Глеб Селезнев - Племя – исток, племя – исход

Но Шиста, словно сразу поняв его мысли, не стал пускаться в разговоры и, ничего не ответив, засеменил туда, куда ему указали.

Цзара взялся за лук. «Далековато», – с досадой подумал он, но всё же, что есть сил, натянул тетиву и выстрелил. Он особо и не надеялся попасть, однако стрела угодила-таки в одного из воинов, расположившихся у крайнего арду, правда не убила, а, похоже, лишь ранила. И тут же слева едва уловимый звук звонкого духового плевка сопроводил значительных размеров отравленную иглу из того места, где затаился Пте. И игла достигла своей цели, заставив в ужасе метаться ещё одного. Через мгновение выстрелил и Шиста, и его стрела на раз свалила здоровенного скварна. Прежде чем скварны опомнились и поняли, откуда ведётся стрельба, Цзара успел натянуть тетиву дважды. Враги почти всей сворой кинулись к ним. Цзара стрелял ещё и ещё, но несколько раз промахнулся, да и не все его стрелы валили врагов намертво. Зато Шиста, опытнейший из охотников, стрелял без промаха и почти каждого, в кого попадал, убивал на месте. Как обстояли дела у Пте, Цзара не видел и не слышал из-за воплей приближающихся врагов, которым до их засады оставалось уже шагов двадцать. Цзара откинул лук, прижался к земле и вытащил меч, подаренный ему племенем Голого Солнца. Кровь так стучала в ушах, что, казалось, должна была вот-вот из них политься.

Скварны рассеялись, приближаясь цепочкой, и когда двое из них по обе стороны от Цзары почти пробежали мимо, не заметив туама, песочный цвет кожи которого был весьма схожим с цветом травы, он в одно мгновение поднялся на ноги и, выхватив из набедренного футляра нож, запустил его в бок ближайшему из врагов. Второй рванулся к нему, но в этот момент позади него раздался неистовый вопль «хасаррр!», и он на секунду замешкался. Цзаре не составило большого труда увернуться от тяжелого топора и вонзить узкое лезвие своего меча в грудь скварну. Туам огляделся. Слева Пте расправлялся один с двумя скварнами – они могучие, тяжелые ничего не могли сделать против его молниеносных движений и уже истекали кровью, истыканные и изрезанные страшными когтями-напёрстками. И тут же, слева и спереди, к Цзаре неслось самое большое количество противников – четверо, здоровенные, освирепевшие от злобы. Ему ещё кое-как удалось отразить удар ближайшего и рубануть ему по ногам, но вот против остальных, что держались вместе, идти было невозможно, и Цзара что есть сил рванулся в сторону леса. Пробежав несколько шагов, он заметил Шисту, который спешил навстречу, но оценив ситуацию, остановился, выдернул из-за спины лук и прицелился. Цзара как можно ниже пригнулся к земле, и почувствовал дуновение от пролетевшей над ним стрелы. Обернувшись на мгновение, он понял, что вокруг осталось всего три скварна, и вдалеке в дикой пляске полосовали друг друга черепугл и особо проворный из них. Но те двое, что гнались за Цзарой, были уже так близко, что один из них в следующий миг всё-таки до него дотянулся.

Мощный удар в бок не-то кулаком, не-то палицей свалил Цзару на землю и заставил прокатиться по ней ещё шагов семь. Тут же на него всей своей махиной взгромоздился скварн и приставил нож к горлу. Ещё одна стрела Шисты, освободила молодого туама от этой тяжести, но на его место вскочил второй. Цзара, чьи руки оказались придавленными к земле намертво, с отчаянием осознал, что Шиста не успеет выхватить новую стрелу, и почувствовал уже, как под кожу проникает холодное острие всё того же ножа, как вдруг скварн с противным воплем соскочил с него и начал извиваться в нескольких шагах на земле.

– Пте! – закричал вдруг Шиста и кинулся куда-то мимо Цзары.

Когда Цзара поднялся и, с трудом переходя на бег, приблизился к Шисте, склонившемуся над черепуглом, всё уже было кончено.

– Что случилось? – скривившись, спросил он, ещё даже не увидев Пте целиком из-за спины Шисты.

– Ничего, – прошипел инодум, с трудом поднимаясь. – Ногу сломал.

Оказывается, когда жизнь Цзары висела на волоске, а Шиста только накладывал стрелу на лук, Пте, который всё никак не мог расправиться со своим противником, вдруг бросил его, повернувшись спиной, и снова достал духовую трубку, чтобы помочь. Единственный оставшийся скварн ударил его по ногам палицей, повалив на землю, и почти уже нанёс решающий удар, но вовремя подоспел Шиста.

– Ты мог умереть, – сказал тихо Цзара, осознав что выжил благодаря черепуглу.

Секунду длилось молчание, а затем Шиста, из брови и рта которого текла кровь, засмеялся так, будто услышал самую смешную в своей жизни байку, правда настоящего веселья в его смехе не было – это выглядело как попытка выдохнуть запредельное напряжение.

– Пошли, – сказал он, отсмеявшись. – Сюда прибежали не все, штук пять точно осталось в становище.

Цзара помог подняться Пте, у коего было серьёзно повреждено определённо больше одной лапы и, пытаясь его поддерживать, последовал вслед за Шистой, умчавшимся вперёд.

Как они и надеялись, тех скварнов, что в небольшом количестве остались в становище, перебили, быстрее врагов оценив ситуацию, пленённые охотники. Когда Цзара, Шиста и Пте вошли в селение, они тесной кучкой стояли среди трупов врагов и своих сородичей и смотрели на них в нерешительном изумлении.

– Вас только трое? – спросил кто-то негромко.

– А вы думали пятьдесят? – усмехнулся Шиста, присаживаясь на валяющуюся бесхозно жердину. – Что эти скварны остались?

– Они нам не сообщали, – ответил вождь, устало присаживаясь рядом. Всю его голую грудь пересекал большущий рубец, кровь от которого уже запеклась. – Не хотели, чтобы успевшие уйти вернулись и помогли нам перекочевать. Судя по их действиям и разговорам, они хотели обобрать нас начисто – до последней рыбьей кости, только вот увезти зараз им всё не удалось. Они были уверены, что ушедшие не станут атаковать, и совершенно не ожидали опасности с востока. Вы молодцы, – он покивал с уважением в глазах, – Втроём убили двенадцать воинов Мергалона. Два туама и черепугл! Теперь спасти сможем хоть что-то, если отправимся вслед за уцелевшими в лес, не медля.

– Тавтов не поубивали? – спросил Шиста.

– Нет. Благодаря им многие и смогли уйти. Твой Полосатый тоже жив, не волнуйся. Слава валарам, ушли почти все женщины и дети.

– А как они сумели вообще напасть? Раньше же мы всегда засекали их отряды.

– Так то – отряды, – вздохнул вождь, – Делегации. А тут почти две сотни, одновременно ударившие с трёх сторон. Сильно зол был Маур на нас – столько лет плевали на его власть. Теперь, после побоища он и вовсе нас не оставит, хоть целый год будет весь лес осаждать, до самой засухи.

– Мергалон, по слухам, воюет с кем-то, – сказал Шиста. Он мрачно смотрел на остатки бывшего становища и Цзара мог только догадываться, что чувствовал этот опытный воин, жизнь которого тоже теперь изменилась навсегда. Все их жизни теперь изменились. Не осталось в окрамирье туамов, пренебрегающих силой Мергалона.