Надежда Черпинская - Ворон и радуга. Книга третья

Молодку, казалось, совесть заела сильнее. Она, виновато пряча глаза, призналась:

– Так я её и убедила вас пустить. Как поняла, кто вы, двое, так и сказала, мол, это рыцари короля. Это точно не нечисть. Надо их, матушка, на ночь оставить. Если чудище к нам сунется, на них вся надежда – глядишь, спасти смогут, а больше никто не одолеет лихо проклятое.

Вот и кто они после этого?

– Говорил я, все бабы – змеи! – не сдержался Эл.

– А что нам делать прикажите? Жить-то всякому хочется, – огрызнулась Данушка.

– Ох, ма-а-а-ать! – Ворон задохнулся от бессильной ярости. – Тебя сейчас спасает только то, что голова твоя седа. А тебя – твоё пузо!

Разве нельзя было по-человечески всё объяснить и помощи попросить. А теперь они тут как звери в ловчей яме – не выбраться, не обороняться невозможно толком. И времени совсем нет, чтобы придумать дельный план.

– Тише! – Кайл вскинул руку. – Слышите?

Голос. Точно! Женский голос. Едва различимый, сквозь рёв бушующей стихии.

– Данушка! Альда! Да откройте ж! Вы живые? Это я! Данушка!

– Чтоб ей пусто было! – растерянно выдала хозяйка, всплеснув руками. – Это ж соседка наша! Эулина. Ну, та… Вдова беспутная. Так и есть. Что её ночью-то принесло?

Все выдохнули разом.

Кроме Эла. Он пока не видел повода для радости – хрен знает, что там за соседка, и она ли это.

– Так иди, запусти соседку! – велел Далард, прислушавшись к далёкому зову. – Она там промокла теперь насквозь.

Данушка сперва послушалась, а потом вдруг заартачилась, ей тоже пришло в голову, что это может оказаться вовсе не Эулина.

– По части притворства до вас ей ещё далеко, – съязвил Эливерт.

– Простите нас! – совестливая Альда не смела поднять глаза.

Зато Кайл был само терпение:

– Если бы вы сразу сказали, мы были бы готовы. Мы бы подумали, как защищаться, откуда ждать беды.

– Скажите хоть, как оно нападает? – задал главный вопрос Наир.

Оказалось, что тварь выедает сердца и перегрызает горло…

Какой милый неведомый зверёк! Как раз такой напасти им и не хватало… Особенно, если вспомнить, что у Ворона спина только-только заросла малость.

Призывные крики с улицы отвлекли Эла от невесёлых размышлений.

– Данушка! Вы живые? Это я, Эулина! Соседушка, открой скорей!

– Чего стоишь? – усмехнулся Эл – злость превращалась в шальной задор. – Иди – открывай!

Хозяйка готова была от ужаса умереть прямо на месте.

– Не пойду! Хоть режьте!

Взгляд атамана ясно дал понять: ещё немного – и он это сделает с радостью.

Но бабка только затряслась сильнее, а с места не сдвинулась. Однако сейчас ждать милосердия от атамана не стоило, он развернул Данушку силой и подтолкнул к выходу, приказав:

– Всё, хватит! Запусти уже эту несчастную, пока она не охрипла!

Неожиданно на помощь Ворону пришёл Кайл, подгоняя упиравшуюся женщину к выходу, он уговаривал душевно:

– Ступайте, ступайте! Это же соседка ваша. Стоит под проливным дождём. Промокла до нитки. А вдруг за ней нечисть голодная гонится? Нельзя так! Впускайте скорее! А мы рядом будем…

Первый рыцарь тем временем уже отпирал тяжёлый засов.

У Данушки не осталось выбора.

Кайл шагнул следом за ней на крыльцо.

Сквозь шум дождя с трудом различались причитания двух женщин. Никаких криков или рычания. Похоже, страхи были напрасны – действительно соседку нелёгкая принесла среди ночи.

Но лишняя осторожность не помешает.

