Виктор Авива Свинарев - Воспоминания человеческого детёныша о Великой Битве кромешной

И на этом самом высоком месте, где только что и погиб белокурая бестия Вольфганг будет воздвигнут, по приказу самого Гитлера, сорокаметровая фигура немецкого рыцаря вся из черного мрамора и гранита. Уже взяли у этого немецкого воина-рыцаря половинку смертного жетона, а серебряное кольцо на пальце правой руки будет служить ему пропуском к нашему Железному Богу.

Атака немецкой пехоты при поддержке танков, авиации, артиллерии была быстра и неотвратима. Никто не может противостоять нам, когда нас вперед ведет сам Фюрер!

Но тут сбоку раздался всего один орудийный одиночный выстрел со стороны холма, и другая танковая гусеница обвисла, а непобедимый танк Гитлера остановился. С пушкой, которая повредила Тигр, ужалив единственным снарядом в правую гусеницу, расправились сразу. Еще один рывок и вскоре на высоте, которая раньше была обозначена на генеральской карте, как господствующая высота, взвился немецкий, фашистский флаг. Маленький, но сейчас он был больше всех флагов на свете.

А тут как раз вовремя к штурмовой группе прибыл обед во главе с поваром. Весельчак повар Адольф, тезка фюрера, из кузова бронетранспортера извлекал еду. Именно в этой прогалине, в короткие минуты отдыха и поддержат обедом свои силы воины фатерлянда. Опять вся Европа, да и весь мир, как на ладошке, с поклоном, предложила войскам Германии самое лучшее, что у них есть.

Неисчерпаемые швейцарские сыры и шоколад, немецкие сосиски с томатным соусом, португальские сардины в масле, болгарский перец и венгерское перченное сало. Сияющее варенье из лепестков роз – от покоренной Франции. А главное, полные коробки с шоколадом кола, который придает силы и уверенность в бою. Даже если съесть одну плитку этого шоколада, то можно забыть о сне и отдыхе и только крушить врага, а это и есть основная задача белокурых арийцев. А нашему командиру, Адольф припас бутылочку настоящего голландского молока, до которого тот был любитель, еще с самого детства.

Великолепное место им подготовили русские. Яма, на холме, она скрыла от глаз картину Курской битвы. Даже выстрелы и разрывы стали тише и больше походили на треск дров в зимнем камине. Отсюда уже видно то место, куда надо развивать наступление на «ПРОХОРОВКУ», чтобы окружить и взять в плен пять русских армий и решить исход войны в свою пользу, во славу германской нации и фюрера!!

Ну чем будет, как не будущим раем, эта только что завоеванная земля! Даже листья, уничтоженного прямым попаданием, дерева напоминает им о милой Германии, которая осталась далеко позади.

«КЛАССИК ПЛЮС ОРДНУНГ!!»

– Смотрите – завопил весельчак Адольф – Русский вон – глядит на нас и улыбается. Он тоже хочет с нами! Примем его в компанию?!

И в самом деле! Командир пулеметной роты Геннадий Марченко сидел по грудь в земле, с железной балкой от растерзанной артиллерийской гаубицы на раздробленных коленях, смотрел на всех и улыбался. Ведь ему было очень больно.

Тогда эсэсовец, Генри тут же сунул в рот русскому свою трубку. И русский стал пить духовитый американский дым. Такие, он еще никогда не пробовал. И сейчас, ему умирающему, эта причуда была в самый раз. Вот теперь он умрет, как самый завзятый моряк, с трубкой во рту. Смехота, да и только! Вот кончится дымок и все. Пусть все знают, какая же у нас длинная жизнь была.

Но пока спешить не надо, Ивана они не видят, Федор Однорукий молчит, и оба злобно думают только об одном. А тем временам все новые и новые завоеватели, сбегались на запах вкусной еды и приятный дымок американских и египетских сигарет.

Можно было хоть немного отдохнуть перед самым главным броском на Москву. Все русские были убиты или умирали, а вокруг их лежала земля, уже принадлежащая другим. Одна половинка сигареты улетела пеплом, а вторая, последняя в нашей жизни, стала догорать,

Вот тут русский «БОГ ВОЙНЫ» обернулся в одно из многих своих военных божеств. Седой орел поднимет два своих крыла, и сейчас он примет души воинов и вознесет их далеко вверх, на самую высоту Прохоровской Звонницы.

Ведь среди многих прозвищ этого бога есть и это:

!МЕРТВАЯ РУКА!

Русский улыбнулся, последний дымок уходил вверх.

– О! – сказал радостный Адольф, – Смотрите, русский опять улыбается!!

Все немцы, все будущие помещики и руководители, начальники школ, газет, заводов обратились со своими добрыми улыбками к знакомому русскому, который больше не мог принести им вреда. Ведь он тоже был офицер!!

– Иван, прощай!! – крикнул русский. – Батарея, давай огня!! Федор! Кричи: Смерть врагам!! Умри, но помоги Ивану! Умрем, как умирали, наши на «Варяге»!!!

Огонь. Огонь! Огонь!!

И тут же крона сбитого дерева осветилась изнутри смертным огнем. В котловине от близкого ливня стальных пуль выхода не было. Все были убиты. Некоторые были убиты дважды и трижды. Те немцы, которые приблизились к уже к завоеванной вершине, внезапно вновь оказались под смертельным огнем. Теперь Иван Твердохлебов видел их всех, как на ладони. Пули аккуратно срезали и срезают все листики и веточки, в зоне обстрела было одно черное небо и светлая от пожаров земля.

Ганс, Курт, Фриц были убиты трижды. Веселый повар Адольф был перетерт в фарш вместе со своей кухней и котлом с гороховой похлебкой.

А будущий самый главный помещик, штурмбанфюрер СС Генрих Отто был убит всего один раз. Но зато со всеми своими мыслями и планами о будущем личном поместье, об огромном красивом доме, царской конюшне с породистыми лошадьми, оранжереей и голубым бассейном. Исчезли все его планы о гуманных условиях содержания русских рабов, чтобы они тоже жили хорошо при новом помещике, на своей новой земле. А по вечерам пели свои грустные песни и плясали длинные хороводы.

Со всех сторон на вершину горы падали снаряды, сыпались бомбы, стреляли из винтовок и пулеметов, но русские были неуязвимы: и раны были смертельные и сама смерть – ничто не могло остановить.

Новый Бог Войны создал из трех искалеченных солдат, своего самого сильного и бессмертного Воина Русской Земли и все враги легли ему под ноги.

Никогда больше тут не будет ноги оккупанта. И отсюда, с этой вершины где как памятник стоит расщепленное верба-дерево, дорога вела уже не на Прохоровку Белгород и Москву, а на Берлин и там далее, на Курильские острова.

Где русский солдат и поставит последнюю точку в вопросе жить ли русским или умирать в неволе, ухаживая за новыми хозяевами.

Пепел с сигареты упал на землю, командир закрыл глаза. Пулемет Максим стих, от раскаленного ствола шел сизый железный дым. Татарин Иван, украинец Федор легли на свой розовый смертельный ковер и заснули ожидаемым таким сладким сном. Сам командир, русский солдат, младший лейтенант и командир убитой артиллерийской батареи, Геннадий Марченко вновь и вновь, в своем последнем горячечном видении бежал и бежал к ним.