Татьяна Белоусова-Ротштеин - Море ночи. Главная книга в мире

– Нет, – Софи старалась не смотреть на птицу.

– И, полагаю, никогда не обучались метоморфологии и не работали с метоэнергией?

– Нет, – выдохнула она.

Магия – это для патрициев. Но, не потеряй Софи из-за комиссара Корвуса своё имя и свою семью, могла бы обучаться…

– И, конечно, вы никому не причиняете вреда своими способностями, – комиссар чуть нахмурился, по-прежнему буравя её взглядом, – способности к чему либо – не преступление сами по себе. Вопрос, как и для чего их применять. Понимаете?

– Понимаю.

– Секунду, мисс, – вдруг вмешался лейтенант, – вас не затруднит прочесть еще и вот это, – он вытащил из своей папки листок в половину книжной страницы, – хотим точно убедиться, что вы нас не обманываете.

Софи машинально взяла листок. Машинально пробежала глазами строчки. Резкие, колючие буквы.

– Это имперская латынь, – родной язык она отметила также машинально.

– О, правда? – хохотнул рыжий. – А я был уверен, что это карфагенская клинопись. И что там написано?

Софи уставилась на строчки, пытаясь понять, что еще за игру с ней затеяли? В текст она почти не вчитывалась. Только отметила звенящее нервное напряжение того, кто это писал. А еще спешку и немного злости неизвестно на кого. И как будто бы страх, но такой далекий и неуловимый, что Софи засомневалась, возможно, это её собственный страх.

Она может почувствовать настроение, в котором писался текст. Но об этой способности Софи точно никому не рассказывала, даже дедушке.

– Это ордер на два билета в купе, – сообщила она, взглянув на рыжего.

Выписан сегодня утром. Значит, и правда, всё решили заранее.

– Благодарю, вы мне очень помогли, – рыжий забрал бумажку и неожиданно подмигнул, – а то господин комиссар пишет, как ворона лапой.

Комиссар никак не отреагировал на это замечание. Он вышел из-за стола и шагнул к Софи. Она невольно попятилась.

– Рад, что мы всё выяснили, – сказал он. В голосе не было ни радости, ни даже особого интереса, – завтра утром за вами пришлют машину.

Софи не знала, что на это ответить. И надо ли что-то отвечать?

– Не волнуйтесь, – на лице комиссара вдруг изобразилось подобие улыбки – левый уголок губ дернулся вверх, – всё будет в порядке.

Он вышел из кабинета, за ним проследовал рыжий и, почти бегом, мадам Гертруда. Последней, важно вышагивая, удалилась Медуза. Проходя мимо Софи, она произнесла «моё!» и щелкнула клювом.

Кабинет стал пустым и каким-то бессмысленным.

Врач осторожно тронул Софи за плечо:

– Пойдёмте, я провожу вас в палату вашего дедушки, не волнуйтесь, ему уже гораздо лучше, – при этом врач старался не смотреть ей в глаза.

Софи кивнула и пошла за ним. В руке она всё еще держала листок с трёхстишием про ворона.

***

За окном поезда море ночи медленно отступало, всходило позднее ноябрьское солнце. Частицы метоэнергии вылетали из под колёс, смешивались со снежинками, прилипали к стеклу и тут же испарялись.

– Он меня не узнал, я уверен, – в который раз повторил дедушка, – тогда он видел меня всего пару минут, а я выглядел гораздо моложе. И бумаги наши в порядке. Нет, я уверен!

– Тише, они могут услышать, – Софи нервно глянула на дверь купе.

В этом же вагоне, совсем близко, ехали их конвоиры – никак иначе она не могла назвать.

– Не бойся. Всё будет хорошо, – дед схватил со столика какую-то газету, быстро развернул её.

Софи догадывалась, что он просто старается её успокоить. Дедушка часто повторяет ей, что истинные патриции сохраняют стойкость духа и ясность разума в любых обстоятельствах! А они всё-таки происходят из старинного патрицианского рода, хоть и давно обедневшего.

Софи взяла другую газету. Сейчас она не чувствовала в себе ни стойкости духа, ни ясности ума. Она не могла ни на чём сосредоточиться, ничем себя занять. А в Рэй они приедут только к вечеру.

– Надо бы обсудить с ним нюансы твоей работы, – сухо заметил дед, не поднимая взгляда от газеты, – что именно им от тебя нужно?

– На месте обсудим, – быстро возразила Софи. При мысли, что придётся говорить с комиссаром или даже просто видеть его, ей становилось тошно, – вероятно, придётся что-то читать.

– Неразборчиво написанные доносы, – мрачно предположил дед.

Софи не ответила. Слух о её злосчастных талантах распространился по столице от тётушки Клавдия. Почему-то она решила, этакий случай будет интересен её светским друзьям. А через них как-то дошло и до Службы имперской охраны.

Клавдий, конечно, не хотел ничего плохого, он не мог этого предвидеть. Софи сама должна была хорошо подумать, прежде чем привлекать лишнее внимание.

Она пыталась читать газету, но строчки расплывались. В глаза лезли пряди волос, она так и не успела их подровнять. Когда семь лет назад они с дедом бежали на север, ей спешно обстригли волосы и переодели в мальчишескую одежду. В таком виде Софи добралась до «перевалочного пункта». В Стурлусе она уже не притворялась мальчиком, но привычка коротко стричь волосы осталась. Возможно, потому, что дед не умел управляться с косами, он привык иметь дело только с книгами. И она теперь тоже.

Сейчас волосы были как раз такой неудобной длины, когда уже вроде бы и не совсем короткие, но собрать их в какую-то причёску невозможно. Софи глянула в узкое зеркало на двери купе. Жалкая, растрёпанная мышь, вот кто там отразился.

– Пишут, что в районе северных месторождений тоже замечена «белизна», – невозмутимо сказал дед, – закрывают еще одну шахту. Значит, в Стурлусе точно станет меньше метоэнергии. Может и к лучшему, что мы оттуда уезжаем, а?

– Не к лучшему, – тихо возразила Софи, откладывая газету. Опять подступили предательские слёзы.

Дед тоже отложил газету, пересел на её лавку и обнял Софи. Она прижалась к его пиджаку, пытаясь почувствовать хотя бы иллюзию покоя и безопасности. От дедушки привычно пахло табаком, книгами и мятным кремом для бритья. Но еще чувствовался едва уловимый тревожный запах больницы.

– Всё будет хорошо, – повторил он, – мы не должны падать духом. Помни, наши предки были первыми, кто научился добывать метоэнергию в будущей империи Рэя!

Софи достала из его кармана носовой платок. Сейчас мысль о великих предках ничуть её не утешала.

– Как думаешь, он его найдёт?

Дед помолчал. Конечно, он понял, о ком она говорит. Об отце.

– Если до сих пор не нашел, то вряд ли найдёт, – ответил дед, проводя тёплой ладонью по её волосам, – а знаешь, возможно, там в столице, мы сами сможем как-то выяснить его судьбу.

– Правда? – Софи подняла голову и внимательно посмотрела на деда.

– Я… пока не уверен, – он вздохнул, – твой отец мало что рассказывал мне о своих делах, увы… А сейчас мы должны быть крайне осторожны, особенно ты. Меня-то сразу положат в этот их Целительский центр. А тебе придётся быть у него на виду. Обещай, что не будешь предпринимать ничего, не посоветовавшись со мной!