Юрий Киселев - БЕЛОЕ и КРАСНОЕ. Отпрыски

– А ты чего? Мускул тренировать надо. На берег сойдешь, а у тебя не фурычит.

Майкл снисходительно усмехнулся:

– Не перетренируй. Знаешь, что бывает? Пианист руки переиграл – все. Не пианист.

– Серьезно, что ль?

– Дело твое. А я свой для Барселоны поберегу.

Как раз незадолго объявили, что крейсер нанесет четырехдневный визит в Барселону, а затем в Венецию. Майкл написал домой, и даже успел получить ответ, написанный в несвойственной его маман восторженной манере:

« Это грандиозно! Завидую тебе, сама в молодости провела в Барселоне незабываемые дни. Такого разнообразия и органического единства архитектурных стилей не увидишь ни в одном городе мира. Осмотр начни с Готического квартала. Затем осмотри неоготику Антонио Гауди (твоя маман была знакома с этим гением). Творения его не поддаются описанию – это надо видеть! И не ленись заходить осматривать интерьеры. Тебе, как будущему кинорежиссеру (если не передумал), да просто культурному человеку, это необходимо».

Дальше шел длинный перечень обязательных для осмотра объектов. Наивная маман! Как будто сын путешествует на круизном лайнере, а не служит на военном корабле, где еще полторы тысячи парней жаждут сойти на берег, пропустить стаканчик-другой и разгрузиться с какой-нибудь сеньоритой.

В преддверии захода в Барселону и посещения «NN» городскими властями, на судне начался аврал. Надраивали помещения, верхнюю палубу, надстройки, трапы – вылизали «коробку» до состояния операционной. Помощник машиниста Билл Минник организовал кантри группу, которая затем, по просьбе мэра, с успехом выступила по барселонскому радио. Офицеры проводили беседы, предупреждали, что Барселона – столица каталонцев, не следует путать их с испанцами, не то можно и схлопотать. В сепаратизме каталонцев воочию убедились еще на подходе к порту. Издали заметили высоченную, похожую на заводскую трубу колонну с фигуркой наверху. Как пояснил офицер, Колумб с докладом королю об открытии Америки приплыл именно в Барселону. «Обратите внимание, – сказал офицер, отдавая бинокль, – куда Колумб указывает рукой». Бинокль стал переходить из рук в руки, раздались голоса: «На нас! На Америку!» – «А где у нас Америка, моряки?» Возникло замешательство. По идее Колумб должен указывать на запад, а он указывал на юго-восток. «Почему, не догадываетесь? – улыбался офицер. – В этой позе он показывает спину Мадриду». – «То есть жопу Испании?» – уточнил Мартинес. Все заржали, а офицер заметил, что это дело каталонцев, и, сойдя на берег, следует дипломатично обходить углы.

В Барселоне крейсер ждали. «NN» был первым американским военным кораблем, посещавшим Испанию со времен Тедди Рузвельта в начале века. Встречать собралась большущая толпа. Играла музыка. Пригнали два грузовика с бочками испанского вина, тем, кто сошел в первый день, наливали бесплатно, и Мартинес сокрушался, что завтра халявы уже не будет. Сам он мог сойти и сегодня, но он хотел обязательно с Майклом.

Он был классный парнь, этот Тони Мартинес, до службы успел жениться и заделать ребенка. Плавал он второй год, побывал не в одном порту и вообще знал о жизни много такого, о чем Майкл понятия не имел. К Майклу он особо проникся после того, как тот помог ему написать письмо жене, попросту сочинил. Для Майкла это была первая проба пера в эпистолярном жанре и второй литературный опыт после рассказа, что он написал в школе. Письмо Мартинесу так понравилось, что он зачитал всему кубрику, после чего Майкл писал письма «под копирку» для всего отделения.

– Возьми побольше денег, – предупредил Тони, когда они собирались в увольнение. – Сойдем – возьмем цыпочек.

Для Майкла это был первый сход на берег, и «возьмем цыпочек» здорово подпортило настроение. Просто отравило! Начать мужскую жизнь с проституткой, да еще что-нибудь подхватить… Дело даже не в этом, а как все пройдет. Внутри кошки заскребли. Пойти бы со всеми на экскурсию, купить сувениры, вкусненького… Майкл голову сломал, как ему отвязаться от Мартинеса. Перед сходней он бросил ему, что догонит, и вильнул в сторону, в то время как Мартинес, подпираемый задними, вынужден был сойти. Майкл же подошел к вахтенному офицеру и доложил, что умирает хочет в гальюн.

– Как фамилия? – улыбнулся офицер.

– Матрос Иевлев, сэр!

– Да-да, помню. Как бабушка ноги разминала.

Он имел в виду школьный рассказ, что Майкл прочел в концерте на корабле: про бабушку, которая попросила внука научить ее ловить рыбу; они вышли в море, у нее затекли ноги, она стала расхаживать по лодке, и чем ее променад закончилось. После выступления, если не все полторы тысячи экипажа, то многие, встретив Майкла, стали интересоваться здоровьем бабушки после купания, не намерена ли она теперь заняться скуба-дайвингом, – словом, каждый юморил в меру своей фантазии.

– Теперь про это напиши, – предложил вахтенный, – как ты берег в гальюне просрал.

– Есть, сэр!

– Сойдешь во вторую очередь. Когда все, вроде тебя, просрутся и соберутся.

На это Майкл и рассчитывал, думая, что Мартинес не дождется. Но Тони дождался и, едва Майкл сошел с трапа, напустился на него:

– В чем дело?! Чего застрял?!

Майкл похлопал себя по животу.

– Фак! Не мог раньше сходить?! Час потеряли! Давай, пошли.

– Куда?

– Туда, – махнул Тони и зашагал в сторону памятника Колумбу. – Я все разузнал, – заговорил он, подчеркивая, что не в пример Майклу зря времени не терял. – Нам надо в Баррио-Чино. Это недалеко.

– И что там? – сказал Майкл, прекрасно понимая что.

– Ко-ко-ко-ко, – дурашливо проквохтал Тони. – Цыпочки. Китайский квартал.

– Может, Готический?

– Китайский, тебе говорю! Чино. Баррио-Чино.

– Тебе что, китаянку захотелось? – выдавил смешок Майкл.

Тони осклабился:

– А мне без разницы. Было б куда.

– Надеюсь, ты знаешь, что у них поперек? – с серьезным видом сказал Майкл.

Тони хихикнул:

– Иди врать. Серьезно, что ль?

Майкл авторитетно кивнул.

– Ну так я поперек и лягу – получится вдоль. Давай, прибавь ходу!

– Может, сперва город посмотрим? – без особой надежды предложил Майкл.

Тони даже приостановился от возмущения.

– Какой город!

– Барселону.

– Ивлев, у тебя совесть есть? Вчера на берег из-за тебя не сошел, сегодня прождал… – «Иевлев» Тони произнести не мог, и от него все стали называть Майкла «Ивлев».

– Мог не ждать, – сухо обронил Майкл.

– Как это? Договорились – вместе! – обиделся Мартинес

– Пошли, черт с тобой. – снисходительно бросил Майкл и размашисто зашагал.

Едва поспевая за ним и заглядывая в лицо, Тони заискивающе затараторил:

– А город посмотрим! Щас по-быстрому отстреляемся и… Я все узнал. От Колумба идет бульвар Ла Рамбла, главная улица у них, нам все равно по ней идти. Будет время – можно на рынок зайти, тоже на этой Рамбла. А больше тут и смотреть нечего.