Озем - Тьма и Укалаев. Книга 1. Части 3, 4, 5

Косцов – Тебя не касается! За своей женой следи!

Муха – Не переживайте. Серго же пьяным в Катеринке был – проспится и ничего не вспомнит. А вот вы того парня, что вам в… в лицо, простите, засандалил, помните? Роста высокого для укалая, черные брови срослись, лицо корявое, одет в футболку и черные штаны, на футболке мотоциклист – да всегда он так одевается. Он?

Косцов – Ну?

Муха – Он!! Седло, Петр Седлов – он, мерзавец. Эти двое так себя и ведут – Валька начинает драку, а после толкает Седло – тот выше, кулаки у него крепкие. Они вас в Катеринке обработали!

Косцов – Все, Муха, достал ты меня. Уйди с глаз долой!

Поселок Котуть.

Мерет, его жена Дияр.

Братья Лешики – Иван, Митькай.

Мерет – Долго спишь, Лешик, и сладко – достучаться до тебя нельзя. Залез в свою берлогу. День на дворе, Дира сияние, свет! А ты все дрыхнешь… Посмотри на себя – обленился, оброс щетиной, растолстел, вон живот рубаху подымает – ну, чисто Лешути.

Иван – Я же не думал, что ты придешь. И не один – с женой, с ребенком. Везде ты своего ребенка таскаешь, Мерет – не обременяет тебя?

Мерет – Своя ноша не тянет. А ты за меня не переживай. Я как-нибудь обойдусь.

Иван – Да, ладно, ладно. Не мое дело. Не думал даже.

Мерет – Ты думать совсем не обязан – ты мне не для этого надобен. Пройдем что ли…

Иван – Здравствуй, Дияр. Охранит Дия и род твой, ребенка твоего, радостное дыхание твоей жизни. Вот несколько вещиц для детской забавы. Я изготовил так, между делом. Птаха утренняя, неприметная, певучая, я покрасил в серый цвет – как живая получилась, в ладони умещается, была у меня и вторая – затерялась где-то… И браслетка волнистая – оберег от Дии – для рождения и защиты.

Мерет – Оставь ее. Дияр, сядь вон на табурет и подожди. Зря ты со мной пошла… Что у тебя тут, Ванька, кучи грязи? Ты, вообще, убираешься когда? Дневной свет к себе в конуру пускаешь?

Иван – Да все как то…

Мерет – Понятно. Живешь как свинья. Утонул в грязи.

Иван – Ты что, меня обзывать пришел? Мерет, ты с утра на кого обозлен?

Мерет – А ты мне отвечаешь? Осмелел? Ой ли!

Иван – Ничего такого я не сказал. Чего зубы щеришь? Кажись, все, что надо – всегда делал. И как ты хотел. А на тебя не угодить, Мерет – все тебе не так, а эдак.

Мерет – Ах, да, ты же беспрерывно в трудах, спины не разгибаешь – день и ночь сидишь над вавукрами и остальным. Кожилишься тут из сил!

Иван – Зачем смеешься? Чем не угодил?

Мерет – Ты у себя спроси. Ответ сразу найдется. Не строй из себя глупую овцу! У тебя под овечьей шкурой волк – и даже не Ороя! Ванька, че творишь? Башкой ударился?

Иван – Чего?

Мерет – Ничего! Ох, смотри… Бабы и девки к тебе сами лезут – их пальцем манить не надо. Нет бы этим удовольствоваться, поерзать под одеялом и забыть, и дальше совершать свой круг Билима – как везде, как род твой Лешути – сколько было и еще будет…

Иван – Я же их не сильничаю – сами лезут настырно. И чего мне отказываться – мимо рта ложку отпихивать.

Мерет – Ты нажрался! Вон еще одна на подходе – эта рыжая, горячая и тоже дура. Дочка заводского начальника Федорова. Не кидайся на нее как дикий зверь.

Иван – Если так, себе возьми.

Мерет – На кой мне? Для этой кобылы жеребец нужен. Погоняй ее.

