Владимир Коркин (Миронюк) - Взломанная вертикаль

– Так-то лучше, теперь по макушке никакой каменюга не шлёпнет, – мрачно выдавил Хрипко. – Всем двигаться осторожнее, стенка древняя.

Подъем круче, ощутимее земное притяжение. Рюкзак неумолимо натирает плечи, пот застит Виссариону глаза. Горят подошвы ног. Ему кажется, больше он не ступит ни шагу. Однако ноги упрямо несут выше и выше. Наступает минута, когда надо уговаривать себя: «Ещё один шажок, ещё один метр. Ещё чуть-чуть. Скоро привал». И когда крохотные колокольчики начали вызванивать в ушах и висках, Петров выдавил из себя:

– Хорош, братцы. Перекур.

Уф! Ноги Стражина противно подрагивают, подгибаются. Мелко-мелко дрожат пальцы рук, сигарета никак не попадает в рот. Из коробка высыпаются спички. Коробок выскальзывает из непослушных пальцев, скатывается вниз, не дотянуться. С проклятием поднимается Виссарион, опираясь на посох. Неловкий шажок по зыбким камням, правая нога подворачивается. Охнув, парень валится на бок. Полежал с зажмуренными от боли глазами, присел, снял сапог, размял руками больное место. Прошептал «Отче наш». Пошевелил ступнёй. Ничего страшного, порядок. Смахнув со лба холодный пот, огляделся.

– Что там у тебя? – встревожился Хрипко.

– Пустяки, всё в норме. – И внимательно вгляделся в рябые каменные волны, где-то поблизости коробок спичек. Внезапно в глаза ударил солнечный зайчик. Невероятно! Легче в стоге сена найти иголку, чем в горах зажигалку. Согретая в руках вещица была такой же теплой, как человеческая ладонь. Виссарион точно с кем-то неведомым обменялся рукопожатием. Отсюда, у подступа к вершине, до которой сотня метров, взору открывался широкий простор. Горизонт как бы раздвигался, а рассыпанные у подножия валуны казались мелкой галькой. Друзья уселись в кружок. Передают из рук в руки пластмассовый стаканчик с горячим кофе из термоса, а заодно и найденную Стражиным зажигалку. Её крутят и так и эдак, словно заморскую диковинку. Передохнув, Виссарион осторожно вынимает из рюкзака арбузы и слегка помявшиеся яблоки. Осматривает богатство: слава богу, арбузы целы. Щелкает по их полосатым, пузатым бокам ногтем, в ответ легкий гулкий звук. Хороши. Впиться бы зубами в их ароматную прохладную сердцевину. Но удел другой, украдкой вздыхать, подарки предназначены метеорологам с Райской. Упрятаны бесценные тут гулкие полосатые шары в рюкзак. Пора в путь. Хрипко берёт рюкзак у Стражина, тот раздосадован, порывается его забрать.

– Не спорь, Виссарион, – отстраняет его Хрипко. – Так трэба. Последняя сотка, друг, орешек очень крепкий. Держи мою двустволку. Она не заряжена. На вершине я тебе верну рюкзак.

Чем ближе вершина, тем коварнее гора. То и дело срываются вниз камни, неосторожно сдвинутые ногой или посохом. Туристы медленно карабкаются по каменной стене. Впереди открывается удобная площадка. Перед ней полоса осыпи. Это последнее препятствие. Первым взбирается на выступ Хрипко, за ним Стражин. Замыкающий группу Петров замешкался, поскользнулся, поплыл по осыпи вниз. Стражин мгновенно сорвал с плеча ружье и протянул ложе Женьке. Игорь сбоку подстраховывает журналиста и, подтягивая к выступу Петрова, шутит:

– Ловись, рыбка большая и вот разэтакая.

