Макс Муди - История одного ублюдка. Все случится однажды

В эту деревню мы с тремя моими попутчиками приехали в полдень. Солнце пекло. А недавний дождь только усиливал зной. Черного Орла встретила местная детвора, со смартфонами в маленьких ручонках, стая громко лающих собак и флегматичное гоготание гусей. Вылезая из машины, я угодил прямо в кучу коровьего навоза. Это происшествие вызвало радостный смех детей и нескольких молодых девушек, стоящих неподалеку. Я помахал им рукой и снял черные очки, вдыхая полной грудь деревенский воздух.

Путешественники меня прозвали таксистом на дальние дистанции, из-за того, что я возил их из одной деревни в другую всего лишь за бензин. Оплатой мне служили живописные произведения нашей чарующей природы. Иногда подобные заезды окунали меня в опасные приключения. Обычно, я был безотказен к попутчикам, поэтому, только заслышав рев Орла около какого-нибудь придорожного кафе, ко мне сбегались огромные рюкзаки с плащ-палатками.

– Эй, вы кто такие? – ко мне навстречу вышла молодая девушка лет двадцати. Ее челюсти активно работали, разжевывая жвачку.

– Всадники Иеговы, – я постучал по капоту Орла, – А вместо коней нынче такие вот рысаки.

– Кто-кто? – она оценивающим взглядом окинула меня, запачканного в навозе, машину с толстым слоем высохшей грязи, трех туристов с огромными рюкзаками, в которых можно было бы поместить не один труп.

– А мы это… – протянул мужчина средних лет, высунувшись из Орла, – Путешествуем мы. Так сказать Родину-матушку разглядываем, да ходим по ней. Понимаете теперь, девушка?

Я уже успел надеть черные очки.

– А чо это, вы, такие фартовые? – она подошла ближе ко мне, стряхнув пыль с футболки, – В очках таких модных! Ишь, какие! Видали таких! Проваливайте, а то позову наших! – девушка угрожающе шагнула вперед.

– Люба! – прокричал другой женский голос, – Хватит! Не видишь что-ли, люди устлали? А ты их метлой гонишь!

– Вообще молчи, городская фуфындра! – сердито бросила Люба.

– Девоньки, не ссорьтесь! – с заднего сидения Орла вылез, испачкавшись в той же грязи еще один путешественник, уже принявший на грудь пятьдесят фронтовых. А может и не пятьдесят. Может, пятьсот! Одним словом, шатало его, как на «Девятом вале» Айвазовского.

– Помалкивал бы, пьянчуга, – Люба плюнула ему жвачку под ноги.

– А то чо?! – мужик не растерялся, – Шашлычком пойдешь кормить! А это мы завсегда! Как тебя, говоришь, зовут? А, какая разница! – он положил ей мясистую руку на плечи, – Мужики, идем жрать! Нас Любанька угощает!

Так я распрощался с этими горе туристами-алкоголиками. От зноя футболка промокла насквозь. Я снял ее и, расстелив на капоте, улегся на горячую машину, подставляя тело под солнечные лучи. Незаметно для себя, я задремал. А проснулся от обжигающе холодной воды, вылитой из алюминиевого ведра хрупкими руками девушки.

– Прости, боялась, что обгоришь, – она застенчиво поправила волосы, распутавшиеся от легкого порыва ветерка.

– Да, ничего, – я принялся осматривать кожу. Только немного покраснела, а, значит, дремал я от силы минут пятнадцать.

– Тебя как занесло то в эту глухомань? – у девушки был милый, приятный голос.

Вместо ответа я постучал по капоту.

– Я не спросила на чем. Я спросила как.

– Да однажды утром проснулся и решил, что пора поездить по родной земле, – а, посмотрев в ее темные глаза, добавил, – У меня встречный вопрос.

– Если останешься, может и расскажу когда-нибудь, – она улыбнулась той улыбкой, от которой у меня до сих пор мурашки.

– Как тебя зовут то, городская нимфа? – я попытался пошутить.

– Ты в слове нимфа ошибок случаем не наделал?

– Нет. Ни одной ошибочки, – с этими словами я оделся.

– В таком случае Света.

– Макс, – я поставил машину на сигнализацию, – Слушай, я голодный, как собака. Где у вас тут поесть можно?

– Разве что пойти к той, – Света сморщилась, – Сейчас там будет караван-сарай!

– Ну уж, нет, я лучше яблоки поворую с участков.

В итоге она пригласила меня пообедать у нее дома. Меня тогда поразила та легкость, с которой эта девушка, прожившая, как мне казалось, всю сознательную жизнь в стенах мегаполиса, вписывалась в этот деревенский пейзаж. Ее каштановые волосы, развевались от порывов ветра. Одета она была в легкое летнее платье, сквозь которое просвечивались худые ножки. В какой-то момент я понял, что хожу узнать ее ближе. Подышать тем воздухом, которым дышала она. «Может быть, я ехал сюда?» – пронесся в голове вопрос. Ответа я дать не смог.

Весь этот день мы провели вместе, а вечером сидели у костра, вытягивая старые песни, где в промежутках мои бывшие попутчики обменивались шутками с деревенскими девками. А я сидел, сжимая ее ладонь. В моей руке она оказалась совершенно случайно, когда очередной язык пламени едва коснулся нас. Тогда мы схватились друг за друга. Не знаю от чего, но по коже стали бегать мурашки. Хотя, наверное, все же знаю – это все из-за нее. Она стала причиной моих переживаний и добрых намерений. И даже если я все еще не знал этого, то мое сердце было в этом уверено на все сто.

Когда костер потух, а люди стали разбредаться по домам, мы остались вдвоем. Влажная ночная прохлада невесомыми кружевами окутывала нас. В нескольких метрах от нас трещали сверчки, со стороны частных домов слышался периодический вой одиноких бездомных собак. Я подошел вплотную к Свете. Интуитивно закрыл глаза. Так же я знал, что и ее глаза закрыты. Я дотронулся своими губами ее губ, а руки сами обняли ее тело. Кажется, этот поцелуй длился целую вечность, сквозь которую проносились планеты со сверхзвуковой скоростью, падали кометы и взрывались звезды, образовывая новые галактики.

– Я обманул тебя, сказав, что ездил без цели, – произнес я, вдыхая пряно-соломенный аромат ее волос.

– И где же пункт твоего назначения?

– Ты, – я прошептал это, обнимая ее хрупкую фигуру.

Дом в аварийном состоянии.

Порой слова значат гораздо больше, чем мы думаем.

– Знакомо это чувство – идешь ты по ночному городу, а вокруг ни души, никто не звонит узнать, где ты? И так бредешь по пустынным улицам, будто вымершего мегаполиса, и навстречу тебе трусцой бежит, ухмыляясь кот. Заметив вдалеке твою шатающуюся фигуру, он, непременно, замрет на месте, посмотрит на тебя и решит, что никакой опасности ты не представляешь, и спокойно продолжит свою утреннюю прогулку. Усы в расстопырку, над левым глазом шрам – наверное, дрался за право первой случки с местной кошкой-суперзвездой. И смотришь ты на этого прихрамывающего на правую заднюю лапу котяру, начиная незаметно сравнивать себя с ним. С какой это стати ты имеешь право называться венцом творения? А потом в кармане одиноко завибрирует телефон – пришло уведомление от нее.

– Макс, я чего-то не пойму, ты стихами говоришь или это так мне слышится? – я медленно потягивал «Куба-Либре».