Иван Власенко - Остров приключений

Детектив исчез в ярких лучах тропического солнца, которое бесцеремонно врывалось в открытую дверь. Я посмотрел в грязный иллюминатор, покрытый следами высохших капель и понял, что сию секунду должен увидеть остров своими глазами, а не через замызганное полупрозрачное стекло.

В самолёт запрыгнул один из рабочих и ухватился за мой чемодан.

– Осторожнее! – воскликнул я, – не уроните Снежка.

Воздух, наполненный ароматами тропических цветов, был волшебен. Изящные пальмы склоняли головы над прозрачной голубой водой. Широкий пляж блестел под южным солнцем подобно белоснежной скатерти, сшитой из мириадов крошечных песчинок. Вдалеке виднелся небольшой посёлок из бамбуковых хижин. Хижины жались к тёмно-зелёной стене душных джунглей, откуда доносилось сладкоголосое пение незнакомых птиц. Немного поодаль за редкой порослью банановых деревьев угадывалась гладкая поверхность внутреннего озера. Оно искрилось и переливалось под лучами солнца. Слева от нас, там, где кончался пляж, начинались невысокие прибрежные скалы. Голубые волны океана с шумом накатывали на них и разбивались в воздухе тысячей белоснежных брызг. В глубине острова стоял угрюмый чадящий вулкан. Он, словно древний бог Океании, возвышался надо всем, будто осматривал свои владения. Да, остров был прекрасен. Чарующее волшебство жизни нашло здесь свой приют. Я был в полном восторге, а ведь я только что вылез из самолёта и толком ещё ничего не видел.

– Не задерживайтесь тут, – шепнул мне один из грузчиков.

– Почему? – спросил я.

– Она вернётся, – ответил он.

– Кто вернётся?

Грузчик нервно оглянулся и зашагал прочь.

– Странный, – сказал я.

Я посмотрел на детектива. Он стоял с закрытыми глазами и не шевелился.

– Что вы делаете?

Джонни вздрогнул.

– А, это ты? Ничего. Просто на меня до сих пор ничего не упало, хотя мы здесь уже целых десять минут.

– Я думаю, всё будет нормально, – заверил я детектива.

Самолёт лениво покачивался на волнах, которые стащили его с пляжа на мелководье. Вдалеке проступали очертания других островов архипелага. Было жарко.

Под пальмой стояла стюардесса, ухватившись для надёжности за ствол. Другие пассажиры собрались вокруг неё, обсуждая красоты острова.

– Идите сюда, – позвала нас с Джонни стюардесса, широко зевая. – Сейчас мы пойдём в гостиницу с этим джентльменом. Он проводник.

– Вам надо быть очень осторожно – объявил некий усатый мужчина в шляпе со странно обкусанными полями. Он прищурил глаза. – Пока идти по пляжу, ни с кем не разговаривайте, держитесь вместе, лучше за руки.

– Почему? – спросил я.

– На всякий случай, – ответил усач и ещё сильнее прищурился. Глаза его стали похожи на щели между молекулами. Он обвёл взглядом пляж. Его не по годам морщинистое лицо было напряжено. – Всё чисто, идти.

– Мистер… мистер, – подождите меня, – попросила стюардесса.

Мы все оглянулись.

– Нельзя медлить, – сказал усатый джентльмен. – Почему вы не идти?

– Не знаааааю, у меня не получается. Тут какая-то странная гравитация.

– Отпустите пальма.

– Но я хочу идти с пальма!

– Вам придётся отпустить пальма, иначе вы не сможете идти в гостиница.

– И правда. Я же на работе.

Покачиваясь, сонная стюардесса отделилась от пальмы и, утопая каблуками в песке, зашагала к нам.

– Глядеть в оба, – приказал мужчина с надкусанной шляпой.

И мы отправились в маленький бамбуковый посёлок на окраине джунглей. Джордж и Фред распевали песни.

*******

– Как думаешь, Лин, – спросил второй пилот, устроившись на носу самолёта и положив руки под голову, – как думаешь, сказать им?

Он глядел вслед удаляющимся пассажирам и стюардессе.

– Думаю, не стоит, – бодро ответил Лин из-под днища самолёта. Он подкручивал расшатанные болты. – Они всё равно не поверят.

– Даже учитывая аномалии, которые мы недавно наблюдали?

– Просто люди странные, – ответил Лин. – Ничему не хотят верить, пока не станет слишком поздно.

– Но ведь ещё не слишком поздно, – возразил его напарник, – мы только-только прилетели.

– Нет, уже поздно, – ответил Лин, подойдя к левому двигателю. – Ты просто ещё не знаешь. Всё уже случилось.

*******

Отель представлял из себя большую бамбуковую хижину с соломенной крышей. В нём было два этажа. На первом этаже располагалось небольшое кафе и холл со стойкой регистрации. Жилые номера находились на втором этаже и в небольшой пристройке позади отеля. Здание окружали пальмы, убаюкивающие своим шелестом в этот жаркий тропический день.

– Я хочу снять три номера, – сказала стюардесса толстому неприятному типу, который сидел в сумрачном душном холле за стойкой регистрации. Стойка, сделанная из какого-то почерневшего от времени комода, находилась под лестницей. Свет сюда почти не проникал.

– Сколько людей будут жить в этих номерах? – спросил неприятный тип и убил муху, севшую ему на щёку. Он спросил это тоном человека, который явно не собирается ничего делать в ближайшие несколько лет.

– Я одна, – сказала стюардесса.

– Зачем вам одной три номера? – спросил толстый тип, задумчиво растирая тело несчастной мухи между пальцев.

– Вы не понимаете, – сказала стюардесса. – Я оооооочень хочу спать. Поэтому мне три номера, пожалуйста.

– Как скажете, – проговорил толстяк, вытирая пальцы о свою замызганную рубашку.

Остальные туристы, включая группу Плавучий остров и Джонни Вудхауза, уже разошлись по номерам. В холле остались только мы со стюардессой и неприятный тип за конторкой под лестницей.

– Так и будете здесь торчать? – спросил он, услышав храп стюардессы.

– Спасибо вам! – воскликнула стюардесса, вздрогнув. – Вы не представляете, как много для меня делаете.

– Очень польщён. А теперь убирайтесь отсюда в ваши три номера.

Стюардесса развернулась. Её взгляд остановился на мне.

– Привет, мальчик, как тебя зовут?

– Мы с вами уже знакомы.

– Ах, точно, Лёша из Санкт. Как там у вас в Санктах?

– Я из Санкт-Петербурга, – поправил я, – и там по-разному. То солнце светит, то снег идёт. И всё это летом. Можно вам помочь?

– Конечно.

Я взял сумку стюардессы, похожую на толстую авоську и свой чемодан со Снежком. Мы зашагали вверх по лестнице к нашим номерам. Чемодан тяжело грохотал по ступенькам.

– Прости, что сразу не узнала тебя, – сказала стюардесса после очень долгого зевка. – Эти розовые пузыри перед глазами реально мешают видеть, с кем разговариваешь.

– Пузыри? Это от того, что вы давно не спали?

– Ага.

– Я тоже не прочь поспать. Эти перелёты очень утомительны.

– Да, особенно когда самолёт начинает превращаться в собаку, а ты ничего не можешь с этим поделать, – сказала стюардесса, зевая.