Кир Гвоздиков - Время Странника. Хроника Гирода

– Он напал на меня, – произнес Механик, и гематома на левой стороне его лица, в знак подтверждения его слов, сильно опухла.

– Конечно, ты же преследовал меня, – защищался Кайс.

– Заткнитесь, оба! Ты, Механик, не умеешь толком изъясняться, сколько тебя не меняй, а характер твой и натуру не изменишь даже после смерти.

– Что верно, то верно, – согласился с его словами брестонец.

– А ты, Ловкач, стал чертовым параноиком. И остался таким же дуболомом, лишь бы кулаками махать и агриться на всех.

На это мужчина лишь пожал плечами. Был ли смысл спорить с ним, если старик прав?

– Я должен передать послание от короля Рейтара. Он говорил, что письмо должно попасть либо в твои руки, либо лично Императрице. Только без рук, уважаемый.

Механик достал письмо из потайного кармана в куртке и передал в руки Кайсу. Тот взял конверт и увидел надпись на нем:

«Дело секретной важности! P.S.: Лорд-защитник, не вскрывайте письмо, не позволяйте кому-либо еще прочесть его, передайте лично в руки Императрице Берте Симплекс»

– Коли так, то мне скорее нужно отправляться в столицу. Что-то странное творится, раз лично Рейтар просит меня передать письмо Императрице.

– Он назвал вас человеком чести и хорошим другом.

– Вот оно как, – рассмеялся Ловкач, не веря сказанному. – Я видел его всего лишь раз, общался с ним по поводу Мизраха и насчет друга он слишком преувеличивает. Король Рейтар презирал таких людей как я. – Он указал на свой шрам в форме месяца и пояснил: – Считал, что люди с физическими повреждениями не должны находиться в близком кругу правительницы. Он полагал, что я настоящий мясник.

– А это так? В Свободных Землях тебя знали как Отшельника и называли настоящим зверем.

– Всего лишь выживал, как умел, – пожал плечами Кайс и сам протянул руку Механику. – Спасибо за то, что исполнил свой долг перед короной и перед моей Императрицей. И прости за то, что накинулся.

– Возможно, – довольный брестонец пожал руку и решил воспользоваться положением, – ты поможешь мне, тогда мы будем квитами. Я так понял, ты «важная шишка» в Империи Россигард, милорд.

– И в чем заключается моя помощь? Оплатить твой переезд в столицу или вызвать дьявола?

– Не советую приплетать сюда лукавого, – совершенно серьезно ответил брестонец.

– Механик, да Ловкач у нас сам лорд-защитник! – вмешался Риччи, встав между ними и схватив их за плечи. – Конечно, милорд с радостью поможет тебе. Верно, Кайс?

Старик взглянул на имперца так, как смотрят родители на своих упрямых детей, прежде чем заставить свое чадо выполнить их поручение.

– Только ради тебя, Риччи.

– Вас, лорд-защитник, выслушают пограничные стражники. Они задержали моего друга.

– А что он сделал?

– Болтает лишнее. Говорил им о войне, о Мизрахе и что надо будет с ними сражаться, поскольку они скоро подойдут.

– Вот оно как! – удивился услышанному Кайс. – Дерзко и смело. А откуда твой друг, раз говорит такие речи?

– Из какой-то деревни, – почесал затылок мужчина, забыв из какой именно. По дороге в Бельн Алекс называл местное название деревни, но Механик не особо вслушивался в его болтовню и пропустил все мимо ушей.

– Сам не в курсе, откуда твой друг? – злорадно усмехнулся Ловкач.

– Рыбацкая деревня…

– Не может быть! Мы ушли оттуда две недели назад. Ладно, пойдем освобождать твоего друга, – произнес Кайс и собрался на выход, но открыв дверь, он остановился и обратился к старику: – Риччи, я завтра уплываю. Что насчет Странника?

– Я же сказал, еще не время! – рявкнул старик, зная, что Кайса теперь просто так не отвяжется.

Алекс смотрел через оконную решетку на улицу, где шел снег и ярко светила луна. Он находился в комнате, окруженной голыми пустыми стенами и столом, перед которым он сидел, закованный в кандалы, уже который час. За целый день парень явно устал ждать какого-либо начальника, который упечет его в тюрьму, или чуда, которое его освободит. Заснуть он тоже не мог – неприятный холод из окна не давал ему это сделать.

Вдруг парень услышал скрип открывающего дверной замок ключа, и в комнату вошел знакомый ему человек с волосами цвета вороного крыла, с заметным шрамом в форме месяца на правом глазу и недельной щетиной. Алекс улыбнулся и радостно вскрикнул: «Милорд!». Глаза юноши блестели от счастья, увидев перед собой человека, которого лечил его дед. Того самого, о котором твердила вся его деревня. Тот, кто убил Темного мага голыми руками и спас мир. По-крайней мере, так говорили.

– Вы помните меня?

– Ты, вроде, внук охотника, верно? – попытался вспомнить лорд, прищурившись едва заметно. – Ал… не помню твоего точного имени.

– Алекс, милорд. Это я, да-да. Я последовал в Империю сразу после того, как на нашу деревню напали мизшеты.

– Ты точно уверен, что это был Мизрах, а не обычные головорезы-разбойники? – Кайс сел напротив парня и пристально всматривался в его глаза. – Стражники, которые тебя задержали, твердили, что ты говорил про надвигающуюся войну. И этим самым решил посеять панику в городе, который итак напоминает огромный балаган. Здесь слухи бьют фонтаном и это лучшее оружие.

– Это точно были мизшеты. Воины уничтожили мой дом, мою деревню, убили всех. Лишь я сумел сбежать.

– Интересно… – Кайс встал со стула, отошел в сторону и стал смотреть в стенку, задумавшись о чем-то своем. – Среди них была женщина?

Его взгляд стал другим – он просверливал прямо до костей. Жуткий взгляд, в коим ничего святого не было.

– Был командир. Я его никогда не забуду. Эти змеиные глаза… – по лицу Алекса покатились слезы, вспомнив смерти людей, которых он знал, видел, любил. Сжимая зубы в порыве ненависти и боли, парень ударил по столу руками, но Кайс остановил его.

– Тише, парень, тише.

Ловкач понимал, что испытывает мальчишка. Почти в таком же возрасте он испытал боль потери матери. И что Алекс, и что Кайс боль им причинил один и тот же враг – Мизрах.

– Змеиные глаза, говоришь? Он был один?

– Я видел только одного. Он передал послание, но все же приказал гнаться за мной.

– Послание? – Ловкач заинтересовался еще сильнее. – Помнишь его?

– Эл ам’руле едавок’кофу… вроде так.

Конечно, парень произнес это неслаженно и с явным акцентом, но Кайс понял значение слов, пускай не сразу и с сомнением. Но все же, одно слово юнец сказал точно.

– Ты уверен? – уточнил Кайс. – Точно «ам’руле», а не «те’нэбху»?

– Вы смеетесь, милорд? – разочарованно проговорил Алекс.

– Нет, просто это важно, – он приблизился к его лицу и взглянул в глаза мальчишки с присущей одержимостью, – ведь то, что ты передал, означает следующее: «Его не остановить». Но… в Мизрахе правит женщина.