Ярослав Полетаев - Три миллиметра

– Всё это закончится когда-нибудь. Правда, конец ещё так далеко, что даже думать об этом не хочется, – размышлял как-то Прокофьев, когда большой компанией солдаты сидели вместо занятий в перелеске за стадионом и жевали разные скромные сладости.

– Если не думать об этом каждый день, то и время идёт довольно быстро. А поначалу казалось не так, – говорил Родионов Масленникову во время одного из походов на директрису.

– Поначалу я думал, что же это за задница огромная и глубокая, в которой мы оказались, – смеялся Масленников. – Целый день бегаешь, дрочишься, устаёшь как собака. Ночью на секунду закрываешь глаза, и тут новый день, всё заново, и опять бежишь куда-то. Проходит какое-то время, ты радостный думаешь, а не посмотреть ли на календарь, сколько там уже прошло? Смотришь, а прошла-то всего неделя. Одна из пятидесяти.

– Сейчас всё несколько иначе, должен сказать, вот уже месяц. Дальше снова какие-нибудь приключения, стрельба эта, рабочки, и вот ещё месяц. А там недолго останется и до выпуска.

Говоря о выпуске, который ожидался пусть и не скоро, лишь через два месяца, оба курсанта были немногословны и задумчивы. Их пока ещё не тревожил этот вопрос – кто куда отправится после окончания учебного курса в Коврове, но всё же эти мысли иногда посещали их. Из разговоров с Авдиенко, который очень хорошо относился к обоим солдатам, мало что можно было узнать толкового, в основном сплетни и слухи, рождённые неизвестно кем и где. Масленников продолжал:

– Ох, ещё этот выпуск… Если он вообще будет, как бы здесь не оставили. Хотя здесь, думаю, довольно удобно служить, вон магазин, столовка, всё есть. Слоны будут, ходи да деньги сшибай с них в своё удовольствие. За каждый поход по полтиннику, так каждый день можно пировать.

– Это правда, но я рассчитывал на другое, когда шёл служить. Мне всё это не слишком интересно.

– Успеешь ты ещё наслужиться. Или здесь тебе не служба? Тоже ведь армия. Если это всё существует, наверное, оно нужно, значит, и ты здесь нужен. Да и неизвестно ещё, насколько лучше и полезнее там, в войсках. Авдиенко что-то рассказывал, да он сам-то там не был, откуда может знать?

– И это верно. Но как ты себе представляешь, мы тут такие важные, красивые ходим, расшитые как петухи на параде, строим из себя удальцов, а напуганные пацанята, как и мы раньше, бегают вокруг нас по команде. Или думаешь, мы их чему-то научим, воспитаем? Да всё это смешно, здесь самим многим надо ещё воспитываться и учиться… – Родионов сделал паузу, и, выбрав слова, заключил, – Уж лучше оказаться в новом месте, получить второй шанс! Может там иначе, лучше? Может там серьёзная мужская работа?

– Может, – размышляя, отвечал Масленников.– А если будет тяжело и сложно? Обратно ты уже не вернёшься.

– Будет тяжело – ничего, переживём. Здесь тоже бывает непросто. Привыкнем как-нибудь.

– Думаешь, дело в привычке? Так и что, ко всему, по-твоему, можно привыкнуть?

Молодые люди шли и разговаривали, как всегда, делились своими мыслями, переживаниями и настроениями. Они были правы главным образом в том, что дело было действительно в привычке. Эта солдатская привычка, исключительная и незаменимая, давно оказывала неоценимое воздействие на их службу, хотя они поначалу не догадывались об этом. Однажды знойным днём рота оказалась на занятии на полигоне, с собой из полка солдаты принесли оружие, снаряжение, а также два ящика учебных противотанковых гранат. Эти гранаты были муляжами гранат РКГ-3 и снаряжались учебными взрывателями. Граната весила около килограмма, в полёте у неё раскрывался небольшой парашют, что придавал ей нужное положение при падении. Во время соприкосновения с твёрдой поверхностью срабатывал капсюль ударника, раздавался громкий хлопок, но это был лишь звук, и граната оставалась невредимой. По условиям упражнения гранату нужно было бросить снаряженным в бронежилет, шлем, держа в руке автомат, из глубокого окопа и попасть в круг радиусом в метр. После этого требовалось тут же провести стрельбу из автомата холостым патроном. Упражнение это было не сложным, но трудоёмким и очень продолжительным по времени. Первый взвод, отстрелявшись, некоторое время ещё находился в общем строю, но вскоре бойцы, поняв, что за ними не смотрят, разбрелись и легли спать где попало. Одна группа солдат, среди которых были Родионов и Масленников, расположилась прямо на засохшей танковой колее. Перекопанная земля здесь весьма удобно служила танкистам подушкой. Они улеглись на песок, надвинули кепки на глаза и, пригретые жарким августовским солнцем, стали засыпать. Кругом тогда создавалась беспорядочная суета, то и дело раздавались разрывы гранат, автоматные очереди, звучали окрики командиров. Позже прибыли танки для тактических занятий, и к балагану добавился шум трёх работающих турбинных двигателей. Но молодые танкисты лежали так же, как прежде, неподвижно и с удобством. Ничто не тревожило их сон, ничто не отвлекало от единственно важного теперь дела. То было проявление солдатского умения устраиваться в любых условиях, простой и поразительной привычки, которая и помогает перенести службу с её лишениями и неудобствами.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.