Мария Костылева - И пришёл великан. Часть 2

«Как я устала», – вдруг подумала она. И тут же рассердилась на себя едва ли не до слёз.

– В воздухе оно рождается, к земле оно спускается низко… – стала проговаривать Ронха, чтобы собственный голос помогал сосредотачиваться. – Богини дают ему имя…

И тут она в ужасе поняла, что Камиру не становится легче. Что он просто успокаивается от звука её голоса, как успокоился бы от звука голоса любого человека.

«Но я вчера уже много сделала, – убеждала себя Ронха. – Вчера было сложнее, сегодня легче. У меня получится. Я просто должна сосредоточиться…».

Ронха ещё многого не понимала в целительстве; порой она не смогла бы объяснить даже свои собственные действия, совершаемые по наитию, но преводящие к результату. Книги давали ей новые знания, но не всегда могли разложить всё по полочкам. Это иногда сказывалось самым жутким образом – как, например, сейчас, когда она зашла в тупик и не могла сообразить, как быть дальше.

«Мяуч-трава, – подумала Ронха. – Мне нужна мяуч-трава, и тогда я успокоюсь и смогу спокойно работать».

Ещё она подумала, что неплохо было бы поискать ответы в книге. Может быть, труд какого-нибудь очередного древнего мудреца подскажет ей правильный путь…

Она достала склянку с зельем и, сев за стол, налила в кружку несколько капель. Помедлив, добавила ещё парочку, чтобы наверняка – всё-таки не каждый день видишь воскресших мертвецов; тем более, своё зелье всегда действует слабее.

Ронха подпёрла голову руками, слушая, как стучит сердце. Теперь прикрыть глаза, сделать пару-тройку глубоких вдохов – ведь медленное дыхание не последний помощник в целительском деле – и можно идти, работать дальше.

***

– Ты! – Тэб Марекш так ощутимо толкнул её в плечо, что Ронха проехалась локтями по столу и чуть не свалилась с лавки. – Ты что тут разлеглась?! По-твоему, это место, где спят?!

– Комната, за которую мы платим вам деньги, всё равно занята, – огрызнулась Ронха, спросонья не сообразив вовремя придержать язык. Глаза слипались так, что хоть спички вставляй.

– Ну давай, повякай мне ещё…

В кухне пахло бараниной, да так ощутимо, что Ронха поспешила обогнуть тэба Марекша и кинулась к плите. Открыла дверцу, потыкала мясо ножом. Вроде всё в порядке… пусть ещё немножко постоит.

«Камир!» – вспыхнуло у Ронхи в голове, и она метнулась в маленькую комнату.

Пациент спал. Дыхание у него было ровным, хотя испарина всё ещё блестела в мерцании свечи, которую Ронха впопыхах схватила с буфета. Должно быть, ей просто показалось, что заговор не работает. На самом же деле, всё у неё получилось само собой… просто в следующий раз нужно быть осторожнее…

Она промокнула лицо Камира влажной тряпкой и выдохнула. Сердце медленно, нехотя успокаивалось.

«Так и поседеть недолго», – подумала Ронха и тут же снова вспомнила тот момент, когда поняла, что человек в костюме бродяги – это Тальвин. Вечер получался чрезвычайно богатым на впечатления, ничего не скажешь…

Тэб Марекш встретил её в комнате. Его гость уже, по всей видимости, ушёл, и он стоял один, уперев в пояс могучие руки.

– Что-то ты больно распоясалась, девочка, – сказал он, и Ронха обречённо закрыла глаза. Страх снова потихоньку начинал вращаться в ней, где-то в районе живота – маленькой такой пружинкой.

«Он, наверное, всё-таки ударит меня, – подумала Ронха. – Он знает, что я никому не пожалуюсь, и что Нарай болеет, и что нам некуда идти. Но если ударит, то ударит так, чтобы на лице не осталось следов. Потому что, при всей своей грозности, он немного побаивается Мильса – а Мильс в состоянии заметить синяк под глазом и сделать соответствующие выводы».

Но тут в дверь постучали. Тэб Марекш скрипнул зубами и пошёл открывать сам.

Новый пациент, подумала Ронха. Спасибо, богиня Сарен.

***

Всё-таки хорошо, что тэб Марекш так рано отправлялся спать. Он поел баранины и оставил Ронху с очередной жертвой лесных духов. И это радовало – в обществе хозяина дома Ронха теперь вообще не могла сосредоточиться.

Травма, на сей раз, была не такой тяжёлой – ожог. Правда, времени всё равно ушло много – у Ронхи не было зелья от ожогов, и ей пришлось его варить, да ещё по незнакомому рецепту, а перед этим – отмывать котёл от того, что она делала для Камира…

Когда пациент ушёл, Ронха тихонько вымыла оставшуюся посуду и засела за книжку.

«Может, и не было никакого Тальвина, – думала она, перелистывая страницы до того места, где остановилась в прошлый раз. – Может, мне просто показалось».

Да, гораздо удобнее думать, что показалось.

Мильс, как обычно, пришёл уже после того, как кукушка в ходиках провозгласила начало новых суток.

– Есть будешь? – спросила у него Ронха.

Мильс качнул головой.

«Покормили уже», – поняла девушка и вернулась к книге. Ей, в принципе, было любопытно, где Мильс проводит время по вечерам, а иногда и по ночам. Но сегодня Ронхой владела апатия. Где-то проводит, сказала она себе. Причём, скорее всего, в разных местах. Главное то, что он возвращается. Не бросает их. А иногда ещё и деньги приносит, хотя на уроках магии, как выяснилось, много не заработаешь – во всяком случае, в Царгеме. К тому же ученики, по словам Мильса, здесь были такие, что впору было отказываться от них после первого же занятия. Но он ходил и учил, потому что тэбу Марекшу необходимо было платить за проживание.

– Молока купила? – спросил Мильс.

– Нет.

– Почему?

– Я… – Ронха запнулась. – Я вообще-то купила, но не донесла. Но ты не волнуйся, я другое зелье сварю. Оно, конечно, медленнее действует, но всё же действует…

– Почему не донесла?

– Слушай, вот какая тебе разница? – начала раздражаться Ронха, и щёки её вспыхнули. – Несла-несла кувшин и уронила! Такое бывает!

– Споткнулась, что ли?

Ронха не ответила и снова уткнулась в книжку.

– Ладно, я сам схожу за молоком. – Мильс принялся снова надевать куртку, которую собирался было повесить на крючок.

– Нет! – Ронха так перепугалась, что вскочила на ноги. – Нет, не надо никуда ходить! Да и не во что больше молоко наливать… Говорю же, я сварю другое зелье. Всё будет в порядке.

Мильс недоумённо посмотрел на неё, пожал плечами и повесил куртку.

Ронха села обратно.

«Я должна сказать, – подумала она. – Я должна ему сказать!».

Но она так ничего и не сказала, и Мильс ушел к себе.

***

На следующее утро у тэба Марекша было очень хорошее настроение, и это пугало.

С утра пораньше он вытащил из постели Камира. Тот был бледен, но неуверенно вышел, и даже сел со всеми за стол. Со всеми – кроме Нарай, конечно. У той сегодня снова поднялась температура, и Ронха мысленно отругала себя за то, что накануне не прогнала девчонку в постель вовремя.

Потом тэб Марекш неожиданно заявил, что у него выходной, и что он весь день проведёт дома. А вечером у него, скорее всего, будут гости, и потому он будет очень признателен своим дорогим постояльцам, если те не станут путаться под ногами.