Лина Павич - Халф Мун

Эмма не просто была помешана на своём деле, она упивалась им. Источник неуёмной энергии, взрыв оптимизма и копилка новых идей, она максимально соответствовала занимаемой должности. Начав восхождение по карьерной лестнице внештатным корреспондентом, за рекордно короткие сроки она абсолютно заслуженно добралась до кресла главного редактора излюбленного молодёжью глянца Voice Magazine, но и на достигнутом не прекратила толкаться за кулисами, выискивая новые дарования, или совершать длительные путешествия в поисках эксклюзивного материала для своего излюбленного детища. Оставалось лишь догадываться, как в хорошенькую головку хрупкой девушки могли забираться порой сумасшедшие, но совершенно беспроигрышные идеи. Питер нежно любил жену и гордился ей, хоть видеться в собственной квартире им удавалось не чаще двух раз в месяц. Детьми, правда, супруги не обзавелись, но учитывая тот образ жизни, который сами для себя избрали эти двое, никому в голову не приходило сочувствовать, тем более досаждать им советами. Жизнь щедро одаривала обоих: их благосостояние крепло, ребята были вполне довольны сложившимися обстоятельствами и, судя по всему, безмерно счастливы друг с другом. Ну а я от души радовалась, услышав в телефонной трубке бойкую речь названной сестры, и в мыслях рисовала, как однажды в особняк по соседству вселится очаровательная пара с двумя чудесными карапузами, которые будут шумно возиться на зелёном газоне, поливая друг дружку из шланга или мастеря домик для огромного лабрадора.

Шли месяц за месяцем, и я не заметила, как с появлением Эммы в моей жизни начала меняться сама. Куда подевалась та скучная безликая старуха, которая всецело захватила власть над моими мыслями и поступками? Всё чаще и чаще, сама того не замечая, я обращалась в задорную смешливую хулиганку из прошлого, приковывающую заинтересованные взгляды. Что-то я брала от подруги, что-то она искала и находила во мне. Как человек абсолютного такта, Эмма никогда не бывала навязчива, но отличалась удивительной способностью появиться тогда, когда это крайне необходимо. Обладая развитым чувством юмора, мы часами могли хохотать над ерундой, всё больше раззадоривая друг дружку и начисто позабыв о насущных проблемах. И тогда у меня вновь появлялась надежда, что дремлющая, настоящая Кристин когда-нибудь обязательно проснётся и займёт своё законное место в моей душе.

Особенными рождаются, и таким незачем старательно подчёркивать томную обречённость незаурядной натуры. С каждым Эмма была открыта и дружелюбна, и для каждого она оставалась загадкой. Я знала о ней всё – и ровным счётом ничего. Я признавала: эта девушка фантастически красива, я не отыскала бы ни одного изъяна в тщательно продуманном образе, и вместе с тем я затрудняюсь припомнить особенности её черт. Мы с ней примерно одного роста и комплекции, но я привыкла считать Эмму высокой – не знаю, быть может, стройная осанка и изящная обувь на каблуке вводили меня в заблуждение. Глаза? Серые. Нет, скорее серо-зелёные, красивой миндалевидной формы, но не такие большие или выразительные, чтобы заострить на них внимание при встрече. Нос тонкий, ровный, ничем не примечательный. Губы, пожалуй, выделялись больше остального – девушка пользовалась хорошей косметикой, но и без алой помады они выглядели яркими и сочными, с чётким контуром. Цвету лица тоже можно было позавидовать. Причёски она меняла и тщательно следила за состоянием модной стрижки, но чаще закалывала элегантный узел на затылке. Слегка завивающиеся пряди доходили до плеч и также были неопределённого цвета: что-то среднее между тёмно-русым и каштановым, всегда аккуратно вымыты и уложены. Однажды Эмма призналась, что в далёком прошлом любила экспериментировать со своими волосами, успела побывать и платиновой блондинкой, а перед поступлением в колледж и вовсе сбежала из дома и остриглась наголо. Правда, некоторое время после этого отчаянного шага не отваживалась появиться на занятиях. Трудный период ознаменовался и единственной на её теле татуировкой с изображением плачущего полумесяца: неброский рисунок на смуглом предплечье девушки я разглядела во время совместного похода в бассейн. Она никогда не упоминала о нём и шумно отмахнулась от моего удивлённого замечания. В чём-то мы были схожи с подругой, но откровенно говоря, к впечатляющим переменам в своей внешности мне прибегать не доводилось, а пресловутый пирсинг давно утратил свою уникальность. И теперь, имея перед глазами эталон вкуса и добродетели, нелегко было представить себе строптивого подростка, по-своему идущему к самоутверждению.

Она не была похожа ни на одну из моих приятельниц, как и на знакомых женщин вообще. Она была идеальна. С ней всегда становилось веселее, интереснее, выход из любой спорной ситуации находился сам собой, а главное – я, без тени сомнения, во всём могла положиться на родного человека. Единственным минусом являлось то, что после встреч с практичной, заряженной энергией девушкой вместе с почтительным восторгом и привязанностью к ней росло моё недовольство собственной персоной.

– Ну отчего ты намертво заперлась в четырёх стенах? Не уже , а всего – тебе всего тридцать пять! Неужели пироги и сериалы – это всё, что тебя по-настоящему интересует? Ни за что не поверю: у тебя же Национальная библиотека в голове и язык острее бритвы! – в азарте наступала она спустя год после нашей первой встречи.

– Меня интересует моя семья, а пироги идут приложением, – который раз попыталась отделаться я, но тут же возмутилась: – И сериалы я не смотрю, между прочим! Я просто стремлюсь делать то, что у меня хорошо получается. А что, по-твоему, все должны прыгать с парашютом?

– Твоя проблема в том, что в каждом споре ты опираешься на субъективное мнение как на аксиому и на этом ставишь жирную точку! И вдаёшься в крайности. А мир не состоит из двух полюсов – самое интересное происходит как раз между ними! Почему бы тебе не испробовать себя в журналистике?

– Это шутка? Следуя твоему режиму, я умру на второй рабочий день.

– Это многопрофильная профессия: написание очерков не требует суеты.

– Но требует сил и сноровки, которых у меня нет!

– Крис, выходи на работу, в школу вернись! Ты же образованный человек и привлекательная девушка, какого чёрта ты горбатишься у стиралки? Это тоже хорошо, но пусть этим занимаются те, кто не способен на большее!

Я добросовестно задумалась над её словами: в сентябре Флори приступила к занятиям, и собственно говоря, я вроде стала свободнее. И всё равно каким-то чудовищным образом совершенно не находила времени на что-то ещё, помимо домашней рутины, быстро выбивалась из сил и мечтала об одном – поскорее добраться до постели. Еда по-прежнему занимала первое место в скудном перечне моих удовольствий. Покончив с учительской деятельностью, я отвыкла от общества и не видела потребности, да и смысла, что-либо менять. И желание повседневно находиться в эпицентре обсуждений и домыслов во мне по-прежнему не просыпалось.