плече портфеля.

Славик растерялся и не знал что ответить, но она ответила за него, что было полной неожиданностью.

– Славик у меня к тебе просьба, исполнишь?

– Все что попросишь Лен.

– Тут недалеко храм, заброшенный ну ты знаешь, сходи со мной, а то одной страшно, я отпросилась с трех пар, ходила все здесь, но не осмелилась идти одна, а тут Бог тебя посылает…

– Бог?

– Славик ну ты что, на дворе восемьдесят девятый, люди по всему Советскому Союзу поворачиваются лицом к церкви, я из семьи верующих если хочешь знать.

Она легко и открыто протянула ему руку. А он смотрел на девочку и думал: «Что, вот так все легко? Бред, я терзался, мучился, а оказалось все легко. Может, заслужил?»

Внутри от тех мыслей все ликовало, он в ответ, поначалу робко, протянул ей руку все еще не веря, что может прикасаться к ней. Он подал руку, но смущение скрыть так и не смог, Лена видя его нерешительность прятала в уголках губ улыбку.

– Идем рыцарь мой, – сказала она, – храм ждет.

В маленьком кафе не нашлось ни одного свободного столика.

Облокотившись на барную стойку, Вячеслав то придвигал, то

отодвигал полную рюмку коньяка, вызывая неудовольствие бармена. Подошли его бывшие одноклассники шумной, как и в школьные времена гурьбой.

– Славон хорош уже! Проспись, иди в номер!

– Да ребята вы правы, лишка хватил.

Слава поднялся в номер, но ложиться не стал, сидел на кровати полон печальных раздумий, сон не шел, хмель не помогал. Чуть попозже в номер пришли одноклассники поддержать его.

– Зря мы затеяли эту встречу, – сказала Вероничка, – прошлое не отпустит, как не крути, и исправить нечего нельзя, только раны бередим, Слава когда ты прекратишь терзаться по поводу того что Ленка попала в колонию? кто виноват во всем ты прекрасно знаешь. Как я ненавижу эту Прилуцкую! как её вообще ноги до сих пор по земле носят!

– Да, пожалуй, – согласился Слава, – а где кстати сейчас Лена?

– Храмы реставрирует, живет в Калининграде, приехать не смогла. Тебе кстати отдельный привет, ты ведь до сих пор не женился из-за нее?

– А она?

– Тоже не замужем.

Славик глубоко вздохнул, ему не терпелось уехать из городка где все напоминало о прошлом, о проклятой трагедии. Поезд завтра ранним утром, но еще предстоит посетить школу, чего особенно не хочется, но ради одного дела нужно.

Сопровождать его вызвалась только одна Вероничка. На подходе к школе сердце его екнуло.

– Ничего не изменилось, – сказал он, – и хорошо, а вот что поляны где били Пантелееву нет, тому я несказанно рад.

Предупрежденная заранее директриса вышла им навстречу.

– Мы вам очень рады, – сказала она, – что вы желаете посмотреть в первую очередь? Директриса была очень молода и амбициозна, от бывших учеников она ждала не воспоминаний, а спонсорства, но просить в открытую считала наглостью, хотя и просила не для себя, потому и была создана в школе портретная галерея всех лучших учеников прошлых лет. Авось кто-то из бывших умилившись таким участием к себе, возьмет да и расщедриться!

– Конечно галерею, – ответил Слава.

– Прошу, – сказала до нельзя довольная директриса, мысленно потирая руки.

Слава медленно ходил от фото, к фото рассматривая, знакомые лица одноклассников, различных отличников, и даже к немалому своему удивлению нашел себя, вот уж кого не должно было быть в этом ряду так это его! Директриса определенно страховалась на все случаи жизни, потом нашел Вероничку, а вот портрета Ленуси не было, хоть убейся. Но она больше всех заслуживает быть в этом почетном ряду! Он повернулся к директрисе.