– А ну-ка, за ширму все, махом! – вдруг велел Эливерт и своим, и встревоженной Альде.

Блондинка юркнула вместе с детишками беспрекословно. Без лишних слов туда же отправились Далард и Ушастик. Эл хотел укрыть и Настю.

Но тут Кайл как раз вернулся в горницу. Он сразу понял хитрость Эла.

– Кому-то остаться надо, – заметил полукровка.

Ясно-понятно, в доме их вещи, посуда на столе – спрятать не успеть. Ворон собирался встречать незваную гостью сам. Но Северянин мотнул ему головой – мол, уходи. А вот Настю неожиданно удержал:

– Дэини, а ты за стол садись! Ты не выглядишь опасной. Это хорошо, это с толку собьёт.

Настя покорно кивнула, вернулась на лавку.

Вот это атаману вовсе не понравилось.

– Э, нет…

Дэини Ворон хотел спрятать в самый дальний уголок. Рисковать Рыжей он позволит!

Но утащить Настю на женскую половину он не успел. На крыльце раздались шаги. И Эливерту пришлось мигом исчезнуть за ширмой, бросив в сторону Дэини тоскливый взгляд на прощание.

– Уж так я испугалась! Так испугалась! Аж ноги подкосились! А потом думаю… Ну как же! Надо бежать, предупредить…

Вошедшие в дом женщины кудахтали без умолку, как наседки.

– Я побоялась отпирать! Думала, кто чужой… Сама знаешь, нонче на улицу выходить не можно.

– А ещё такая буря, сердце замирает…

Стрекотня внезапно оборвалась.

Эл едва разобрал встревоженный шёпот:

– Кто это у тебя?

– Да вот, путники… На ночлег попросились.

В щель меж занавесок атаман на миг увидел ночную гостью – невысокая, довольно ладная женщина, возраст… – сразу и не поймёшь. Выглядела она куда привлекательнее и моложе самой Данушки, оттого, видно, и репутацию недобрую заслужила. Судя по тёмным густым волосам, с которых сейчас ручьём бежала вода – северянка.

Женщина настороженно поздоровалась с полукровкой и с Рыжей.

– Это Эулина, соседка моя, – пояснила хозяйка. – Садись за стол, не стой! Сейчас утереться дам… Ишь, промокла как!

– А где твои все?

«Беспутная вдова» присела на край лавки подальше от Кайла и Насти и боязливо оглянулась. Элу пришлось отклониться, чтобы его случайно не заметили, и теперь обо всём, что происходило, он мог догадываться только по звукам.

Все остальные, кто за ширмой затаился, старались даже не дышать.

– Так спят уже, – удачно подыграла Данушка. – Ты потише! Разбудишь.

– Хвала Светлым Небесам! А то я так перепугалась за вас!

– Что же нагнало на Вас страху, славная эрра? – любезно поинтересовался Кайл.

– А Вы ещё не знаете, какая беда в Заринке каждое полнолуние случается? Нешто соседки мои не поведали? – удивилась Эулина.

– Поведали. Да только я и не такое видел.

– С Севера? – понимающе усмехнулась гостья.

Ворон не ошибся: вдова действительно оказалась уроженкой Герсвальда. Они с Кайлом отвлеклись немного, признав друг в друге земляков. Но вскоре полукровка снова вернул женщину к самому важному.

И Эулина решилась-таки поведать, зачем она прибежала к соседям в такую безумную погоду, да ещё и столь поздний час:

– Вышла я на крыльцо… А с моего порога далеко видно и дорогу, и лес, и огороды соседские. Глядь, а оно идёт… От самого леса по дороге бредёт, шатается, да так скоренько. Потом через изгородь перескочило, и прям по полю с капустой шасть, сюда значит, к дому, к сараям шмыгнуло. Я чуть на землю не рухнула, ноги так и подкосились. Потом думаю, сперва оно в сарае скот сожрёт, а потом и за Данушку с семейством примется. Надо предупредить! А соседка, как назло, не открывает… Вот я и решила, что опоздала: заела уже нежить проклятая соседей моих.