Лори Лютер - Крионист

– Но я ведь не чувствую себя виноватым.

– Это потому что ты не делаешь ничего плохого, – предполагаю я лишь для того, чтобы не разводить полемику и постепенно завернуть этот бессмысленный разговор, как труп в целлофан.

Я ожидаю, что он скажет что-то вроде наставлений или продолжит развивать тему, доказывая, что его путь – правильный, но, к счастью, вместо этой бесполезной болтовни он вновь зарывается в бумаги, как навозный жук в экскременты.

Через какое-то время мы слышим за стеной в коридоре голоса Эльвиры и Хантера, которые сначала становятся громче, а затем стихают. Тем не менее Эд как попугай резко вытягивает шею и напряжённо смотрит на дверь. Я смотрю на него и вижу, что он вдруг ещё сильнее начинает нервничать, а под глазами у него немного зеленеет и затем вновь появившиеся пятна на шее переходят на щёки, так что контрастный красно-зелёный Эд становится похожим то ли на недозревший помидор, то ли на мультяшного зомби.

– Что-то ты и правда неважно выглядишь, – замечаю я и смотрю на часы. До конца рабочего дня остаётся чуть больше тридцати минут. Скоро уйдёт Эльвира и Хантер, а если, наконец, раньше времени уйдёт и Эдик – будет вообще замечательно. Эдик, который сидит на работе до упора, будто выслуживаясь перед всеми остальными, уже и так порядком сбил мне весь график посещений по вечерам.

– Мда-а-а, – протягиваю я и повторяю снова: – Хреново выглядишь.

Эд резко встаёт, задевая ногой ножку стола, и бросается к зеркалу над раковиной. Внимательно и испуганно пялится на своё пятнистое лицо.

– Что это со мной? – в его голосе неподдельная паника, и на миг мне кажется, что у него не все дома.

– Едь домой, отдохни, отоспись, я тебя прикрою, – говорю я, чтобы он побыстрее свалил.

Эд оборачивается, как будто не веря своим ушам.

– Спасибо, Лука, я что-то сам не понимаю, что со мной… Я завтра пораньше приду.

Я беззаботно машу рукой, встаю, снимаю с вешалки его лимонно-жёлтую куртку и кидаю ему.

– Ты просто переутомился. Иди отдыхай.

Эд ловит куртку, делает несколько шагов мне навстречу, желая вроде бы обнять, но я отстраняюсь, указав на его пятнистое лицо.

– Давай без нежностей.

Он понимающе кивает и выбегает за дверь, оставляя меня в приятном одиночестве.

Я раздвигаю на окне, выходящем в коридор, жалюзи, а затем сажусь за стол и начинаю просматривать отчёт Эда и вносить туда правки, много правок, но недолго: через двадцать минут я слышу громкий стук каблуков, по которому можно однозначно понять, что обладательница туфель далеко не дюймовочка, и затем вижу через стеклянное окно, как мимо проходит Эльвира, вырубая за собой в помещениях и коридоре все источники освещения. Тупая дура, она всегда выключает за собой свет, даже зная, что кто-то ещё работает.

До неё нашей конторой управлял её муж Александр, вот это был понимающий мужик. Под его началом я проработал совсем недолго, буквально пару недель или около того, но успел понять, что он за человек – настоящий профессионал. Но что-то там у них случилось, какие-то разногласия или что, я толком не в курсе, но только он уехал работать в Вену над какими-то научными проектами, а она осталась здесь, заняв его место. Не лучший расклад, учитывая, что он светило науки, учёный, человек, достойный уважения, а она – обычная тупая пизда, считающая себя охренеть какой бизнесвумен. В общем, ничего необычного в этой ситуации нет: хочешь развалить всё, что так долго строил, – поставь своих родственников управлять этим, не обращая внимания на их уровень интеллекта и понимания специфики дела. В самой Эльвире тоже ничего примечательного нет, разве что её необычный недуг выделяет её из толпы таких же дур – её прозопагнозия: Эльвира не различает лиц, и иногда я нахожу это очень забавным. Конечно, она вполне приноровилась узнавать нас по одежде, манере ходить и по голосам, но стоит нам всем влезть в белые халаты и молча сидеть на стульях в одной позе, как на её лице отображается полное замешательство, особенно если она пришла с целью накричать на кого-то из нас. Хотя иногда её это не останавливает, и тогда она одинаково кричит на всех, за компанию, чтобы скрыть то, что она толком не знает, на кого именно орёт. Чудовищно весёлое зрелище. Особенно при этом мне нравится смотреть на Хантера, который каждый раз пытается её перебить, чтобы дать ей знать, что на него кричать не надо. Но её чёрта с два перебьёшь: как заведётся, не остановишь. Мне лично её прозопагнозия не доставляет неудобств: очень удобно всё время быть неузнанным, а на вопли её мне плевать – обычное женское состояние. Так что, приходя на работу, я первым делом накидываю халат, как и остальные, ведь стиль наших шмоток она уже неплохо изучила, а одеты мы с Хантером и Эдом совершенно по-разному. Хантер предпочитает классику, светлые дорогие рубашки, чёрные брюки, тонкий галстук; Эд одет во что попало – какие-то нелепые свитера, футболки с дурацкими принтами и бессмысленными надписями, голубые джинсы. А я не вылезаю из мерчевых футболок любимых панк-групп и из чёрных прямых и зауженных джинсов, которых у меня штук десять. А в халатах мы для Эльвиры совсем как близнецы.

И вот она выходит, вырубает свет в коридоре и во всех помещениях, кроме лаборатории, в которой сижу я. Я слышу, как за ней закрывается входная дверь, встаю, открываю дверь в коридор, снова включаю там свет и убеждаюсь, что все действительно ушли, включая Хантера и подсобных рабочих, которых, впрочем, я и так почти никогда не видел – с тех пор как Эльвира сократила им зарплату вдвое.

– Ну наконец-то, – говорю я сам себе и достаю смартфон. Зайдя в телефонную книжку, я начинаю перебирать имена: Аля, Арина, Вика, Кира, Лера… Вот, кстати, на последней можно и остановиться – мы давно не виделись, а она всегда бежит по первому зову, никогда меня не обламывает. Должно быть, соскучилась, прилетит на такси, а это то, что мне сегодня и нужно. Я набираю её номер. Она отвечает через пару гудков.

– Привет, Лера. Как жизнь? – вежливо задаю я вопрос, надеясь, что она не пустится в девичьи рассказы про своё офигительно интересное существование.

– Привет, отлично, давно не слышала тебя.

Хорошая девочка.

– Ммм, я как раз подумал, что мы и не виделись давно. Не хочешь заехать в гости?

– А ты где? – сразу схватывает она, и я чувствую, как она прислушивается к ответу. Я не заставляю её ждать.

– В лаборатории, на работе. Ты ведь помнишь, где это? Тринадцатый километр на север.

– Я помню, – серьёзно отвечает она. – Такое разве забудешь. Тебе сейчас удобно?

– Это было бы просто отлично, красавица, – говорю я, радуясь, что в очередной раз набрал правильный номер.

– Давай, я скоро буду, – отвечает она и вешает трубку.