Андрей Вейц-Ветер - Пламя в парусах. Книга первая

Но я задумался, замешкался, отвлёкся. Даже чуточку замечтался, позабыв, в какой беде нахожусь. И когда взгляд мой, оторвавшись от таинственной троицы дворян, поплыл в никуда, мне случилось углядеть ещё кое-что интересное. То, что вновь сковало мои потроха ледяными цепями! Кто-то ещё находился в здании библиотеки! Пробирался неслышно сквозь лабиринт книжных шкафов, пока знатники там беседовали. Некая загадочная тень, зловещая сущность от одного вида которой у меня заныло под ложечкой.

– …Вы можете быть свободны! Ждите в моих покоях. А ты, привратник, как там тебя!.. Хочешь что-то добавить? Нет?! Ну так и пшёл вон отседа уже! – в гневе рявкнул бургомистр на своих слуг.

Точнее, рявкнул-то он мгновение назад, но вот слова его влились в мои уши лишь когда входные двери хлопнули, а близстоящая винтовая лестница задрожала от шагов.

В тот миг я вновь перепугался не на шутку! Всё так же, как и стоял, – окарачь – пополз я назад; забился под стол, как пёс побитый, и лицо себе рукой зажал. Чтоб не дышать, потому как проходящие рядом наверняка бы это услышали!

Слуги тихонько просеменили мимо, перешёптываясь. Дверь за ними затворилась. Шаги их затихли. Меня они не заприметили, но теперь-то это мало что меняло. Все мои мысли отныне были обращены к той гибкой и ловкой тени, у которой будто и хозяина-то не было, раз двигалась она столь привольно и легко. Мало мне было здесь непрошенных полуночных гостей да взбеленившегося хозяина дома, так теперь ещё и это!..

Да и кто бы ответил: что в действительности предстало моим глазам? Был ли это наёмный убийца, или, быть может, я узрел собственный кошмар наяву?! Вымученный стон сам собою вырвался из моего зажатого рта, но… даже в том, чтобы его скрывать, не было теперь никакого толку. Понятно же, что не удастся мне сидеть под этим несчастным столом до самого утра, – ведь ежели не сейчас, то с рассветом меня уж точно обнаружат! Всё нынче восстало против меня! Даже моё сердце принялось отбивать дробь до того громкую, что незваные гости вот-вот должны были позабыть о своих распрях и хором воскликнуть: «Что это за шум такой?! Пойдёмте же и посмотрим, – узнаем, кто здесь скрывается, и отыщем его!». И какой-либо помощи мне ждать было просто неоткуда.

Я может и мог бы последовать за прислугой, – воспользоваться тем ходом, через который прошёл бургомистр всего несколько минут назад… но не рискнул. Тамошних помещений я не знал, не помнил, закрывали ли дверь на ключ или нет, да и кто, скажите на милость, убережёт меня от случайной встречи с прочими обитателями сего дома?!

Никто. Здесь и сейчас, увы, мне не на кого было понадеяться!.. Кроме себя самого.

И вот, в миг, когда я это осознал, в голове моей вспыхнула мысль, словно из огнива высеченная искра: «Окно! Окно же!». Тотчас же я бросил взгляд на занавесь, трепещущую на фоне ночной синевы, и понял: вот оно, моё спасение! Вот как я сумею отсюда сбежать.

Даром только что путь к этому окну был ныне вотчиной той загадочной тени , но в тот момент даже призрачная надежда на побег затмила от меня все прочие невзгоды.

Вновь поверив в свои силы, я о́тнял от лица руку и наконец позволил себе дышать вволю. Чуть успокоился, утёр свежие слёзы, и крепко так взялся за раздумья:

«Ну что ж… Прежде всего – эта тень, что прокладывала себе дорогу сквозь книжные шкафы. Будь она лишь ожившим моим страхом, плодом моего истерзанного воображения, то, если пораскинуть мозгами, так-то оно мне даже на руку. Призрак не навредит мне столь же сильно, как сделают это оковы стражников и палаческая плеть! Но ежели я прав, и это действительно подосланный убийца…».

