Петар II Негош - Новые переводы. «Луч микрокосма», «Самозваный царь Степан Малый»

Пламенную Он стрелу пускает
из алмазного тугого лука
на отпавшего врага Господня
и на всё бунтующее войско;
та стрела крылатая летела,
словно бы горящая колонна.
Звук совместный тетивы и лука,
огненной стрелы летящей посвист
по всесокрушающей их мощи
наши представленья превосходит.
Острием стрела та угодила
в середину сатанинских полчищ,
гневом огненным их раздробила:
тысячи громов тогда разд ались
по всему предательскому войску.
Адский царь и все его клевреты
повалились на полях сраженья,
сражены орудьем гнева Бога,
пламенем спалённые ужасным,
чернотою угольной покрылись.

От стрелы Всевышнего могучей
бездны вмиг на атомы распались —
те, что Его имя не познали
(ни луча не знали, ни эфира
в сне холодном и в безмолвье мёртвом),
сотрясла их мощная десница,
мрачная утроба огласилась
Всемогущего великой славой;
смерть в довековой своей гробнице
пробудилась от того удара.

От удара той стрелы Господней
вздрогнуло и вспыхнуло творенье;
бесконечные миры Вселенной,
все несчетные шары и кр уги
от космического потрясенья
со своих орбит вмиг соскочили,
каждый воинами неба полон,
пчёлами слетелись к трону Бога;
с той поры, по всемогущей воле,
носятся кометами по небу.
Всемогущий Победитель грозный
смертоносной выстрелил стрелою
из звенящего тугого лука
во врага, что злой мятеж затеял;
поразил стрелой полки неверных;
молнией повитая блескучей,
огненная колесница Бога
моментально путь свой устремила
к высочайшим запредельным сферам.
Господь славы к трону воротился!

Вновь над троном светится корона
в целокупной лучезарной славе,
и тотчас небесные светила
с новой живостью пред ней взыграли.
Воеводы Господа с войсками,
воинства миров победоносных
в виде бесконечной белой массы
полетели по блаженной сфере,
чтоб вкусить им от победной славы
и святой любви, и всеблаженства.

День четвёртый грозного явленья
сокрушающей десницы Бога
приближался к своему исходу,
начали звучать святые гимны
и мелодии благого неба.
Легионы длинными рядами,
по закону всемогущей воли,
устремились всяк к своим владеньям,
им Господь велел вкушать блаженство
и испить от радостной победы.
Два первоверховных воеводы
вспять полки свои поворотили,
чтобы гнать изменников злосчастных
из пределов ангельских владений
в сумрачное адское жилище
на сплошные вечные мученья.
Победителей сомкнулось войско,
слаженностью страхи наводило
на отродье адского владыки,
скованное ужасом смертельным.

Сатанинские войска вприпрыжку
побежали от полков блаженных
с криками проклятий и хуленья.
И нутро поганое явили
в ад поверженные силы мрака
после праведного приговора:
лица словно уголь, все с хвостами,
а у многих рты пораскрывались,
многие себе свернули шею,
оттого и стали ещё гаже.

Без поблажек, строго, беспощадно
слуги Бога злыдней изгоняют —
так догнали до границы неба
и спихнули с крайнего уступа
в тартара расплавленную бездну.
Сатаны дружки и прихлебалы
лишены небесного блаженства,
сброшены с сияющей равнины
в пропасть пекла в безобразном виде.
Непростительно их преступленье.
Целых три дня угольным потоком
непрестанно вслед за их главою
полчища бесовские ссыпались
с края неба в тартара утробу.
Безобразная была картина —
всех возможных ужасов страшнее!
Попадали изгнанные с неба
в адские дымящиеся жерла,
тартар яростно хрустел зубами,
с радостию жертву пожирая.

Как нечистая собр алась сила
под тяжелым сводом раскаленным,
потасовки начались и драки
со страшилами из адской бездны,
там такое безобразье было,
началась такая там трясучка,
что свод тартара едва не треснул,
зарычал из мрачной бездны Цербер,
по своим местам он всех расставил,
начал сторожить ворота ада.

Одержав над Сатаной победу,
ангелы устроили собранье
у предвечного Отца в палатах:
воеводы главные там были,
с ними тысячи и сотни тысяч,
серафимы были, херувимы,
Всемогущего благодарили,
что вернул Он тишину на небо,
и за светлую Его победу
над владыкой злобы и несчастья.
Всемогущий общему совету
объявил Адама наказанье:
«Шар, – сказал, – один хочу воздвигнуть
близ зловещего чумного ада,
заточенье временное примут
там Адам и те, кто воевали;
новый этот шар составлен будет
из ха оса и останков мрака.
Я хочу стихии там умерить,
времени придать непостоянство.

Мир тот грубый назову землею,
будет он водою изобилен,
Я хочу весь этот шар засеять
разною травой, произрастаньем.
Будут там животные водиться —
в воздухе, и в водах, и на суше —
всяческих пород разнообразных:
у одних нрав будет кроткий, тихий,
но и кровожадные там будут,
гады будут ползать, пресмыкаться.

Если гордому владыке ада,
злобным всем его легионерам
память о живом блаженном небе
Я для наказанья оставляю,
то Адама и его подручных,
этих бунтовавших, Я лишаю
памяти об ангельском жилище,
чтобы даже малая частица
в душах их от неба не осталась,
как бы они в небо ни глядели.
В наказанье за свою мятежность
взбунтовавшиеся эти духи
в оболочке матерьяльной тела
человечий век свой скоротают;
во плачевной, горестной юдоли
от оков тяжёлых и раздоров
многие им выпадут страданья;
там громадную свою ошибку
проклянут и много раз оплачут
горькими слезами и рыданьем.

Пусть тела свои они питают
всякою травой и семенами,
воду пьют, едят животных мясо;
заточенье краткое земное
тяжело для душ непостоянных:
с плачем упадут они на землю,
с плачем на земле они жить будут,
с плачем будут отправляться в вечность;
станет другом им мучитель адский,
каждый будет мнить, что он всех выше.

Выведу Я смерть из мрачной тени
и пущу на землю между ними,
в одеянья разные одену,
чтобы трепетом их наполняла
и чинила им опустошенья;
пусть царицей их неволи станет —
без пощады и в отвратном виде,
и насильственно, и произвольно
от ярма тела освобождает,
чтобы в жизнь духовную вернулись.
И надежда их не раз обманет —
как покажется, что цель их близко,
та, на самом деле, будет дальше,
все обманчивые их надежды
будут впредь отравлены сомненьем;
верить будут и разуверяться
и испытывать всю жизнь сомненье,
будут от него всегда зависеть,
будет впереди бежать сомненье,
под сомненьем будущее будет.

Смертного земного человека
ангельского лика не лишаю,
и в земном плачевном состоянье
в нем пребудет маленькая искра
от любви Божественной, небесной,
чтобы помирить с судьбою тяжкой,
чтобы каждого из них утешить;
хоть заблудший он и согрешивший,
умною останется он тварью —
царь земли, он у неё же в рабстве.