Андрей Панюков - Перемилово

– Мы будем бродить там среди всех этих зверей? – с ужасом спросила Маша и остановилась.

– Что вы! Нет же, конечно нет! – энергично запротестовал Елисей. – Там совершенно безопасно для посетителей. Позвольте мне закончить мой рассказ. Там есть особые вольеры, которые представляют собой длинные многокилометровые проходы внутри заповедника. Эти вольеры отгорожены от самого заповедника прочной металлической сеткой, через которую ни один зверь не может пробраться. Это как лесные тропы, отгороженные сеткой от остального леса. По этим-то вольерам и перемещаются посетители. Таким образом, звери вроде как бегают на свободе, а мы с вами как бы сидим в клетке, и оттуда наблюдаем за оборотнями и их жизнью. И, уверяю вас, сетка вольеров очень прочная, так что вам не о чем беспокоиться. И потом, – добавил Елисей, – с вами буду я!

– Что-то подобное есть в одном зоопарке в Китае, я читал об этом в журнале «Вокруг Света», – вспомнил Веня, – это зоопарк для тигров. Люди там тоже ходят внутри вольеров и смотрят на животных.

Маша немного приободрилась.

– А они в вольеры никак не могут пробраться? – спросила она.

– Это невозможно, – покачал головой Елисей. – Проходы для посетителей сконструированы так, что они совершенно независимы от заповедника, между ними даже дверей нет. Входы и выходы для гостей и обитателей заповедника расположены в разных местах и полностью изолированы друг от друга.

– А та нора под дубом, куда прыгнул Федька Клык, то есть я хотел сказать Теодор, это один из входов, да? – поинтересовался Веня.

– Совершенно верно. Причём это вход и выход только для Теодора.

– А почему Теодор сам отправляется сюда в полнолуние? А если он возьмёт, да и не придёт в заповедник, а будет бегать ночью по деревне?

– С Теодором такого уже не случится. Он окольцован.

– Он что?

– Окольцован. Когда мы находим оборотня, ему делают операцию – вживляют под кожу кольцо, которое охватывает его шею. У оборотня в человеческом обличье оно совершенно незаметно и никак не мешает ему. Но кольцо это непростое: оно растягивается только на территории заповедника и на поляне около входа в заповедник. А также в ситуации, когда оборотню, находящемуся в обличии человека, угрожает опасность, и он вынужден превратиться в волка для самозащиты. Видите ли, шея волка гораздо толще, чем шея человека, а кольцо обеспечивает, чтобы оборотень осуществлял превращение только в установленной для него зоне.

– А если… если преображение произойдёт не в установленной зоне?

– Что ж, тогда… – смутился Елисей. – Нет, вы не думайте, что кольцо ставит под угрозу жизнь оборотня. Ещё ни один не был задушен таким кольцом. Я понимаю, это выглядит не очень гуманно по отношению к живому существу, которое не виновато, что родилось или стало оборотнем. Но, увы, ничего лучшего пока не придумали. Вы просто не представляете, каких бед может натворить оборотень, когда он, ничем не сдерживаемый, рыщет по окрестностям в поисках крови. Люди давно столкнулись с этой проблемой – что же делать с оборотнями. Раньше их просто отлавливали и убивали. Потом в течение долгого времени единственное, что можно было сделать с оборотнем, это держать его в клетке всю жизнь. Поэтому то, как обращаются с ними сейчас, это лучшее, что мы смогли придумать.

– А если он не успеет в заповедник вовремя?

– Для окольцованного оборотня главное – это не выходить на лунный свет за пределами зоны заповедника. Конечно, в полнолуние каждый оборотень хочет пережить преображение и стать волком, это у них в крови. Само полнолуние при отсутствии лунного света не делает из человека волка. Если оборотень по каким-то причинам не успевает или не в состоянии идти в заповедник, он может сидеть в своём жилище и спокойно дожидаться, когда полнолуние кончится. Но никто из них не остаётся дома.

– Почему?

– Слишком велико желание обратиться в волка. Нам, людям, это трудно понять. Но оборотни – они другие. Для них это как наркотик.

– То есть чтобы человек превратился в волка ему необходимо попасть под лунный свет? – уточнил Веня. – Это обязательное условие?

– Вообще, за всю известную историю фиксировалось всего несколько случаев, когда обращение происходило и без лунного света. Но это, скорее, исключение. Такой способностью обладали лишь несколько оборотней, что делало их ещё более непредсказуемыми и опасными.

– А оборотни – они хорошие или плохие? – задала вопрос Маша.

– Они разные, – ответил Елисей. – Как и мы, люди, ведь люди же разные бывают. Так и оборотни: есть хорошие, есть плохие. Верно одно: когда оборотень в обличье волка, в нём уже нет ничего человеческого, и пощады не жди.

– Неужели не существует никакого лекарства от этого? – не выдержал Веня.

– К сожалению, нет. По крайней мере, на данный момент. Ходили слухи, что такое лекарство когда-то было создано великим алхимиком Парацельсом. Я слышал, что в Англии было недавно создано лекарство, благодаря которому оборотень сохраняет человеческий рассудок после преображения, однако не перестаёт быть оборотнем. Но до нас оно ещё не дошло. А когда дойдёт, боюсь, что министерство не одобрит его использования. Ведь что может произойти: вдруг оборотень забудет его принять? Или оно у него кончится? Кто, кроме него, позаботится об этом? Нет, пока не создано лекарство, которое окончательно превращает оборотня обратно в человека, заповедник – это единственная гарантия, что он не натворит бед.

Маша и Веня примолкли. Слишком много информации обрушилось на них сегодня, и всё это надо было переварить.

Малозаметная тропинка, по которой шли наши герои, была усыпана сосновыми иголками. Собаки то бежали по тропинке, то носились по кустам, обгоняя друг друга. Вскоре впереди засветлело, и друзья вышли на небольшую поляну, в центре которой росла огромная, раза в два выше всех остальных деревьев, сосна.

Гончие бросились к сосне, закружились вокруг неё и вдруг… исчезли. Маша и Веня вскрикнули от удивления.

– Это служебный вход в заповедник, – пояснил Елисей, направляясь к исполинскому дереву. – Чтобы пройти внутрь, нужно три раза обойти вокруг сосны против часовой стрелки, держась рукой за ствол.

– И как мы попадём внутрь? – с сомнением спросил Веня. – Там что, нора, куда нам придётся лезть?

– Сейчас увидите, – загадочно улыбнулся Елисей. – Делайте как я.

Он шагнул к дереву, дотронулся до шершавой коричневой коры левой рукой и стал обходить сосну справа. Маша и Веня гуськом поспешили за ним, ведя левой рукой по стволу.

– Не отрывайте руку от дерева, – предупредил Елисей.

После первого оборота вокруг сосны дети почувствовали, как поверхность сосны, которая была шершавой, вдруг стало гладкой и тёплой как человеческое тело. От неожиданности и Веня, и Маша инстинктивно хотели отдёрнуть руку, но не тут-то было: поверхность, казалось, обладала магнитным притяжением. Было ощущение, что крона дерева тоже кружится и затягивает их куда-то. Какая-то неведомая сила втянула их внутрь, и, пропустив через себя, вытолкнула наружу. Это было так необычно, что Маша и Веня зажмурились, а когда открыли глаза, то обнаружили себя на той же самой поляне, но обтянутой по периметру тонкой металлической сеткой. Дети подняли головы и увидели, что сверху находится купол из такой же сетки на достаточной высоте, причём все деревья были искусно пропущены сквозь отверстия в сетке, плотно облегающей их стволы.