Сергей Ильичев - Заветный Ковчег

– Сим победили? – спросил священника офицер Неврозов.

– Нет, – заметил батюшка Дмитрий. – До полного искоренения ереси было еще далеко. Более того, к ее покровителям неожиданно присоединилась княгиня Елена, невестка Иоанна III и мать наследника престола малолетнего царевича Дмитрия.

И снова его первым оппонентом был Бахтямов.

– Не знаю, как вам и сказать, но поднятые мною рукописи англичанина Джерома Горсея свидетельствуют о таком, например, жутком факте. Оказывается, что, искореняя ересь в одном только Новгороде, было убито 700 тысяч человек…

– Дорогой вы наш «светоч»! – мило обратился к нему Ардашев. – Англичанин Горсей писал о событиях 1570 года, то есть о временах Иоанна IV… И потом, это число жертв? Да во всем Новгороде не нашлось бы и половины того… Оставим это на его совести. Печально, что многие историки воспринимают такого рода легенды так некритично.

– На какие же материалы опираетесь вы, милостивый государь? – снова спросил слегка раздосадованный Бахтямов у Дмитрия Виленовича.

– Преимущественно на церковно-православные источники, на точку зрения церковных историков и на их же здравый смысл и суждения.

– Предположим, – вступает в начавшийся разговор молодой учитель Рюмин, – с цифрами неточность вышла. Но как же тогда понять крылатые слова о том, что «Путята крестил Новгород мечом, а Добрыня огнем»?

– И снова данная лихая цитата не ко времени приведена. Думается мне, если внимательно прочитать хроники тех времен, то можно заметить, что меч московские князья вынуждены были поднимать лишь после того, как новгородцами переставали выполняться некие ранее достигнутые договоренности, которые касались не столько вопросов веры, сколько государственного устройства. Думаю, что вы согласитесь с тем, что за спиной Иоанна III они неоднократно вели тайные переговоры.

– Кстати! – желая уточнить нечто, вступил в беседу Ардашев. – Хотел бы два слова сказать о том, что касается самой ереси… Сия ересь более напоминает мне идеологию государственного разрушения и ставила своей целью изменение форм общественного бытия и мироощущение народа. Не случайно же папа римский – тоже Иоанн III, кстати, – еще в 1208 году объявил против ереси секты альбигойцев крестовый поход. Странности этой секты были замечены с самого начала. Еретики тщательно выбирали кандидатуры для своей вербовки как в среде высшего духовенства, так и в административных структурах. Причем членам секты под угрозой смерти запрещалось свидетельствовать где-либо о своем тайном членстве. На народе они обязаны были вести образ жизни сугубо христианский. Именно это показное благочестие стало причиной возвышения многих из них.

– Прямо как масоны, – невольно вырвалось у Неврозова.

– Если судить о целях и методах, то действительно есть много общего, – согласился с ним Ардашев.

– И что же? – спросила ученого Крапивина. – Добились ли они, хотя бы на время, желаемого?

– Вы имеете в виду, пришли ли они к власти в нашей стране? – уточнил ученый.

Присутствующие заулыбались.

Ответил же на ее вопрос уже священник Дмитрий.

– В 1491 году, когда митрополитом стал еретик Зосима, они действительно уже занимали господствующее положение в России. Но их звездный час приходится на времена более поздние – на 1497–1498 годы, когда наследником престола был официально объявлен Дмитрий, внук Иоанна и сын Иоанна Молодого, умершего в 1490 году. Именно в это время и в этой ситуации мать наследника – Елена, склонившаяся в ересь, и удерживала великого князя от скрытых мер против нее. И вот тогда-то угроза полной иудеизации Руси впервые стала очевидной…

И снова Ардашев дает необходимые пояснения друзьям и коллегам.

– Здесь в двух словах нужно напомнить, что царь Иоанн был женат дважды. Его первая жена и мать Иоанна Молодого – «тверитянка», умерла рано. А второй раз царь женился на Зое (Софье) Палеолог, племяннице последнего византийского императора Константина Палеолога, которая, приехав в нашу страну, сделалась ревностной поборницей Православия.

– Тогда выходило, что этот брак, – снова напомнил о себе Бахтямов, – делал ее как бы преемницей державных обязанностей Византии…

– Хранительницей истинной веры, – уточнил священник.

– Не только ее, – продолжил уже Ардашев, – сколько уже и сам престол московский делался необратимым и передавал эту преемственность как бы по наследству и всем будущим государям московским.

– Выходит, что еретики в течение почти двух лет находились на волосок от того, чтобы получить «своего» великого князя? – как бы подытожил сие офицер Неврозов.

– А что если… – и старик Бахтямов высказал смелое предположение: – В раннем детстве над царевичем был совершен некий магический культ как над будущим наследником русского престола? – сказал и глубоко задумался белоголовый старик.

– Вы еще начните среди нас охоту на ведьм! – тут же парировал учитель Рюмин.

– Да уж, господа ученые, вы в мистику, как в искусительный, омут с головой-то не бросайтесь, – чуть поостудил пылкое воображение Бахтямова священник. – А то нас так действительно смогут в религиозном шовинизме обвинить.

И чтобы разрядить обстановку, всем любезно было предложено выпить чаю.

– Так пролилась тогда кровь или нет? – вскоре снова раздался нетерпеливый голос молодого учителя Рюмина, после того как он уже выпил свою чашку чая.

– Казнены были лишь несколько самых закоренелых еретиков, – ответил ему отец Дмитрий, – остальным предоставили возможность делом доказать свое исправление.

– Исправились? – живо поинтересовалась директор музея Крапивина.

– Нет! – ответил батюшка, разведя руками. – Время показало, что, разбежавшись по стране, они не только не исправились, но и положили начало новым сектам. Однако же это было уже во времена правления царя Иоанна IV. Так что в заключение могу сказать, что если кого и казнили, то не за веру, а более за попытку захвата государственной власти. Преступление же против государства и государя признавалось по ту пору одновременно и преступлением церковным, религиозным, направленным против промыслительного устроения земли Русской.

– Тут я могу с вами согласиться. Но законным ли образом вместо объявленного наследником Дмитрия пришел к власти сын Иоанна – Василий? – снова что-то уточняла для себя Крапивина.

– Чаша весов, как вы понимаете, имеет свойство склоняться то в одну, то в другую сторону, – начал свой ответ ученый Ардашев. – В 1500 году опала наконец-то постигла Феодора Курицына, а через два года под стражу попали и Елена с Дмитрием. Однако же до этого ей удалось обвинить Софью в том, что та якобы готовит заговор в пользу своего сына, а посему Дмитрий и был тогда объявлен наследником. Но вскоре все прояснилось, а уже после этого начались гонения и на сторонников Дмитрия, закончившиеся, как вы знаете, опалой для него и его матери.