Иван Власенко - Остров приключений

– Так вы заметили?

– Что заметила?

– Ну, это. Кресла, обросшие шерстью…

– Чего только не приснится.

– Но это был не сон!

Мы поднялись на второй этаж и свернули в коридор.

– Меня зовут Анна Мелати, – сказала стюардесса, улыбнувшись. – Если что – зови на помощь!

– Вам надо отдохнуть, – сказал я.

– Мне нельзя отдыхать, – вздохнула стюардесса. – У меня важные дела.

– Прямо как у детектива, – сказал я.

– Прямо как у детектива, – эхом повторила стюардесса. – Что?

– Но вы заказали сразу три номера.

– Правда? Наверное, это была минутная слабость.

– Вы надолго тут останетесь? – спросил я Анну, – в смысле, на острове.

– До тех пор, пока не разберусь с делами. Я договорилась.

– Я тоже здесь по делу, – заявил я не без гордости. – У меня очень важное поручение. Хотя оно и кажется мне глупым.

– Важные вещи часто кажутся глупыми, – ответила стюардесса, прислонившись к бамбуковой стене. Над её головой висела картинка с курицей, склеенная из кукурузных зёрен.

– А всякие пустяки порой кажутся нам катастрофой. Мы, люди, очень странные.

– Наверное, – сказал я.

– Ну, я пошла. Ещё увидимся, Лёша из Санкт-Петербурга.

– Рад был с вами познакомиться, – сказал я.

Я вернул стюардессе её авоську, и она направилась к своим трём номерам по коридору, отделанному бамбуком.

И вдруг я вспомнил.

– Вы из Англии? – крикнул я ей.

– Нет, я из южной Франции, – ответила она, придерживаясь за стену.

– Понятно.

Я покатил свой чемодан в другую сторону. В коридоре приятно пахло сандалом.

– Какой невежливый тут народ, – услышал я голос Джорджа, проходя мимо его номера.

– Да, этот администратор выглядит так, будто съел своего предшественника, не пережёвывая, – отвечал ему Питер, другой музыкант.

– Питер, ты, кажется, тоже становишься невежливым. Надеюсь, ты не собираешься нас съесть?

– Я об этом подумаю. Интересно, они здесь уже отменили каннибализм или пока сомневаются?

Я зашёл в свою комнату.

– Отлично, – подумал я. – Сейчас разберу чемодан и пойду гулять. Хотя, чемодан можно и не разбирать.

Я зевнул. Затем отстегнул от чемодана горшок со Снежком и поставил его на приземистую тумбочку у окна. Мебели в комнате было немного – вот эта тумбочка и высокая кровать. Я забрался на кровать и мгновенно уснул.

*******

Я шёл по песчаному пляжу вдоль тёмной стены джунглей. Я шёл очень долго, и отель остался далеко позади.

– А мне думалось, что этот остров не такой уж большой, – сказал я. – Иду уже целую вечность, а обойти джунгли всё не могу.

– Вечность, – раздался чей-то голос. – Берегись вечности и тьмы…

Я быстро оглянулся. Рядом никого не было. Только листва джунглей шелестела в потоках лёгкого бриза.

– Тут кто-то есть? – спросил я.

Вдруг из тёмной душной глубины джунглей донеслось шуршание. Затрещали сухие ветки, и из-за деревьев выглянула голова, надёжно скрытая от солнца чёрным капюшоном. Затем показалось остальное тело, которое было упрятано в чёрный потрёпанный балахон погребального вида.

Фигура нерешительно потопталась на месте, потом вытащила из складок одеяния какой-то круглый предмет и неуклюже повертела его в руках, будто впервые видела. Потом фигура сказала:

– Мальчик?

Тон фигуры был странно неопределённым, и я не понял, было ли это утверждение, вопрос или обращение.

– Дааа, – протянул я сразу во всех смыслах.

– Мальчик, тебе часом не нужен эустилиус? У меня тут завалялся один, и я больше не знаю, что мне с ним делать.

Голос у фигуры был довольно высокий, но хрипловатый. Фигура растягивала гласные в самых неподходящих местах. Её ветхое чёрное одеяние трепетало в затихшем воздухе подобно кусочкам невесомой золы.

– Эээ, эустилиус? Я не знаю, что это такое.

– Так и должно быть. Если бы ты знал, что это такое, то не смог бы им воспользоваться. Я, к сожалению, знаю, и поэтому больше не могу им воспользоваться. Так ты его возьмёшь или нет?

Мне чертовски захотелось взять эустилиус, чем бы он там ни был. Я сказал:

– Вы какой-то подозрительный.

Фигура неопределённо потрясла плечами, а потом согнула и разогнула одну ногу. Если в этом и был какой-то смысл, то я его не понял.

– Тут что ни существо – то подозрительная личность. Это нормально. У них очень странные представления о нормальности. Кстати, я – Главный Злодей.

Я стал размышлять, стоит ли принимать подарки от Главного Злодея. Да ещё какие-то странные подарки неопределённого свойства. Чёрные лохмотья моего собеседника парили в воздухе, подобно щупальцам медузы. Хотя ветер уже затих.

Наконец, я решил, что да, пожалуй, стоит. Я приму подарок, и это будет очень мудрое решение. Неожиданный ход.

Я подошёл к Главному Злодею и взял у него эустилиус. Предмет оказался гладким, круглым и тяжёлым. По размеру – чуть больше теннисного мяча. Он был испещрён какими-то странными узорами и от него исходил холод.

– Спасибо, – сказал я Главному Злодею.

– Напёрсток, – сказал Главный Злодей.

– Что? – спросил я.

– Пожалуйста, – поправился он, – всё время путаюсь в этой белой колеснице.

– Околесице? – предположил я.

– Нет, это джунгли.

– Я знаю.

– Я творю.

– Вам не жарко в этой одежде?

– Очевидно, мне должно быть жарко, но кто их разберёт. Придумывают всякие нелепые правила.

– Кто?

– Что ты дашь мне взамен эустилиуса?

– А я должен что-то дать взамен?

Его голос стал вкрадчивым.

– Да, – прошептал он. – Я бы взял тапочки, которые ты везёшь своему дяде Кларку.

– Откуда вы знаете?

– А вместо них ты подаришь ему эустилиус, волшебный и загадочный предмет. Ну, или что-нибудь другое.

Я решил, что это чертовски хорошая идея. Лишь бы мама не узнала. Лично я бы не обрадовался, если бы кто-то подарил мне тапочки. И ей стоило подумать об этом заранее. Я вручил шкатулку с тапочками Главному Злодею.

– Пока, – сказал он. – Мне пора вершить ужасные и коварные злодеяния. Будь счастлив.

Главный Злодей сунул шкатулку под мышку и повернулся спиной.

– Ещё кое-что. Ты разве не заметил?

– Чего не заметил? – спросил я.

– Тучи сгущаются.

Я посмотрел на небо. Из-за горизонта, подобно рукам мертвеца, тянулись мрачные тяжёлые облака.

– Будет гроза, – сказал человек в чёрной хламиде и скрылся в кустах. Снова послышался треск сломанных веток, шелест листвы. Потом шаги. Шелест листвы. Потом целый хор сломанных веток. Краткое проклятие. Шелест листвы. Испуганное хлопанье крыльев. Недовольное хрюканье. Шаги. Шелест листвы. Удивлённый вскрик. Звуки борьбы. Хрюканье, которое медленно переходит в мелодию из одного сплошного хрюка и неожиданно завершается чириканьем. Хлопанье в ладоши. Краткое проклятие. Шаги. Шебуршание листвы. Хруст ветки…