Тут, при одной только мысли об этом, дрожь пробежала по моей спине.

«…Ежели это и впрямь убийца , мерзкий трус, отнимающий чужую жизнь из тени, то будь я трижды проклят, если он здесь по мою душу! Нет, юнец ему не нужен, – у него другая цель. И раз он не нанёс ещё своего удара, а лишь крадётся мимо книг и рукописей, то… ну конечно же! Значит движется он ко второй винтовой лестнице! Кем бы нынче ни оказалась его жертва, он желает подкараулить её в другом месте, но уж точно не здесь».

Поняв это, я едва себя рукой полбу не хлопнул, так всё оказалось просто и логично.

И если я прав, значит и путь мой теперь ясен. Дождаться ухода дворян, спуститься вниз, добраться до окна, минуя предательские копья лунного света, и…

– …А-а чёрт бы с вами! Идёмте, посмотремте архив. Я лично укажу вам на ущерб, что принесли мне ваши махинации! – пророкотал надломленным голосом бургомистр так, что я расслышал каждое его слово до последнего.

Архив. Они идут сюда! Значит, моё время на раздумье вышло! Благо, успела у меня созреть ещё одна идейка, куда-как лучше всех прочих.

Собрав волю в кулак и всем сердцем уповая на божескую справедливость, крепкие половицы и мягкую подошву своих сапог, я выбрался из-под стола и опрометью, – так тихо, как только позволяли мне ноги, привыкшие топтать лесной мох поутру, – метнулся к балюстраде. Припал к ней всем телом и, помогая себе единственной рукой, перевалился через поручень. Передо мной раскинулся весь первый этаж; омытые сумеречным светом книжные шкафы на фоне утопающего во тьме пола. Будто мировые столпы из глубин само́й бездны! Один такой как раз стоял в шаге от меня.

Но, стоит ему не выдержать моего веса… или сам я оступлюсь впотьмах…

Винтовая лестница вдруг загромыхала, свет лампы пугливо лизнул пальцы моей руки. Времени на раздумья, сомнения и страхи не осталось боле, и тогда я шагнул вперёд, отбросив всякую нерешительность. Прямо туда, во тьму. Зажмурился, не сумев с собой совладать; ну а когда моя стопа, вместо того, чтобы провалится в пустоту, утвердилась на чуть скрипнувшей древесине, я странным образом не почувствовал ничегошеньки.

Ни облегчения, ни удивления, ни какой бы то ни было радости.

Ничего . Моя затея сработала, и я, пользуя книжные полки как ступени, тихонечко полез вниз, марая дорогую одежду в пыли. Старался и тут не шуметь, ведь прямо надо мной, как ни в чём не бывало, продолжалась беседа загадочной троицы дворян. Они меня не услышали – они по-прежнему не ведали о посторонних в их владениях! Ни о юнце, желавшем знаний, ни о коварном убийце. Я, пожалуй, мог бы крикнуть, предупредить их; выдать и погубить себя, но тем самым спасти чью-то жизнь… и в иных обстоятельствах наверняка так бы и поступил! Но не сейчас.

Нога моя шаркнула об пол, и я, спустившись, тотчас же пригнулся, замерев, будто на охоте. Меня окружила гробовая тишь, а приглушённый говор дворян на антресоли чудился теперь мольбами давно почивших мертвецов. Ничего в окружающем не указывало на то, что я был кем-то услышан или замечен. И ни следа убийцы ; зато спасительное окно просматривалось прекрасно. Лишь два ряда книжных шкафов – будто то были крепостные стены, – отделяли меня от него. Испытания отчаянием, страхом и прыткостью остались позади, и теперь на моём пути лежал лабиринт .