Лишь только Евгений взобрался на площадку, как справа, легко, точно затычка из рассохшейся бочки, от уступа скалы с треском вывалился здоровенный обломыш, и, набирая скорость, закувыркался вниз. Зашуршала, заскрежетала лавина. Затенькали, заухали на разные голоса, сшибаясь, камни.

– О цэ мощь, – невозмутимо констатирует Хрипко. – А ты, Женька, везуч, як тий карась, що щуку обманув. Ще б хвылына, и быть бы тебе на спине лавины.

Пока Игорь и Евгений незлобиво переругиваются, Виссарион осторожно продвигается в щели, ведущей прямо с каменного выступа в небо – к солнцу, к вершине. Он сантиметр за сантиметром продвигается вперёд, ползёт по морщинистой лобастой скале. Как хочется ему первому ступить на Райскую. Последний рывок всем телом. Встал на ноги. Высота. ВЫСОТА. Дух перехватило. Под ним распростерлись в неведомую даль цепи горных хребтов. Стаями лебедей тянулись прозрачные облака. Непередаваемо чувство слияния с миром, ощущения его гармонии. В какое-то мгновение он почувствовал себя орлом, будто и вправду некогда был им. Такая сила влилась в мышцы! Взмахни ими, и покоришь голубую высь. Прекрасно. И сказочно красиво. А сердцу чуть больно: ему трудно сознавать, что его ход – всего лишь миг Вечности. Зато горы – те вечны, или почти вечны. Но жизнь всё равно волшебство, она чарующе великолепна, невзирая ни на что, ни на какие невзгоды.

– ПО-БЕ-ДА! Здорово, ГОРЫ! Это я, ГОРЫ! – рвётся в высокое чистое небо восторг Виссариона Стражина.

В сборно-щитовом доме метеорологов тепло. Витает в воздухе духовитый пар из кастрюли с борщом, шипит на сковороде жареная картошка.

– Добро пожаловать к столу, как раз к ужину успели, – встречает гостей хозяйка горы техник-метеоролог Зинаида Ивановна Поджидаева.

Пока туристы рассаживаются за столом, она счастливо причитает, принимая из рук Варвары Степановны арбузы, яблоки, огурцы, белый и чёрный хлеб, балык осетрины, домашнее печенье, колбасу.

– Ай да подарок, ай да славный! – Её изумлению нет предела. – Да как вы этакое чудо, – она вертит в руках то один арбуз, то другой, – на гору подняли! Два года скоро без отпуска, вот сколь арбуз не пробовали.

Легким движением ножа срезает хозяйка зеленую шляпку с сухим скрученным хвостиком. Всем почудилось, будто повеяло терпкой горячей землей бахчей. От яблок, высыпанных на стол, поднимался стойкий аромат цветущего сада. Блаженная истома охватила путешественников. Не хотелось ни о чем думать. Только так бы сидеть, расслабив мышцы, ощущая, как унимается в ногах гул и тухнет жар натёртых ступней. Но вот стол заставлен блюдами. Ложки дружно опускаются в тарелки с борщом.

– Не посетуйте, – молвит хозяйка, – борщ в основном из концентратов. Разве вот картошка живая, свежая. Спасибо вертолётчикам.

Все едят, нахваливая. Всё кажется необыкновенно вкусным. Алексей Игнатьевич, глава семьи, подмигивает дочери. Лена поднимается и скрывается в соседней комнате. Вскоре возвращается с большой миской, доверху наполненной ягодами.

– Отведайте, гости дорогие, фирменное блюдо горы Райской, – шутит хозяин. – Быть может, вам и приглянется засахаренная в собственном соку морошка.

Путешественники в восторге. Ягода тает во рту. Поджидаев включает телевизор. Смолкают шутки-прибаутки. На экране музыкальная программа. Изображение устойчивое, превосходный звук. Вот что значит вершина, никаких помех. Внезапно Лена срывается с места и торопливо произносит:

– Ох, извините, пожалуйста, мне пора выходить на связь. Время подходит.