Тимофей Юргелов - Желтый, Серый, Анджела Дэвис, Вулкан и другие. повесть

Дальше Костя шагает опутанный силками обожания. Он то и дело останавливается, чтобы отломить кусочек колбасы и кинуть в траву.

– Вулкан! Ищи! – Вулкан стремглав бросается выполнять приказание, Костя чувствует в себе призвание дрессировщика. Вот бы сейчас его видела Анджела Дэвис 2 2 Анджела Ивонна Дэвис (Дейвис) (р.1944), член ЦК коммунистической партии США с1973г. Участница антивоенного и негритянского движения. В 70-х годах была символом борьбы за права политзаключенных. , как дразнили Анжелку, из соседнего подъезда. Он старается представить, что бы такое сказал ей при встрече.

Костя уже знал ее родителей. Мать, болезненного вида, в ярком халате, имела обыкновение, мечтательно глядя вдаль, пить чай в окне лоджии из огромной, цветастой кружки. Отца он чаще встречал, переносившим тяжести, – всегда в мыле, в неизменной белой рубашке и галстуке. То выгружает из багажника ящики с фруктами, то, накинув синюю рабочую куртку, тащит наверх половину замороженной бараньей туши, то носит с подручными шкафы от диковинной еще «стенки» – мода на серванты подходила уже к концу, но стенки вызывали пока осторожное любопытство. Затем садится за руль такого же экзотического «жигуленка» и уносится прочь, как джин Сулеймана, чтобы снова появиться со связкой труб на крыше или с мешком смарагдов на заднем сиденье (так думал Костя, наблюдая, с какой бережностью он достает тяжелую ношу). Дома у них жила пучеглазая моська по кличке Джулька (в просторечье порода называлась «карликовый олень»), ее злобный, визгливый лай проникал сквозь стены, поэтому повод для разговора напрашивается сам собой.

Лучше, если она будет гулять с собачонкой. Он придумал первую фразу – в ней ему слышится ирония и намек на искушенность. Репетируя, Костя бросает на ходу небрежный жест в сторону Вулкана:

– Интересно, что получится, если скрестить «карликового оленя» с вео?..

Внезапно он попятился, прижался к стене сарая: возле их дома Анжела выгуливала свою моську. Она не заметила Костю, потому что следила заспанными глазами за справлявшей нужду собачонкой. Сердце куда-то пропало, а потом бешено заколотилось. Когда начинают сбываться самые смелые мечты, думаешь только о том, что было бы лучше, по крайней мере, намного спокойнее, если бы мечты оставались мечтами.

Простой и легкий план познакомиться с Анжелой казался ему уже невыполнимым. Костя пошел вокруг сараев в обратном направлении, напрасно уговаривая себя успокоиться. Сейчас он был уверен – хоть и тешил себя надеждой, будто это не так, – что ни за что не осмелится выйти из своего укрытия. Он приблизился к цели с другой стороны. И вдруг – в дальнейшем он всегда ждал этого толчка в решительную минуту – сомнения отступили, волнение улеглось, и, словно повинуясь неведомой силе, несущей его вперед, ни о чем не думая, с пустой головой и сердцем, он шагнул из-за сараев. Тут же защемило в груди, но было уже поздно…

Скармливая на ходу остатки колбасы Вулкану, Костя лихорадочно вспоминал вступление к своей речи. Уже залилась лаем мерзкая собачонка, уже Анжела повернула к нему лицо, и Вулкан приподнял уши (которые Серый безуспешно склеивал изолентой, чтобы они стояли) и наморщил удивленно лоб. Уже с языка просилось: «Интересно, что получится»… Как вдруг молнией пронеслось: «Ничего не получится: Вулкан – тоже сука!» Словно во сне, с предчувствием дурноты Костя прошел мимо, даже не поздоровался ― остановился он только за домом. Тяжело ухало в груди, будто он сорвался в пропасть, долетел до дна, но в последний момент проснулся.

Он схватил себя за волосы и закричал без звука, открывая только рот: «Ой, дура-а-ак! Какой же дура-ак!» Любому дураку известно, что нельзя скрестить двух животных одного пола. Хотя он имел в виду всех вообще вео, а не только Вулкана. А, ладно… В любом случае, все погибло – и он погиб: подойти, раскрыть уже рот, а потом убежать, как ошпаренный, не сказав ни слова, – что может быть хуже. И что теперь она будет думать о нем? Что будут думать ее подружки, которым она расскажет о его выходке? А также, возможно, пацаны, которым расскажут подружки?.. Как бы там ни было, больше он никогда даже не посмотрит в ее сторону, будет обходить за километр…

Костя подзывает Вулкана, теперь тому (или той) предстоит отыскивать предметы несъедобные, но от этого не менее ценные. Он достает из кармана образцы: складной нож, стреляную гильзу, перегоревшую батарейку. Вулкан не отводит глаз от его рук. Костя выкидывает батарейку и дает понюхать собаке нож. Замахивается, будто собирается бросить, прячет нож за спину, а сам показывает в траву: «Ищи, Вулкан, иши!» Хвост на мгновение замирает, Вулкан оглядывается, но затем продолжает гипнотизировать карман.

– Ну и ду… ра же ты, Вулкан! – говорит сердито Костя. Ему ничего не остается, как обыскивать траву самому.

Какие только сокровища не сыплются из окон на задворках домов – золотой дождь! Вот и этот нож два дня назад он нашел как раз за этим домом. В надежде, что находки подобно грибам растут под одними и теми же деревьями, Костя останавливается под яблоней: здесь он и валялся, когда его взгляд набрел на блеснувшее в траве лезвие. Хотел крикнуть «чур, мое!», но крик застрял в пересохшем горле.

– Костян ножичек нашел! Вот ему повезло! Вот тебе, Костян, повезло! – заорал вместо него маленький Олежка, брат Саньки.

– Я сначала думал, пробка блестит, – пригляделся: ого себе – ножичек! – объяснял чуть позже Костя, бдительно следя за переходившим из рук в руки ножом. – Ну-ка, дай мне: я сам еще не видел. – Дрожащие пальцы выхватили нож у Саньки. – Мне как раз такой складничок нужен… – добавил он, чтобы пресечь любые посягательства на его собственность.

Находка вызвала разные предположения. Наверно, кто-то играл в «ножички» – нож отскочил от яблони, и его не нашли. Совсем не обязательно, чтобы он отскочил, говорит Санька, его могли втыкать в землю и попасть в «пропащее место». Есть такие места на земле, если туда что-то упадет, то потом, сколько не ищи, ни за что не найдешь. Даже «чертик-чертик, поиграй да отдай» не помогает. Будешь прямо смотреть на пропажу, а увидишь одно пустое место. Все соглашаются: точно, бывает, обронишь на ровном полу какую-нибудь ерундовину, а она как сквозь землю провалится. Зато такие места и одаривают щедро, как в этот раз Костю, – только не всех и не всегда, ─ продолжает развивать свою теорию Санька. (Он считается самым добычливым, поэтому его слушают.) Но если уж задумаешь что-нибудь найти и будешь постоянно думать-думать об этом, то обязательно найдешь. Косте начинает казаться, что он действительно хотел найти именно ножик.

– Я раз задумал часики найти, – рассказывает дальше Санька. – Все время ходил, думал-думал об этом. Потом пошел на рыбалку, стал удочку распутывать – оба! ― часики лежат на песке.