Mel RedWolf - Проклятие Крылатых. Цена мира

Аэль недовольно дернулась на тычок, вызвавший слабое, но мгновенное сопротивление у мышц спины, тонким каркасом прикрывающим кости баргустки.

– На все воля Великой, принцесса Дорэль. У меня не было желания сражаться с царицей по собственной воле.

Объяснила царица сразу двум.

– А, точно, чуть не забыла, Царица Воздушная, не имеете ли вы ничего против мира дурф и баргустов?

Усмехнувшись поинтересовалась темноволосая. Слабо натянутая улыбка выглядела отчасти жалко, но это мало волновало дурфу, что старалась наконец отвлечься от гнетущих мыслей. Аэль стояла совсем близко. Всего в паре шагов и этого было более, чем просто достаточно, чтобы наконец начать дышать полной грудью, а не урывками глотать воздух.

Аэль покачала головой на вопрос принцессы. Нет, смысла отвергать данный союз не было. Даже если мир был чем-то новым для баргустов, чутье подсказывало Аэль, что это именно то, что требуется сейчас клану. Слишком много поколений жило войнами, болью потерь и выживанием. Теперь же будет почва для изменений. Следует шагнуть в новое будущее, но на пути к изменениям нужно похоронить и прошлое, что таится в причине раздора народов в исторической родине видов.

– Клан Воздуха не против мира. Как и не против кампании в Поднебесный город. Мои воительницы готовы к пути.

Сухо отозвалась Аэль, сжав ладонь в кулачок. Взгляд царицы проваливался в пространство, даже не в пламени, что пожирало тело царицы, древесину и возносило вверх в чертоги Великой, но утопал где-то в болоте дум, что затягивали за собой.

А пока Дорэль сотрясала воздух, её сопровождающая встала позади, совершенно не имея никакого желания находится здесь после случившегося.

Огненная провела взглядом по тонкой, еще не так хорошо сложенной, фигуре новой царицы Воздуха. Широкие волевые плечи, что оказались уже плеч царицы Огня, вполне хороший рост – рослая, но не переросток. По юношески легкие черты лица, аккуратные руки воительницы Воздуха. Чуть больше, чем у половины в клане, но и не лапы. Тонкая талия, которую очерчивали клубы порывов ветра, треплющие ткань то в одну, то в другую сторону. Сильные руки и ноги, поджарые, но не массивные. Замысловатый символ на лбу, который приковывал к себе взгляды. Метка Богини, что подтверждала избранность этой дочери Великой. И упрямый спокойный вид, который появился у Аэль совсем недавно. Теперь по девушке можно было судить, как по царице.

– Ваша воля, Воздушная, но от нее теперь зависит весь клан, а не только Скрытые Клинки.

Задумчиво обратилась Огненная, чей взгляд ускользнул на посла. Видимо, женщине было некомфортно на церемонии. Царица хмыкнула, но сменяя гнев на милость, подняла уголки губ вверх, обратившись к дурфе.

– Вам не по вкусу прощание с царицей, светлоликая посол? Иль может кто обидел даму?

Вместе с вопросами Огненной Улия пуще прежнего нахмурилась, правда могла ли она и это себе позволить в обществе цариц? Обида пусть и сильное чувство, но долг взывал к благоразумию дурфы.

– Её Высочество разворошила мои вещи и отыскала тайник. Принцесса решила сократить мои запасы алкоголя.

Обижаться на дочь цариц было ли возможным? Нет, но на подругу, с которой провели так много времени – ещё как.

– Я обещала, что мы выпьем, если мир заключим. Царица Воздуха уже четвертая по счету, стало быть, что он заключен?

Всё-таки решив опустить из виду обиды, уточнила посол, вспомнив о другом более весомом деле – данном царице Огня слове. Его нарушать Улия не хотела.

Дорэль сердито нахмурила брови, выслушав ответ царицы клана Воздуха. Нет, так дело не пойдет. Девушка, которая так сильно волновала дурфу, всего за считанные часы, превратилась в ледяное изваяние. Красивое, но ужасно холодное. В Аэль сейчас искали поддержку, вместо которой нашли осознание того, что теперь это не просто воительница, что сейчас слаба, а то, что это царица и помощь хоть и нужна Дорэль, но от царицы баргустов она ее вряд ли получит, как было в прежние времена от Скрытого Клинка. От колючего замечания дурфу не удержал факт нового статуса баргустки, к тому же выпитое вино всё ещё давало о себе знать навязчивыми мыслями схватить крепко за руку и увести, а то и подхватить и улететь. Так бы они смогли побыть наедине, но хочет ли того сама бескрылая? Вряд ли.

– Когда это пост царицы обязывал быть такой холодной? Или Вам нездоровится?

Слова оказались брошены довольно резко, а взгляд птицей взмыл ввысь. В небо, к которому тянулся сейчас дым от погребального костра Аллен. Если её сейчас и правда забрала Яростная, то куда же делась Ларвэль? Удостоена ли она чести хотя бы продолжить свои путешествия, поиск своего места теперь уже подле ушедших и Небесной? Обнимут ли её руки богини? Успокоят ли ребёнка, что теперь мог раскаяться и искать у Небесной прощения? Возможно, вполне возможно, что и после всего случившегося её сестра не признала вину, но даже если и так, то сердце никак не желало верить в эту ужасную правду.

– Обязывает тогда, когда приходится провожать сестру в обитель Переменчивой.

Отозвалась нисколько не смущенная обстоятельствами Аэль. Действительно ледышка. Даже взгляд от Дорэль ускользнул к клубам дыма, что скрывались высоко в небе вдали даже от мысленной траектории, сгоняемые ветром.

Терпение Дорэль лопнуло, как струна. Слова царицы были холодны, особенно её взгляд. Дорэль постаралась найти в себе силы и успокоить бушующего внутри зверя, но всё тщетно. Он скулил, жался в углу, рычал, если сознание приближалось слишком близко к нему, к этой въедающейся боли. Так и наследница, не сумев сдержаться, прежде не подумав, машинально оказалась у дочери Воздуха. За запястье её притянули к своей груди, которую точно свинцом-страданиями залили. И, лишь обнимая нежно и прижимая бескрылую, Дорэль смогла высказать свои истинные мысли.

– Я волновалась за тебя! Не пугай меня так больше…

От Дорэль пахло алкоголем и теперь можно было легко понять причину таких перемен в её настроении и поведении. Наследница в трезвом рассудке не позволила бы так себя вести, не обращалась бы к той, что статусом выше на «ты» без дозволения самой царицы. И даже эти объятия, скорее всего, сейчас бы были заменены другим жестом, что дозволен в общении. Но всё было совсем иначе и горячее дыхание обожгло кожу у ушка, а пьянящий аромат вина, который в волосах закрепился, теперь играл на рецепторах.

Слова Улии возымели должный эффект и широкой пятерней Огненная потрепала свои же густые, подобные пламени волосы на затылке, виновато продолжив уже речь, ведь непослушные вихры взъерошить сильнее уже не представлялось возможным.

– Ах вот оно что. Тогда мне следует попросить пред вами прощения, ведь в мою не совсем светлую голову закралась идея таким образом у Дорэль снять часть тревоги перед ее испытанием. Вот и надоумила принцессу испить небольшую дозу вина, дабы унести тревогу излишнюю и мышцы в тонус ввести.