L++ - Ибо богиня

– Ты нужен мне.

– Тебе? Я? Зелёный тушканчик – десятикратной?!

– Не здесь. На Гессе.

– А там-то зачем?!

– Помнишь про грызлов?

– И что с ними?

Когда они в Пристанище оторвались от райтов, то ещё с часик поблуждали по закрытым переходам, эскалаторам, лифтам. Пару раз пришлось увёртываться от встречных. Однажды вовремя свернуть не получилось. Девушка в кителе внутренней службы с интересом окинула их взглядом, остановилась, но с вопросами приставать сразу не решилась… Или не успела. Блейк с Галиной не задерживаясь обогнули её и целеустремленно двинулись дальше. На повороте Блейк не выдержал – оглянулся. Девушка всё ещё глядела им вслед. Галина Осиповна не обернулась. Но сразу же за углом предложила:

– Слушай, давай сваливать. Побродили и хватит. А то чувствую, сейчас ещё одни загонщики появятся. Ты к выходу какому-нибудь тропку пробить сможешь?

– Зачем пробивать – и так выйдем.

То, что для неё было бесцельным блужданием, у трежеров называлось тестировкой лабиринта. И лабиринт этот оказался квартальным и классическим, то есть сработанным по единому для всех частей шаблону: многоэтажная (Блейк отметил четыре, а там – кто его знает, сколько их!) прямоугольная сетка, наброшенная на радиальную структуру холда. На входах – калитки первого уровня, далее отводящая петля, для знающих – проход второго уровня во внутренние коммуникации, внутри которых пороги третьего уровня – в служебные помещения. Он с ними связываться не стал: и неинтересно – что он потерял… или что он мог найти, скажем, в бройлерной? И опасно… Лезть без спецоснастки… Конечно, даже застукав, ничего бы с ним страшного не сделали. Даже если попытались штрафануть, наверняка бы вмешался Совет Кланов с вопросами: а чего такого он нарушил? а какую такую подписку сорвал? Но попадаться – плохая примета для трежера: теряешь прозрачность.

Просьба Гали подоспела вовремя: делать внутри было больше нечего. И он в пять минут вывел её к выходной камере.

…Где над знакомым уже пультиком вертелась знакомого формата мягко-зелёная надпись: «Выход открыт», а на стене светлело такое же точно дисплейное окно, как и там, где они входили. Наверное, дабы члены служб обеспечения могли выглядывать наружу и не пугать аборигенов своим нежданным появлением. Двое таких, как раз проходили мимо. И один из них, поглаживая чёрные щегольские усики соглашался с другим: «Да, это уже не гризли, это, и вправду, грызлы какие-то кошмарные получились!»

– Так что с грызлами? – повторил свой вопрос Блейк.

– Я подозреваю генетические эксперименты.

– Ничего себе!

Фокусами с генами начали баловаться в конце XX века. От пшеницы и картошки, от мышей и овечек быстро перешли к ген о му человека. Появились восторженные публикации, что «геном расшифрован», что теперь кое-где можно будет «чуть-чуть подправить»… Но тогда не решились —побереглись. Потом фукамизация сняла актуальность проблемы, а потом… Что-то опять в мире пришло к пределу… В результате физических опытов потеряли целую планету, в искусстве – в живописи, в литературе, в кино – вспыхнула тема апокалипсиса, родилась легенда – людены… И… «Только чуть-чуть». Блейку на семинарах по программированию, предостерегая от переделок чужих недокументированных программ, неоднократно приводили примеры таких вмешательств. Лучше напишите свою! Вот, казалось твердо-установленным, что некий ген отвечает за карий цвет глаз, оказалось – ещё и за детскую сопротивляемость кори… Попытались исправить, попытались в следующем поколении просто вернуть, как было, оказалось, теряет доминантность сцепленный с ним ген, поддерживающий печень… А вспышки психических болезней из-за ещё одного… да нет, не отнюдь одного «чуть-чуть»… А попытка выделиться в отдельный вид homo stylus, там где «чуть-чуточкой» не ограничились… Дело кончилось генетической войной – бойней, и введением генетических карт. С тех пор генетики только наблюдают, только дают прогноз и не вмешиваются. Ни во что. «Кодекс Азалиных». А наказание за оное – отнюдь не лишение лицензии…

– Мне не поверили.

«Ещё бы… Поверили бы – через два дня (сутки на сигнал туда, час на сборы и и сутки – обратно!) здесь была бы дивизия КОМКОНа. Далее – всеобщее сканирование. Далее – вопли на пол-Галактики. Далее – очень вероятно: разрыв Договора, и проект Даяна накрывается медным тазом. И вопли поднимает вторая половина… Да лично я тоже подниму тогда свой небольшой личный вопль! Только-только заработал первый статус, и – назад, на Землю, в ничто?!».

– Мне разрешили проверить лично.

– Удачи!

– Ты мне поможешь?

– Нет.

– Мне сказали: поможешь.

– Ошиблись.

– Первое. Наши не хотят скандала.

«Тоже понятно: тихо-мирно занимаются наукой на курортной планете и нафиг им нужны какие-то дивизии».

– … Они надеются, что либо я не то услышала, либо не так тех поняла, либо речь идёт о всего лишь новой выведенной породе, выведенной классическими методами, без всякой инженерии. То есть надо просто провести генный анализ того самого «грызла». Практически – добыть хотя бы его шерстинку. Если я ошиблась, подозрения снимаются без всякой огласки, и твоя Даяна остаётся с тобой. В противном случае… Ты же понимаешь: подозрение высказано, теперь так или иначе оно будет проверяться. А когда проверкой займётся КОМКОН… КОМКОНу Даяна – поперек горла. Массовый уход людей из реальности равнозначен для них массовому самоубийству. Здесь, на Гессе, практически нулевая рождаемость… Но Гесса быстро заселяется эмигрантами. Не по экспоненте, как боялись, и даже не квадратичной параболе, но круче, чем по прямой… КОМКОН пойдёт на скандал, не раздумывая, лишь бы перегнуть её в обратную сторону.

– Не уговорила.

– Второе. Я понимаю, что тебе надо в твою Долину. Про мбада я расслышала. Но от их холда до Долины пятнадцать дней на конях. Тебе по всем расчетам – одиннадцать. А если мерить не по предполагаемым пешим переходам, а по фактически в прошлый раз затраченному времени, то – дней семь-восемь. На Гессе, чтобы добраться до имения уважаемого господина Телегина – нам с тобой понадобится девять суток…

– Я не пойду.

– …девять суток, если мы сымитируем ещё один флорастический рейд и выедем на конях. Мы будем двигаться до полудня. С нами, по-прежнему, будет моя платформа. На ней только разблокируют её двигатель.

– Я не пойду.

– … И установят два терминала с выходом на Даяну. После обеда я помогаю тебе – здесь.

– Но…

– И снимаются штрафы за несредневековость, и коэффициент к начисленным баллам устанавливается равным трем.

Галина Осиповна сделала паузу, но Блейк промолчал тоже.

– Что ж, тогда последнее. Меня попросили сказать тебе, что… цитирую: «если ты согласишься, тебе помогут с тремя десятыми секунды».