Mel RedWolf - Проклятие Крылатых. Цена мира

На площади скоро оказались Каска с Лорой, а с другой стороны площади Огненная с царицей Воздуха. Аэль старалась держаться уверенно, хотя тело девушки обдувал ветер так, что каждый шаг сопровождался неуверенным укачиваем. Милосердные постарались вернуть Аэль утраченное в испытании, но впереди был долгий путь восстановления и новая дорога к набору сил и мощи воинской удали.

– Жаль, что без этого было не обойтись.

Тихо произнесла баргустка. Аллен до сих пор не вызывала у Аэль ненависти. Даже за те удары плетьми. Богиня выразила свою волю и Аэль пришлось сделать это – убить прежнюю царицу. Теперь же Воздушная не могла утаить скорби, открытой и искренней печали за уход сестры клана. Взгляд огнеликой тут же оказался на голубых глазах Аэль, в которых взыграло пламя, устремившееся к телу царицы.

– Кстати об этом, Аэль, как ты решилась на бой с царицей?

Спросила Фаврир максимально тихо. Огненная ведь собиралась прежде обсудить с Аэль многие ее поступки, но из-за состояния девушки, разговор был прерван и отложен на неопределенный срок. Сейчас говорить о всех волнующих вещах не было удобно, но многие воины и почти все ведуньи стояли перед Аллен, приложив кулак к груди. Их внимание обратилось к прежней царице, а значит Огненная могла узнать, что пожелает. Каска так же дополнила строй с этим жестом.

– Такова воля Переменчивой.

Коротко ответила Аэль, созерцая то, как пламя пожирает древесину и добирается объятиями тепла к царицей, вознося Аллен к небу.

– Это немного печально…

Тихо отозвалась Лора и повернулась к Каске, изучая лицо воительницы, стоило им появиться на площади, а шаги сменились остановкой и лицезрением подготовленной процессии.

– Да, но не хорошо это печалиться, когда столь великая личность, как царица, уходит в объятия Великих. Это честь, которой удостаиваются лучшие, тем более быть ближе всего к Переменчивой и возглавлять ее охоту.

Заключила Каска, не сводя глаз с возвышающегося костра, что поднимался в небо и уносил теперь тело Легкой к Великой. Казалось, вместе с огнем, заботливые руки поднимают тело бездыханной под свою опеку.

– Каска, мы обязаны потанцевать! Как только прощание с Царицей пройдёт и Великая заберёт её к себе.

Осторожно попыталась отвлечь баргустку крылатая, даже потянув ее на себя, как маленький ребенок, что выпрашивает исполнение своего каприза. Лора пыталась улыбаться Каске, ведь так пыталась согреть ее улыбкой.

– Конечно мы потанцуем, Лора. Зачем же еще приходить на танцы? Да и обидно будет не танцевать, когда пьют только уставшие от пляски.

Ответила воительница, чьи светлые волосы вновь бросило в лицо, но баргустка не спешила их поправлять, не смея отвести взгляда от уходящей от клана царицы.

Лора опустила взгляд на скрепленные между собой руки, после чего всё же приблизилась в один шаг, стоя теперь совсем близко. Свободная рука, хрупкая и тонкая в кисти, точно не для меча, да и на роль ремесленницы с такими не подходила. Разве что лечить, нежно касаться, обнимать и воспитывать гутов они были пригодны. Так и сейчас худенькие пальчики подцепили светлые прядки, заправляя за ушко и приоткрывая лицо в своём легком касании.

– Но почему же вы тогда грустны? Царицу встретит Великая, а на вашем лице я вижу лишь скорбь.

Тихо закончила целительница и отстранила руку от лица Каски, убирая её за спину и сжимая ту в слабый кулак от внезапно появившегося и растекающегося тепла от подушечек пальцев, что задели светлые волосы.

– Это ведь Царица! Милосердная, сегодня мы провожаем царицу!

Упрямо ответила светловолосая, взглянув печальным, почти что волчьим взглядом, того, который сейчас же завоет по собрату. Но девушка не взвыла, а только глазами провожала Легкую, когда объятия Огненной забирали ее. Здесь в стороне были и Фаар с Ноэль. Воительницы расположились в стороне, рука Правой Руки Клана покоилась на талии зеленовласой баргустки, но сейчас эти двое не боялись себя раскрыть, ведь внимание любопытных глаз было плотно выверено былой царице, празднеству и новой Воздушной, которой дали прозвище первое – Порывистой.

Каска молча дожидалась того момента, когда всполохи огня возьмутся за верхние слои. Яростная не поскупилась своим огнем, когда добралась до тела Легкой с шипением вспыхнув языками.

Дорэль не пришлось долго бродить между собравшимися для прощания с прежней царицей клана баргустов, ведь по счастливой случайности первыми, кого увидели дурфы оказались царицы двух кланов. Таких сложно было не заметить. Особенно Огненную, чей облик отличался ростом, крепостью и передавал ее могущество, даже тем, кто видел впервые. Без труда можно было понять, что это царица – взгляни только в глаза, полные пламени богини, что ведет этот клан вперед. Фаврир и во мраке ночи возвышалась над воительницами других кланов, да и величественностью своей к себе взгляды приковывала. В контраст ей стояла Аэль. Вблизи Огненной баргустка казалась женственной и легкой, но находящийся на поясе клинок и воинская осанка сразу развеивали первое впечатление. Скрытый клинок даже в роли царицы, оставалась воительницей и талантливой фехтовальщицей, только более изящной, маневренной и миниатюрной, нежели дочь клана Огня.

Пока Дорэль и Улия маневрировали между участниками прощания, на удивление, им никто не помешал пройти. Воительницы смотрели на пламя, но также и отступали, если требовалось пропустить дурф вперед. Дорэль и сама несколько раз бросила взгляд к пламени, что поднималось от нижних бревен вверх к телу поверженной царицы.

– Улия, сегодня важный день.

Шепот наследницы был услышан, но вряд ли понят. Причины для этих слов дурфа не видела. Да, за сегодня они многое сделали, но была ли необходимость в напоминании? Был какой-то другой смысл в этих словах? Учитывая то, что принцесса приняла добрую дозу алкоголя, Улия не горела желанием выяснять подробности. Ее голова и так болела по недавнему обидному проступку наследницы.

– Поздравляю с победой, царица Воздуха. Так была ли необходимость в наказании, коли ты всё же решилась пойти на этот шаг?

Дурфа ткнула дочь Переменчивой пальцем в спину, обратившись к еще слабой после боя Аэль. Не самый тактичный способ начать диалог, но, похоже, Дорэль посчитала свой тон достаточно шутливым, чтобы загладить вину. Дурфа пошатнулась и так оказалась подле царицы Огненной.

– Фаврир, кажется, в тех словах, сказанных мной, больше не имеется смысла.

Тихо сообщила принцесса, заслужив короткий кивок. Фаврир не стала давать повода для рассуждений, что имела ввиду Дорэль. Сейчас юная наследница Рефаль вела себя, как младшая воительница, после первого боя. Слишком впечатленная, слишком ошалелая. Спроса с ее поступков было мало в глазах царицы.