Мария Костылева - И пришёл великан. Часть 1

– Прекрати говорить со мной так, будто я тиран и заставляю тебя куда-то идти под страхом смерти. – В голосе Тальвина впервые прорезалось раздражение. – Не хочешь – не иди. Я не единственный человек на Кольцовом мысе, у которого есть деньги.

– Если бы дело было только в тебе… – Ронха вздохнула. – Так Лееж остаётся, потому что она струсила?

– Нет. Она больна.

– А, ну ясно. Бедняжка подхватила насморк. Уважительная причина, ничего не скажешь… А Мильс?

– Мильс едет, – ответил Тальвин глухо. Её легкомысленное замечание про насморк Лееж, очевидно, отнюдь не позабавило его. Но Ронха извиняться не собиралась, хотя и продолжать эту тему не стала. Она вдруг почувствовала, что ей лучше не знать, чем болеет Лееж на самом деле – тот тон, который ей был наиболее удобен для разговора с князем, не подразумевал таких откровений.

– Кто-то ещё?

– Его студентка, Нарай.

– И я, – скромно вставил Ливк прежде, чем Ронха успела удивиться слову «студентка».

– Стало быть, не передумал? – повернулся к нему Тальвин.

– Нет, я не передумал. – Вид у Ливка был немножко торжественный. – Я очень сочувствую вашему делу, тэб Тальвин, и надеюсь, что мои услуги вам ещё пригодятся для достижения ваших целей.

Тальвин расхохотался.

– Сочувствует он! Так бы и сказал, что хочешь слупить с меня ещё денег, плут.

Ливк философски пожал плечами:

– Конечно, дополнительное вознаграждение мне не помешает, но я уверен, что его размеры, какими бы они ни были, не сравнятся с той радостью, которую я буду испытывать от исполнения своего долга перед вами.

«Ещё один любитель повыпендриваться, – раздражённо подумала Ронха. – А с виду вполне нормальный парень!».

Ливк изо всех сил старался сохранять серьёзную мину, но когда Тальвин рассмеялся снова, он тоже позволил себе улыбку.

– Ну что ж, – сказал Тальвин. – Чем больше народу, тем веселее.

– Я так и подозревала, что ты едешь именно повеселиться, – ядовито заметила Ронха. – Так как насчёт денег?

Тальвин протянул ей небольшой, но увесистый мешочек. Ронха показательно развязала его и пересчитала монеты.

– Не доверяешь, значит, – ухмыльнулся Тальвин.

– Ты мне тоже, – парировала она, имея в виду подслушанный разговор. – Куда и когда я должна приходить?

– Мы отплываем на грузовом пароме в одиннадцать вечера. Постарайся быть на пирсе хотя бы к половине.

Ронха кивнула в знак принятия условий и направилась было к кусту боярышника. Но потом, замедлив шаг, остановилась.

– Скажи, князь, а ты не боишься? – она снова развернулась к ним с Ливком. – Если верить твоим домыслам, Каальгера могли забрать за то, что он совал нос не в свои дела. Ты сейчас тоже собираешься сунуть нос не в своё дело. Тебя самого не пугает перспектива пропасть? Отправиться вслед за своим учителем?

– Боюсь ли я пропасть? – переспросил он, снова усмехнувшись. – А с чего мне пропадать, если я не собираюсь нарушать Кодекс? Слышите, вы? – Тальвин внезапно повысил голос и задрал голову, словно в кронах этих берёз, осин и молодых сосен притаились члены Совета, специально собравшиеся здесь для того, чтобы узнать, что он им скажет. – Слышите, я направляюсь к вам в гости! Помешайте мне, если хотите. Заберите меня в то неведомое место, куда вы забираете всех остальных. Только у меня, в отличие от Каальгера, будут свидетели – и тогда вся правда выплывет наружу… Если правда именно та, какой она мне представляется. – Тальвин развёл руками, словно бы заранее принося извинения за клевету, если правда всё-таки будет другой.

Ронха фыркнула. Устроил тут спектакль, понимаешь ли.

– Видишь, я не боюсь. – Тальвина её реакция нисколько не смутила. – Мне достаточно того, что совесть моя чиста. А что насчёт тебя?

– А что насчёт меня? – Ронха пожала плечами. – Я выполню свою часть договора, только и всего.

Она положила мешочек с монетами во внутренний карман куртки. Дело оставалось за малым – отыскать господина Займека до вечера, потребовать с него расписку, а потом надежно закрыть дом. Который уже будет её домом, окончательно и бесповоротно…

Единственный положительный момент во всей этой затее.

А Тальвин, тем временем, решил испортить ей настроение окончательно и потребовал расписку с неё.

– Ты ведь это несерьёзно? – Ронха недоверчиво посмотрела на него.

– Отнюдь. Ты никогда не казалась мне надёжным человеком, прости за прямоту. И потом, договоры, в которых фигурирует такая солидная сумма, только на словах не заключаются. Нужны хоть какие-то гарантии.

Ронха фыркнула, но расписку, под его диктовку, всё же написала – деваться было некуда. В вещмешке Тальвина нашлись и чернила, и перо, и бумага, и даже дощечка, на которую можно было положить лист. Текст был составлен таким образом, что этот документ привязывал Ронху к князю до самого конца путешествия – то есть, до тех пор, пока «поиски Совета Магов Тальвин Эмерский не определит как «оконченные».

«Влипла», – подумала Ронха. В этой расписке читалась неотвратимость Судьбы; в ней было что-то роковое, как в предсказании фелии.

– Вот, так-то лучше. – Князь посыпал свежеобретённый документ песком из маленькой коробочки, помахал листком в воздухе – на всякий случай – и, аккуратно сложив его пополам, убрал за пазуху. – Теперь, если ты сбежишь по дороге, у меня будет право отыскать тебя и потребовать обратно все пять браннов.

Ронху мороз продрал по коже от этих слов, но виду она не подала.

– А если вдруг не верну? – презрительно уточнила она, поднимаясь на ноги.

– Тогда у меня будет, с чем обращаться в суд.

– Вот как. – Ронха скрестила на груди руки. – Я смотрю, ты хорошо всё продумал. Только ты меня недооцениваешь, князь. Очень недооцениваешь.

– Очень надеюсь. У тебя будет время доказать, что это так. Можешь начинать уже вечером.

– Тогда до вечера. – Ронха растянула губы в широкую неестественную улыбку, давая понять, что разговор окончен.

Она собралась уже уходить, когда Ливк неожиданно полюбопытствовал:

– Не хотите ли разделить с нами наш обед? Превосходная зайчатина – уверен, вам понравится.

– Спасибо, не хочется.

Пожалуй, ответила Ронха не слишком вежливо, но проявить чуть больше признательности в присутствии Тальвина у неё почему-то не получилось. Хотя сам Тальвин никак не прореагировал на этот диалог – как смотрел на Ронху испытующим взглядом, так и продолжал смотреть. Возможно, он ни секунды и не сомневался, что она откажется от приглашения.

– В половине одиннадцатого, Ронха, – сказал он. – И не советую меня обманывать.

Ронха всем своим видом изобразила полное непонимание, но потом её как будто осенило:

– Ах, да! Я же эгоистичная дрянь, от которой можно ожидать любой пакости! – Она расплылась в улыбке и фамильярно похлопала Тальвина по плечу. – Не волнуйся, князь. Я ведь ещё и дура, а ни одна дура не сообразит, как можно безнаказанно прикарманить пять браннов.