Екатерина Дей - Амир. Часть V

– Рина, как ты?

Он сел передо мной на пол и грустно посмотрел чернотой глаз, я пожала плечами – жива.

– Ты опять пришёл узнавать мою страшную тайну? Но я ведь её уже Амиру сказала.

– Я пришёл к тебе сам. Амир вернул Вито в дом.

– А Мари?

– Амир уехал с ней в горы.

Фиса резко обернулась к нам и прижала руки к груди:

– Неужто в пещеру повёз? Кастрюле этой…

– Не знаю. Завтра приедут Яна и Алекс.

А вот это уже новости, очень интересные и радостные новости, вождь собрал в своём доме весь ближний круг.

– И Сонечка?

– Амир о ней ничего не сказал.

Роберт старался не смотреть на Фису, но глаза сами искали её по комнате, и он склонил голову. А она вдруг подошла к нему и положила руки ему на плечи.

– Родя… ты прости меня.

Он вздрогнул всем телом и, не поднимая головы, спросил глухим, полным тоски голосом:

– За что?

– Виноватая я перед тобой, сильно виноватая…

– Семён?

Фиса вздохнула, высоко подняла голову, и я увидела в её глазах слезы, которые она старалась удержать. Но у неё не получилось, и она отошла от Роберта, закрыла руками лицо. Он вскочил, обнял её, прислонился щекой к её голове и признался:

– Фиса, любимая моя Фиса, ты мне столько счастья принесла, каждый твой взгляд счастье… я всегда тебя буду любить… не буду мешать вам с… Семёном.

Она хотела что-то сказать, но он не позволил, прижал её к себе и снова заговорил:

– Мне не страшно умереть за тебя, за твоё счастье… я теперь знаю, как это, быть счастливым хоть на миг…

И в этот момент в комнате появился Сэм. Роберт его почувствовал спиной, она округлилась, но почти сразу гордо выпрямилась, и он отпустил руки. Я попыталась встать с постели, но Роберт так посмотрел на меня, что я вся сжалась, скала, могучая скала, которой не нужны защитники. Но первой слово сказала Фиса:

– Что тебе, Сеня?

Она повернулась к нему, и я поразилась уверенному и спокойному взгляду ведьмы. Сэм, никакой не Семён и не Сеня – только Сэм. Он внимательно рассматривал обоих, никакого волнения, глаза постороннего наблюдателя. Наконец его взгляд обратился ко мне и прозвучал приказ:

– Жена вождя, пройди в кабинет.

Как мне удалось изобразить гордую непокорность неизвестно никому, мне в особенности, но я с удивлением услышала свой голос с ноткой каприза:

– Я плохо себя чувствую, пусть Амир придёт сюда.

Скривив губы как кокотка, я опустилась на подушки и прикрылась одеялом, а сама была готова расхохотаться от вида гонца. У Сэма высоко поднялись брови, и голова чуть качнулась в сторону от удивления. Фиса тут же воспользовалась возможностью высказать своё мнение:

– Рина ещё плоха, вождь сам её покалечил, пусть прощения просить сюда и идёт. Родя, пойдём.

Взяла ошалевшего Роберта за руку и подошла к Сэму, так и стоявшему в дверях.

– Зови хозяина-то, неча на пути стоять.

Мне показалось, что Роберт своей энергией просто выдавил Сэма за порог, по крайней мере тот исчез. Фиса обернулась на меня и хитро подмигнула, стратегический план ещё не отменён – действуй.

С головой прикрывшись одеялом, я радостно вздохнула, вот и получилось у них, Роберта с Фисой, никакого Семёна, он в далёком прошлом, которое для Фисы уже не имеет значения. Она живёт новой жизнью, бурной и очень счастливой. Роберт смог признаться ей в любви, и никакие препятствия для него уже ничего не значат. Именно то, что он готов был отказаться от любимой ради её счастья и говорит о его истинном чувстве, настоящей любви. Кто знает, как долго они бы мучили друг друга в обычной жизни, каждый в своих сомнениях и страхах, но реальная опасность заставила признаться в чувствах, ведь никто не знает, сколько продлится их счастье – вечность или миг.

3

Амир появился почти сразу, я ещё раздумывала о превратностях любви ведьмы и ирода, когда почувствовала, что кто-то в комнате есть. Откинув одеяло с головы, я увидела чёрную фигуру на фоне сумрачного дня за окном.

– Здравствуй, Амир.

Он качнул головой, но ничего не сказал, сложил руки на груди и мрачно взглянул на меня. И что теперь? Зачем вызывал к себе в кабинет? Или в моей спальне не может высказать то, о чём собирался говорить в своём кабинете с экранами и истребителями?

Так как я почти не вставала с постели, то в халат даже не переодевалась, чего Фису стесняться, и только по утрам меняла ночные рубашки. Самая та одежда для мужа. Медленно я встала с постели, поправила бретельки и, не надевая тапочек, босиком подошла к Амиру.

– О чём ты хотел говорить со мной?

Моё тоскующее по его рукам тело не реагировало на холод взгляда, оно вспыхнуло, и я положила ладони на его локти. Грозный голос спросил:

– Почему ты не пришла?

– Я ещё плохо себя чувствую, голова кружится.

Пальчиком пройдясь по его локтю, я повторила свой вопрос:

– Так что ты хотел мне сказать?

Он молчал, а я водила пальцем по руке, отвлеклась на пуговицу пиджака, покрутила её, потом одумалась и убрала руки за спину.

– Извини.

– Почему ты просишь прощения?

Гроза ушла, и вопрос задавал уже другой Амир – следящий взглядом за моим пальцем и чувствующий его. Я пожала плечами и отвернулась, постояла к нему спиной, несколько раз вздохнула, покрутила кистями, мол как айсбергу объяснить свои женские штучки. И наконец изрекла:

– Я чуть не оторвала тебе пуговицу на костюме.

Звук разрываемой ткани меня испугал, я вздрогнула, но не обернулась, сжалась всем телом и опустила голову.

– Теперь нет пуговиц.

Амир встал передо мной, и я подняла на него глаза, он стоял в одних брюках, ни пиджака, ни рубашки на нём не было – мощный голый торс, гордо поднятая голова. И я совершила ошибку, обняла ледяное тело и зашептала:

– Амир, я люблю тебя, я молю… вспомни себя.

Он схватил меня и кинул на постель, одно движение и моя рубашка разлетелась кусками ткани. Я не смогла прикрыться, энергия Амира припечатала меня к постели и только голова осталась свободной, она и моталась из стороны в сторону. Мой крик тонко и истерично зазвенел переливами:

– Не смей! Убьёшь как Заряну… себя убьёшь… Мари… всех убьёшь…

И вдруг статуя Амира качнулась, проявились четыре фигуры и сразу исчезли вместе с ним.

– Рина!

Крик Фисы привёл меня в чувство, и я подняла голову, Роберт мгновенным движением набросил на меня одеяло, а Фиса кинулась ощупывать моё безвольное тело:

– Ласточка… неужто посмел…

– Фиса… они… они его забрали…

– Они тебя охраняют.

Роберт встал у окна и напряжённо вглядывался в моё лицо. Фиса удостоверилась, что лебёдушка жива, подоткнула одеяло вокруг меня и сложила руки на животе.

– Вона для чего он сюда эту компанию…

– Рина.

Он внимательно посмотрел на меня, и вдруг попросил Фису выйти, она послушно кивнула головой, погладила меня по руке.