Иван – Не пойму тебя, Мерет. То ты ругаешься, то сам мне подсовываешь…

Мерет – Плевать мне на баб, которых ты у себя в конуре тр… шь! Скучно даже… Может, тебе тоже скучно стало? интересней жить хочется?! На ж… свою интерес огребешь! Заинтересуются тобой! Я предупредил!

Иван – Ну и че такого? Кажись, я никого не убил, и ничего ужасного не сотворил, наших порядков не нарушил. Я всего лишь работаю с оялом – когда удачно, когда нет – выполняю в точности, что вы, Сульиты говорите. Никого я не отправил в нижние земли, не предал, ни в чьей душе не потоптался и не привнес мрак и отчаяние, свои собственные створки от Бесуж держу закрытыми. И сплю я спокойно!

Мерет – Если бы ты спал в своей конуре – один там или с кем… Ты же гуляешь! Догуляешься, придурок! И скажи, чего ты им щеку-то разрезаешь, девкам этим – дурам?! Крови и вреда мало, а визгу там… Ты кто – аюн хренов? Дира свет!!

Иван – Пару раз только – больше не было. Никто не догадается.

Мерет – ОХОБовцы сразу смекнут. Вон Валиев уже возле Котутя рыщет – про тебя догадаться ему легко. Если же не догадается – помогут. Деваха эта из Худопеев – кажется, Рожковых дочь – тебя ногтями продрала до крови здорово? Чуть глаз тебе не вырвала? Одноглазым был бы – и полным идиотом. Вот ты дома и сидишь, на улице показаться боишься. Правильно.

Иван – Она сумасшедшая. Посчитала, что мне нужны ее деньги. Откуда у нее деньги? И зачем они мне?

Мерет – Тебе надо было сказать ей – подставь-ка, рани, свою левую щечку – я тебя малость подправлю, подрежу – а так ничего страшного! ерунда.

Иван – Действительно, ерунда. Девчонка молчит – на это у нее умишка достанет. Глаз у меня зажил, никто ко мне не приходил – ты первый.

Мерет – Твоя удача в том. Везет вам всегда, Лешикам. Но ведь везение и закончиться может, запомни.

Иван – Ты обеспокоился? С чего бы это? Когда вас, Сульитов, волновали простые укалаи? Мысли и заботы ваши все больше в верхних землях и даже в диррических небесах парят; о тоне только и думаете – как сожрали Козоя, так и задумались.

Мерет – Язык твой поганый обрежу – твоей работе это не помешает… Муха приходил? Ванька!

Иван – А? Приходил, приходил.

Мерет – Но ты же говорил, что никого не было!

Иван – Он ко многим в поселке приходил. Позволение не спрашивает и приходит. Надоел мне этот Муха. Достает. Вообразил себя начальником – сало от ушей свисает, брюхо колыхается. Ходит сюда, ходит – все чего-то вынюхивает, пальцами своими жирными везде шарится – в карманах, в ящиках, углах, по столу. Увидит тарелку с едой или стакан – сожрет и выпьет. Как только не разорвет его!

Мерет – Ты надеялся, что твои художества без внимания останутся? Тупость!

Иван – Да не спрашивал он ничего. Рыло свое поросячье везде сует – выгоду упустить боится. Украл у меня вторую готовую птицу, я ее вырезал так, чтобы перышки встопорщились – но и первая хорошо получилась, правда, Дияр? Вон ребенок твой играет…

Мерет – Не трогай ее!.. Хм, не повезло тебе с зятем… Не надо было соглашаться, чтобы Муха женился на твоей сестре – Деда ему досталась не по чину, Муха из тех Бесуров, что с Лешиками не ровнялись…

Иван – Да! Не слишком ли повезло толстопузу?

Мерет – Но ты-то не очень возбухай. Твоя Деда не унай вовсе.

Иван – Это как посмотреть! Если со стороны нашей семьи, то очень даже унай! Родители рано умерли, трое осталось нас, детей – я, брат да сестра, больше никого нет.

Мерет – Я знаю. И я вас не бросил. Вы росли не как трава. О вас заботились – плохо ли, хорошо…