Леонид Левкович - Клуб «Апатия». Роман

Фотограф www.pexels.com, лицензия CC Zero Lukas Rychvalsky,

© Леонид Левкович, 2019

ISBN 978-5-4496-6524-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

На следующий день я получил в ЖЭУ свою дворницкую зарплату и поехал в «Книжную поляну».

Я радовался предстоящей покупке пары новых книг, перспектива снова увидеть продавщицу Олю тайно освещала эту радость. Сознательно я упивался своей любовью к книгам и гордился, что книги без всякого преувеличения для меня важнее колбасы. Временами я почти ощущал себя чистым духом, алчущим красоты и новых вдохновенных образов. Желание увидеть продавщицу Олю во всей её телесности, её голубые, ровно светящиеся глаза, всегда тайно присутствовало во мне. Но это было только желание на время соприкоснуться с её аурой, которая естественным образом сливалась с аурой книг. Вне книг, вне книжного магазина, представить себе продавщицу Олю я не мог. Для меня она была органической пленницей книг и отдельно от книг не существовала; книги проросли в неё, приковали к полкам, видоизменили, наполнили новыми смыслами и особым очарованием.

Я вышел на остановке «Публичная библиотека», вступил на ступени, преодолел две стеклянные двери и вдохнул тот волшебный аромат, каким пахнут свеженапечатанные книжки; дополнительно в нем присутствовала нотка амбры.

Продавщицы Оли в этот раз я не увидел – была не её смена. Больше никто из людей в этом магазине меня не интересовал, и я с головой погрузился в книги. Выбрав «Женщину в песках» Кобо Абэ и «Волхва» Фаулза, я расплатился и вышел на улицу. Было тепло, начинался вечер, несколько остановок я прошел пешком.

В душе я ощущал какую-то непонятную пустоту; мой упадок настроения можно было бы назвать разочарованием, если б я знал, в чём именно я разочаровался.

В последнее время мне не трудно было думать о жизни в целом, охватывая мысленным взором весь город со всеми его жителями, а, следовательно, все остальные города, мало чем от него отличающиеся. О своих частных мелко-бытовых делах мне было думать нечего, так как я всё уже, что было возможным, о них передумал, и я часто теперь предавался обобщенным размышлениям. Мой упадок духа сказался на подобных размышлениях поразительным образом.

Я вдруг ясно увидел, насколько скучна, пуста и убога жизнь большинства людей, проживающих в этом городе. Начиналось всё с внешнего вида: люди шли мне навстречу, богатые и бедные, и я отметил, как удручающе однообразно они все одеты. Серо, неинтересно, однотипно. С натяжкой можно сказать, что все они выглядят одинаково, почти как солдаты одного рода войск. Дорогая одежда ничего не меняет: все те же кожаные куртки с ограниченным рядом модификаций, брюки, юбки, туфли, шапки, сумочки – мелкие декоративные детали меняются, форма меняется, но не сильно, спектр цветов узок – редко увидишь что-нибудь яркое, кричащее – все в целом остается одинаковым. У бедных и того хуже.

Я подумал, что граждане не придают особого значения своему внешнему виду; мало для кого важен стиль, индивидуальность – что было в магазине, то и купили. Магазинов полно, но во всех практически один и тот же ряд моделей – то, что привезли из Турции, Польши, Китая, то, что быстро разбирают. В дорогих магазинах, бутиках, продается одежда подозрительно фасоном похожая на то, что продается везде. Изготовители ширпотреба ориентируются на то, что модно в бутиках.

Конечно, вблизи сразу видно качество и что где куплено, но в целом общий образ сохраняется: что там, что там – образ современного человека; в бутиках ведь не продают цилиндры и сюртуки, а все те же кожаные пиджаки и брюки, что и везде, только на порядок дороже. Наметанный глаз, понятно, сразу различает разницу в цене, респектабельность, безупречность.

Вот пример: прошел мужчина в дорогих туфлях, сшитых по индивидуальному заказу, – да, видно, туфли хороши, не дешевые, но мало кто сразу скажет, что это единичный экземпляр – всё те же туфли – туфли и туфли, что о них скажешь?

Фантазия людей в одежде ограничена, как и во всем остальном. Я всегда стараюсь говорить о большинстве. Оно, это большинство, занято главными вещами – материальными составляющими жизни – остальное всё вторично. Главное: работа, налаженный быт, деньги, еда, материальный комфорт – некогда задумываться о тонких духовных вещах, о каких-то эфемерных образах, в которых якобы живешь. Человеку сначала важна стоимость автомобиля, его качество, расход топлива, а уже потом цвет и общий стиль. Ремонт в квартире, интерьер, обычный человек не имеет каких-то особых эстетических запросов, соответствующих тонкому ощущению им своей индивидуальности, – он в такие глубины не заходил, и у него ничего не сформировалось, кроме усредненного, подпитанного явной и скрытой рекламой в телевизоре и журналах, представления о том, что такое комфорт и красота интерьера. Мягкий итальянский уголок – вот, что хорошо (и действительно хорошо, удобно, красиво), а какому он стилю соответствует и сходится ли этот стиль с самоощущением человека – не столь важно. Друзья, знакомые, приобрели такой же, очень хороший, а мы приобретем лучше, цвета, разумеется, другого и с обивкой подороже. Но в общем это всё те же диваны и кресла – небольшой ряд с включениями модерновых моделей.

У обывателя, пусть это будет представитель среднего класса, – хорошая машина, квартира, мебель, много других вещей, которые хороши, но не удивительны, и они ничего не могут сказать о своем владельце, дипломированном специалисте средних лет, делающем карьеру в успешной корпорации, женатом, с одним (редко двумя) ребенком, кроме того, что сказано. Трудно ожидать, что его квартира будет оформлена в мрачном стиле средневековья, и на работу он будет ездить одетым не в обезличивающий костюм, а в бархатный камзол… и голова его будет занята не штампами современности, а какими-нибудь потрясающими алхимическими представлениями о мире.

Всё скучным и однотипным показалось мне в этом городе. Я готов был взвыть от тоски, от сознания всеобщей типизации и унификации. Все одинаковы, как денежные купюры, – одни, правда, новенькие и хрустящие, другие – потасканные и надорванные, и по номиналу, конечно, отличаются: 1000-че рублевая купюра это вам не полтинник, но в общем всё одно и то же.

Потом я подумал, что вся эта серость, скука и однотипность касаются только большинства, той массы, для которой делаются программы в телевизоре. По периферии этого большинства, если фигурально выражаться, имеются не явные кружки, мелкие или большие, в которых люди мыслят, живут, а иногда и одеваются своеобычно. Какие это могут быть кружки? В голову сразу же полезли различные клубы по интересам, секции дельтапланеристов, кружки любителей подводного плавания и хорового пения, любители пива, любительские театры, походники, альпинисты, горнолыжники, водные туристы, парашютисты, книголюбы, любители пати в ночных клубах и прочее, и прочее, всё, чем увлекается все та же средняя масса на досуге.