Евгений Тарбеев - Ёлки-палки. Сказка для взрослых

Мировая общественность, которая всегда не прочь уменьшить Лес, настойчиво взывала к лесичам, требуя оставить горцев в покое. В кривых зеркалах по всему миру ежедневно рассказывали об агрессии Леса против свободолюбивого горного народа. Зрителям показывали злобных зайцев в ушанках, жгущих дома мирных жителей, и объясняли, что единственная вина погорельцев состоит в нежелании жить в стране рабов, воров и пьяниц.

Южные горы превратились в болезненную язву, излечить которую Хмур так и не смог. Число его сторонников таяло с каждым днем. Простой народ в нем разуверился: прежде нами правил безумец и убийца, а теперь дурак и свинья! Все чаще раздавались требования справедливости и порядка. Внимательный к голосам снизу председатель Зюхряк обещал озлобленным гражданам и то, и другое.

Тлеющий костер горной войны гарантировал недоверие народа и слабую власть на годы вперед. Тем временем Лес продолжал успешно распиливаться.

Стало яснее ясного и ежу, и ужу: править державой в новых условиях медведю не по зубам. Дошло и до Хмура – он стал хворать.

Своими болезнями и невнятными решениями медведь все пуще расшатывал под собою кресло. В Терем-граде только и говорили, что правитель Леса дремучего совсем от дел устранился. Молва народная с презрением отмечала: как хотят, крутят-вертят трудоголиком горемышным, и похожа страна на курицу, которой отрубили голову, а она продолжает бегать.

Опытный Зюхряк, почуяв, что вчера было рано, а завтра будет поздно, изготовился влезть на престол. В прессе начали обсуждать передачу полномочий правителя премьер-министру. Лидер краснокожих через газеты заявлял на всю страну: «Работать плодотворно Хмур не в состоянии. Самый лучший выход – прислушаться к требованиям народа и уйти в отставку. Не мучить ни себя, ни страну. Не превращать все это в трагикомедию. А некоторым наглым рыжим мордам нужно запретить вход в Теремок!

До чего страну довели! Пока мы с протянутой лапой кредиты за бугром просим, из Леса ежемесячно вывозят обозы денег. На подкуп госаппарата до половины прибыли тратят. Как там в рапорте разведки: «Экономические преступления носят дерзкий характер и несут серьезную угрозу безопасности государства…».

Борьба с утечкой капитала стала главным делом правительства во главе с енотом Примусом. Сыскари взялись разбираться. Хитро скрученные ниточки вели на самый верх – в окружение правителя.

Личный консультант тотчас донесла папе, что первый министр восхотел его подсидеть. Медведь решил проверить енота на вшивость и вызвал к себе.

– Хочу видеть вас своим преемником, – объявил он Примусу.

Енот ответил, что совершенно точно не хочет им быть.

Ко времени означенной беседы Хмур неуловимо для себя перестал быть главным в стране. Пока он болел с документами, верховодила семья во главе с дочкой Медвежанной, Плутоном в придачу с Жориком и нетонущим колонком – умником Чуйбаксом.

Предложение стать преемником не могло быть случайным и заставило опытного енота задуматься. Понимая, кто нынче главный, Примус пригласил к себе папину дочь.

С ней он старался держать дистанцию. Спиной к семейке оборачиваться нельзя: вмиг на шею сядут! После того как глава кабинета министров отверг рекомендации Медвежанны, отношения между ними натянулись в струну. «А то без нее не разберусь, кого назначить главным по лекарствам!», – в тот раз проворчал про себя енот. А на сей раз сказал вслух:

– Мне непонятно – вы в обход меня решаете вопрос, лично меня касаемый.

– Мы вас так уважаем, – с улыбочкой заверила консультант.

Енот решил быть осторожнее и при первой возможности разогнать камарилью.

Медведю мешали спать злобные рожи. Они как карты раскладывались в пасьянс, предательски меняли масти, мельтешили в зловещих комбинациях. Среди вражьих морд мелькали и чучела бывших соратников. Временами из колоды выпадали совсем неожиданные хари. И ты, бобер?!

Хмур Хмурыч просыпался в холодном поту и остаток ночи маялся между сном и явью. Призраки прошлого заставляли его вспоминать, как он, перешагивая через одних и расталкивая других, взбирался в царские палаты. Призраки стращали, что в случае чего крепостные стены не защитят и забугорье не поможет. Сама колода, казалось, раз от разу утолщалась. За годы на престоле мало ли кому тропу переехал аль кого на безрыбье сослал…

Политические кошмары лечению не поддавались. Придворный лекарь разводил крыльями. Оказались бессильны и приглашенные эскулапы. Недуг на время будто уходил и возвращался вновь, не желая уступать медведя докторам. Особенно паршиво Хмур Хмурыч чувствовал себя оттого, что здесь никому не прикажешь. Ничем не уймешь боль лютых воспоминаний и недобрые предчувствия.

Врачи деликатно посоветовали медведице в периоды обострений у мужа убирать с глаз долой крепкие напитки и острые предметы. Матрену Потаповну диагноз весьма расстроил. В доверительной беседе проговорилась она другу лису о растерянности ветеринаров.

Плутон мгновенно смекнул, как обернуть обстоятельства в свою пользу. Поведал он медведице о знакомой ведьме из Глухомани: надо к ней!

Дурные сны и тяжелое похмелье продолжали терзать медведя. После очередного приступа Матрена Потаповна высказала предположение, что в проблемах такого рода могли бы помочь средства традиционной медицины, и осторожно сообщила мужу: таковая специалистка в лесных пределах имеется. Изнуренный бесплодной борьбой медведь уступил:

– Ладно, давай сюда твою бабку!

Вечером того же дня лис получил поручение доставить ведьму в Теремок.

Извиняясь, Плутон объяснил:

– Имеется загвоздка, дражайшая Матрена Потаповна: пациент должен ехать в Глухомань на личный прием. Исключение невозможно даже для лесохозяина. Ведьма не покидает своего логова, иначе силу утеряет и толку от нее не будет.

Лис заверил медведицу, что все устроит и высоких гостей будут ждать. Упирая на свою скромность, он особо просил Хмур Хмурычу о своих благодеяниях не говорить.

Улучив момент, Матрена Потаповна стала уговаривать мужа отправиться в путешествие – повторяя слова лиса о том, как поездка пойдет медведю на пользу, как благотворно повлияет на его самочувствие пребывание на свежем воздухе, как он отвлечется и отдохнет от дел.

Дорога от Терем-града до Глухомани занимала неделю. Лис примчался на место на день раньше.

Ведьма жила посреди болота. Вокруг топи – непролазный лес, самая что ни на есть глухомань. Доброго зверя сюда возом яблок не заманишь. Узкая дорожка с кочки на кочку вела к островку, на котором бородавкой торчала поросшая мхом черная избенка. Из полуразрушенной трубы кошкиной завалюхи выкручивался ядовито-синий дым.