Екатерина Дей - Амир. Часть V

– Только плечи и болели, ничего не было поломано.

– А дурь в голове куда денешь, сподобился сам лечить, вот и изломал.

– Амир? Он меня лечил?

– Силой хотел своей, вот ею и смял тебе косточки.

– Он своей энергией мне кости поломал?

– А почто ему. Как это он и не сможет? У великих и дурь великая, раз и дунул, а от тебя только крошево осталось.

Ну, не совсем крошево, раз она мне спину массажирует. Фиса это для Амира сказала, чтобы он осознал, что без неё у него со мной ничего не получится. Нужен переводчик. Ага, телесный. Я хихикнула, но сразу ойкнула, потому как Фиса догадалась о моих мыслях и сразу решила их задавить на корню – она лучше знает, как с вождём общаться.

И опять нас никто не беспокоил несколько дней, за которые Фиса вылечила мои плечи. А я воспользовалась моментом и расспрашивала её обо всём, что касается Силы.

– Рина, да не знаю я ничего, окромя того, что Амир ею Машеньку спасал. Весь народ его на ней держался, ни болезней тебе, ни страха.

– Ни страха? Совсем ничего не боялись?

– А чего им бояться-то? Сила в вожде, да армии.

– Только у него голубой шарик?

– У него, лебёдушка, у него. Народ-то что, живёт себе и живёт, ни один враг напасть не смел, потому как знали – вождь спасёт, да ещё и месть совершит такую, что на века память.

– Всё держалось на вожде…

– На нём, берёзка белая, коли вождь силён, так и народ в силе. А армию уже он и собирает, своей силой да уменьем держит.

– Поэтому она Амира не может отпустить.

– А как отпустишь? Весь народ… а тепереча их много стало, не одна Машенька.

Фиса со значением на меня посмотрела, и я кивнула: Сила народа будет бороться за Амира, не отдаст его в тот момент, когда народ практически восстановился. Тем более вождя с силой ирода. Силой, удвоенной моей энергией.

Походив по комнате, Фиса обернулась ко мне и заявила:

– Раз руки помнят, голова в порядок возвернётся.

Я рассказала ей о своей догадке, что тело Амира помнит меня, и она решила воспользоваться этой памятью. Последовало неожиданное предложение:

– Ты вот что, красавица наша, поболей пока.

– Фиса, Амир же всё видит и слышит.

– Вот пусть и знает, что ты женщина – когда хочешь, тогда и болеешь.

Грустно я уточнила:

– И в бассейн нельзя?

– Как это, плавай, уточка сизокрылая, плавай, сильно для болезни-то пользлительно.

И тут же, чтобы я уж точно не сомневалась в ней, она явно задумала стратегическую операцию, взяла меня за руку и повела в гардеробную. То, что она предложила, купальником назвать можно с трудом – полосочки ткани, едва удерживаемые тоненькой цепочкой. Я даже усомнилась, неужели Амир выбрал такой купальник для меня, и робко взглянув на Фису, на всякий случай уточнила:

– Это, наверное, купальник Мари?

Фиса хихикнула, прикрыв ладошкой рот, видимо вспомнила мою попытку стать стройнее, но потом строго посмотрела на меня:

– На размер-то глянь. Твой, знамо твой.

Опять хихикнула и хитро взглянула сквозь умильный прищур:

– К телу белому стремление.

Я покраснела до жжения на коже, вот он план Фисы – напомнить Амиру, вернее его телу, о стремлении к моему телу. Сообща мы всё-таки натянули на меня купальник, хотя и долго разбирались в хитросплетениях полосок.

Быстро пробежав по открытому пространству, я бросилась в спасительную воду. Ужас какой-то, в этом купальнике я чувствовала себя более голой, чем в обнажённом виде. Вот это я подумала, и сразу хихикнула, собственного мужа пытаюсь совратить. Как говорит Фиса, никак он не мог добраться до моего тела белого, а я сейчас сама его предлагаю.

Успокоившись от теплой воды, я постепенно забыла о стратегическом плане Фисы и просто нежилась. Полёживая на спине, с удовольствием наблюдала за солнечными бликами, играющими на стекле потолка.

– Рина.

От неожиданности я чуть не утонула, взмахнула руками и запуталась в ногах. Послышался громкий всплеск и Амир выплыл из глубины прямо передо мной. Мне удалось уравновеситься в воде, и я возмутилась:

– Амир, ты меня напугал.

– Ты меня боишься?

– Не тебя, неожиданности.

Фыркнула, поправила волосы и улыбнулась ледяным глазам, Амир умудрялся ровно стоять в воде, не совершая никаких движений. Даже волосы красиво уложились на голове, как будто и не нырял.

– Ты испугался, что я утону?

– Я ничего не боюсь.

– Тогда зачем прыгнул в воду?

Амир не ответил, но через мгновение я уже стояла у скамеечки, а он высился надо мной ледяной глыбой, с которой ручьями стекала вода. Я смотрела ему в глаза, а сама представляла голубую пещеру и обследование моего тела, вовремя вспомнила план Фисы. Но Амир не почувствовал моих мыслей, смотрел холодным тёмным взглядом. Тяжело вздохнув, я поменяла направление воспоминаний и ярко представила свою истерику в Испании, ревность к Люси. В какой-то момент даже улыбнулась, круто я тогда с ним обошлась на самом деле, вроде как сама восхищалась их танцем, мол гуляй молодой муж, а потом крик на весь дом учинила.

– О чём ты думаешь?

– О тебе.

Бровь чуть колыхнулась, и глаза знакомо сощурились. Правильная оказалась мысль, и я радостно заявила тёмному льду:

– У нас с тобой было много интересного, есть что вспомнить.

И какая я взрослая тётка? Я изобразила руление кораблем и стала кружить вокруг застывшего как статуя Амира, он следил напряжённым взглядом и не понимал моих движений.

– Неужели ты не помнишь? Руление кораблем! А яхта? Ты и яхту не помнишь?

Грустно вздохнула и сникла:

– А жаль.

Моё тело вспомнило движение раньше, чем осознал мозг – я упёрла свой палец ему в мокрую грудь:

– И гнома не помнишь?

Я совершенно не ожидала, что он ответит.

– Помню.

– Гнома?

– Ты не гном.

И что-то изменилось в пространстве, как тёплый ветерок появился. Но холод сразу его задавил, полыхнул метелью, и я даже испугалась, что мой палец примёрзнет к груди Амира. Ледяные руки легли на мои плечи и металлический голос спросил:

– Твоя тайна – гном?

Всё моё практически обнажённое тело сразу покрылось изморозью, но я не позволила ему оледенеть, сжала губы и чётко произнесла:

– Моя тайна – я.

– Ты?

Такая ирония прозвучала в голосе, что я вспыхнула от обиды и заговорила лихорадочным шёпотом:

– Без меня ты стал обычным иродом, страшным и злобным иродом, который ничем от остальных не отличается. И вождь ты так себе, обычный вождь, таких в Африке по сто штук на гору, куда ни глянешь – везде вождёк. Сколько таких в твоих кланах? Каждый второй? И ты теперь такой же!

Мгновением полыхнула энергия и отлетела от него, ударилась о стену и от резкой боли потеряла сознание.

Фиса молчала уже второй день. Мои синяки она залечила, только голова ещё продолжала кружиться, поэтому я старалась лишний раз не вставать. И когда появился Роберт она тоже ничего не сказала, молча отвернулась к окну.