Кир Гвоздиков - Время Странника. Хроника Гирода

– Мне это неведомо. И мне лгать бессмысленно.

Кайс нахмурился, помолчал и быстро вышел из комнаты, даже не закрыв дверь. Алекс не поняв, что произошло, просто сидел на месте и, вытерев слезы с глаз, уставился в дверной проем.

В комнату вошел стражник и снял с него кандалы. Помассировав кисти рук, Алекс встал из-за стола и вышел из комнаты для допросов.

На улице резко похолодало, ветер дул с залива и от этого ветра становилось только холоднее. Даже тулуп Алекса и кожаная куртка Кайса не спасали от холодного ветра.

Как назло, падал снег, сдуваемый прямо в лицо. Снежинки разбивались об кожу и их холод обжигал. Погода становилась все хуже, метель завывала, а в переулках домов сквозняк мог продуть даже до костей.

Кайс спешил к магазину Риччи, Алекс старался не отставать. Путь им перегородила высокая фигура, в которой не сразу узнался укутанный с головы до ног Ганс – адмирал Имперского флота.

– Ловкач, погода изменилась. Мы отправляемся рано утром. Корабль ты узнаешь сразу.

Улыбку Ганса не смогла скрыть даже его борода.

– Я уверен, что его название «Морской Колосс» или «Роксаночка», – засмеялся Кайс, увидев реакцию фон Бюррера.

– Почти угадал… «Госпожа Авлицкая».

– Ну почему я не удивлен?! – вознес руки к небу Ловкач. – Хорошо, Ганс. На рассвете буду.

– Ты себе секретаря нашел? – усмехнулся моряк, взглянув на Алекса. – Или это твой новый друг?

– Не ревнуй, адмирал. Этот юноша бежал от войны. Его зовут Алексом. – Кайс представил парня Гансу и тот небрежно поклонился адмиралу. – Кажется, Мизрах и царица решили завоевать Свободные Земли. Все остальное я расскажу наедине.

Не успели они попрощаться, как в стороне, где находились западные ворота, откуда они пришли, раздался взрыв и последующие выстрелы.

– Какого хрена?! – растерялся адмирал, и только когда пришел в себя, заметил, что его друг уже мчался к месту происшествия. – Опять он за старое. Защитничек!

Рядом с Гансом фон Бюррером не было ни Ловкача, ни его знакомого юнца. Куда делся парень, ему было безразлично, а вот бросить друга одного он просто не мог.

Стражники стояли на своем посту и лениво покуривали трубку, передавая ее один другому. Только этим можно и было спастись в такую погоду, пить на посту, было запрещено. Да и холодно пить на таком морозе – губы к бутылке прилипнут.

– Эх, везет жировщику. Сидит себе в коморке и чаек попивает, а у нас смена только через два часа будет.

– Хватит ныть, Мишка. Забей на командира. Пусть сидит и греет жопу. Нас, зато, мороз закалит, отпор любому дадим.

– Мечтатель ты, Хрен, – влез в разговор третий стражник. – Старой закалки. Оптимист ядреный. Для вас бутылка водки всегда наполовину полная.

– Эй, вы там, внизу. Впереди движется какая-то группа людей. Всадники и что-то крупное с ними, – воскликнул часовой на башне. – Я в такую погоду ни черта не вижу. Принимайте гостей.

– Чертовы гуляки, – выругался Хрен. – Кого несет-то сюда в такое время.

Всадники остановились, и большой силуэт в одиночку двинулся к посту. Стражники морщились, чтобы разглядеть неизвестную фигуру. Сквозь снег и темноту вскоре они увидели здорового мужчину, с мышцами словно у тролля, лысой черепушкой, с серьгами на бровях и в ушах. На нем был кожаный нагрудник с шестиконечной звездой, внутри которой находилась змея. На руках у него крепились здоровые запястные лезвия, полностью пропитанные свежей кровью. Один из стражников, который понял суть происходящего, вскрикнул:

– Мизрах атак….

Не успел он предупредить остальных, как верхняя часть его туловища была срезана здоровяком.

Громила с бешеной скоростью подлетел к стражникам. Прозвучал сигнал тревоги с вышки, и у ворот уже собралось десятка два стражников, вместе со своим командиром. Одновременно с этим всадники Мизраха двинулись в атаку, сопровождаемые небольшим отрядом.

Часовой палил по верзиле из винчестера, но тому было нипочем. Пули ему словно укусы комара. Стражника-снайпера свалила стрела, выпущенная точной рукой. Он и не заметил перед смертью никого, кто мог в такую погоду попасть так удачно.

Всадники подоспели на помощь здоровяку, и между имперцами и мизшетами началась кровавая бойня. Слышны были выстрелы, крики, звуки скрещивающихся клинков, даже прогремел мощный взрыв – один мизшет послужил смертником, используя порох, чтобы снести закрывающиеся ворота.

Когда Кайс добежал до контрольно-пропускного пункта, вовсю велась битва. Запах дробленного камня, гари и крови бил ему в ноздри. Нельзя оставаться в стороне, поэтому он тут же присвоил шпагу уже покинувшего этот мир стражника.

На него уже двигалось двое мизшет, вооруженных кривыми мечами. Кайс плавно кувыркнулся под ноги одного и поразил того уколом снизу прямо в челюсть. Воин в судорогах свалился на снег, забрызгивая сапоги Ловкача кровью.

Оставшийся в спарринге воин попытался достать противника рубящим ударом сверху, но Кайс перекатился на бок и рубанул не ожидавшего удара солдата прямо по шее. Кровь хлынула из разрезанной артерии, крася снег в красный цвет. Почувствовав адреналин и ярость, Ловкач бросался на врагов, изворачиваясь от ударов, сбивал их с ног, заставлял их терять концентрацию, ведь сейчас он находился в своей стихии, в своем ареале обитания. Среди отрубленных конечностей и крови некогда Отшельник чувствовал себя спокойнее. Лучше находиться под аффектом среди боя, видеть врага перед собой, чем бояться чего-то неизвестного и того, что кто-то смотрит на тебя, но ты его не замечаешь. Сейчас условия игры были равны: ты видишь цель, цель видит тебя. Только объекты постоянно менялись, ибо надолго их не хватало.

Кайс забавлялся с южанином, уходил от ударов, дразня противника, и не замечал, что среди криков и шума выстрелов, к нему приближался сзади еще один мизшет. Ловкач прикончил своего врага, с которым долго игрался, и услышал стон у себя за спиной. Резко обернувшись, на него чуть не свалился крадущийся воин. Шея того была пробита стрелой немного грубоватой ручной работы.

В сторону боя несся Алекс со своим привычным охотничьим оружием. Холод не давал ему сконцентрироваться, обжигая кончики пальцев метелью. Но парень продолжал достовать стрелы из колчана. Кайс увидел парня и свет, слепящий глаза. Шум доносился как от пьяного дракона, который перебрал браги и решил вздремнуть, разбудив своим храпом весь лес. Здоровая машина ехала на металлических гусеницах, а из двух пушек, которые были похожи на ружья, только крупнее, вылетали снаряды, разрывавшие мизшет на куски. Стрельба была точной и мощной, но велась редкими выстрелами. Затем из кабины вылетели снаряды, похожие на пятилитровые жестяные банки. Снаряды свалились у копыт лошадей мизшетских всадников и взорвались с такой силой, что на месте копытных животных остались, грубо говоря, раскаленные подковы, разбросанные конечности и внутренности жеребцов и их наездников. От взрыва все место битвы покрылось снегом, пеплом и дымом.