Таня Трунёва - Ветер

В огромном зале, оборудованном мишенями и стеллажами с ружьями, майор, недоверчиво покосившись на Катьку, показал ей на ружья:

– Умеешь обращаться? Целиться туда, – он махнул рукой в сторону стены. – Становись вместе с нашими ребятами стрелять и слушай команду.

Катя взяла ружьё, краем глаза следя за внимательным прищуром майора. А минут через десять солдаты столпились вокруг неё в изумлении.

– Во даёт девка! – не удержался подоспевший лейтенант. – Спортсменка, что ли?

– Кто тебя, Света, так стрелять научил? – майор, довольно улыбаясь, что-то обдумывал и, не дожидаясь ответа, приказал. – Завтра приходи к девяти утра. Будет тебе работа.

Всю обратную дорогу от части до квартиры Вадима Павловича Катьке казалось, что кто-то идёт за ней, как будто следит. Привыкшая в тайге «видеть затылком», она несколько раз резко оборачивалась, ругая себя за нервозность.

Утром часовой, встретив Катю у ворот, проводил её до обшитой чёрным дерматином двери, указав:

– Вам сюда.

Катя робко вошла в кабинет.

У окна стояла женщина, светловолосая, высокая и крепкая. Что-то было мужиковатое в её фигуре. Блондинка смотрела в окно. Услышав звук хлопнувшей двери, она спокойно сказала Кате:

– Проходи, садись.

– Мне к майору Потапенко, – робко пробубнила Катька.

– Майор не придёт, – продолжала женщина. – Он уже своё отработал. Теперь я с тобой буду разговаривать.

Катька, не поняв, что значит «отработал», терялась в догадках. Уловив лёгкий акцент незнакомки, она пыталась угадать: «Полячка, что ли? Да нет, вроде как выговор прибалтийский».

– Зови меня Лайма, – женщина обернулась. Ей было далеко за тридцать. В её лице с глубоко посаженными синими глазами и острым носом чувствовались твёрдость и уверенность. Лайма быстро ощупала взглядом хрупкое Катькино тело и, ухмыльнувшись, заметила: – Ростом ты маловата, но ничего – таким прятаться легче. Майор сказал, что ты из десятки десять выбиваешь и по бегущим мишеням тоже без промаха. Откуда такие таланты? Кто научил?

– Я среди охотников выросла. В тайге с детства. Отец учил и другие наши мужики тоже… – Катька отвечала робко, не понимая, что от неё хочет эта «железная леди».

– Расскажи о себе, – Лайма впилась в Катю прищуренными глазами.

Катька вздохнув, выложила свою короткую историю. Рассказала, как выросла без матери, охотилась с двенадцати лет, a в шестнадцать была уже настоящей хозяйкой тайги, работала в охотничьей артели наравне с взрослыми мужчинами. Соболя, оленя, сохатого – всё зверьё сибирское постреливала. Была в геологической экспедиции. Про свою любовь и дочку промолчала, закончив историю работой на почте и поступлением на заочное отделение геологоразведочного в Иркутский политех.

– Так-так, – вздохнула блондинка. – Ну а оптический прицел, наверное, не пробовала?

Катька покачала головой.

– Это ничего. Быстро привыкнешь, – Лайма подошла ближе.

– Ты работу ищешь, ведь правда? Так вот, такая работа для тебя есть. В Чечню поедешь со мной в женское подразделение снайперов «Белые колготки». Воюем мы на чеченской стороне. В основном девушки наши из Прибалтики, некоторые с Украины – из националистической организации УНА-УНСО. Ну, из России, конечно, тоже снайперши есть. Платят хорошо. Так ты нигде не заработаешь. Это наёмные войска.

Катя сначала онемела, потом её будто кипятком обдало. Вскочив со стула, она метнулась к двери:

– Людей за деньги убивать?! Как вы можете такое мне предлагать?!

Её голос сорвался в негодовании. Катя потянула ручку двери.

– Ты сядь, успокойся. Дверь закрыта. Вот сейчас-то серьёзный разговор и начнётся! – холодно отсекла её блондинка. – И слушай меня внимательно! Это тебе на пользу, Катя Семёнова!

Катька вздрогнула, услышав своё настоящее имя. Плохое предчувствие сковало тело.

Лайма села рядом:

– Ну вот что, майор тут справки навёл по своим каналам. Паспорт у тебя чужой, а ты сама в розыске за убийство. Так что выбирай, девушка: тебе на нары в тюрьму, откуда, может, и не выйдешь, или со мной на хорошие деньги. А через год можешь уехать куда хочешь. Дочку свою забрать, бабушку старую.

Катя похолодела: «Вот как! Они и про Арину со Степанидой вызнали!»

– А людей убивать привыкнешь. Это как на охоте. Троих ты уже положила, а где три – там и тридцать, – сухо заключила Лайма. – Для тебя убить – просто на курок нажать. Если ты уже в пятнадцать, когда ровесницы твои над дохлыми котами слёзы проливали, оленю мозги вышибала, то тебе всё легко. О тех, что ты подстрелила, в рапорте было сказано «профессиональный выстрел из охотничьего мелкокалиберного ружья».

– Это случайно произошло! Не хотела я! – слабые рыдания дёрнули Катины плечи.

– Вся наша жизнь случайность, Катя. Так вот не упусти сегодня свой случай. А те, в кого ты стрелять будешь, уже обречены. Война это. Не ты их убьёшь – так кто-то другой. И слёзы у нас запрещены. Выбора у тебя нет. Так что сейчас тебе документы сделают, и едем, – Лайма упрямо сжала губы, продолжая: – Да вот ещё. Хочу кое-что проверить.

Она вызвала помощника. Расторопный сержант мгновенно появился в открытой двери. Лайма кивнула:

– Пойдёшь с ним. Будь спокойна, тебе будут текст диктовать. Пиши, ни на что внимания не обращай.

Катька последовала за сержантом, стреляя по сторонам глазами в поисках удобного случая бежать, но скоро поняла, что это бесполезно. Её оставили в ярко освещённой комнате без окон. На столе лежали листы бумаги и ручка. Она надела выданные ей наушники и стала писать под диктовку. Это был обычный текст из какой-то книги. Время от времени ровный голос диктора прерывался треском, громкой музыкой, а иногда миганием света. Рука в первый момент от неожиданности дрогнула, но Катя продолжала писать.

Когда все закончилось, сержант проводил её назад к Лайме. В комнате вкусно пахло, и «железная леди» ждала её за накрытым столом. Через некоторое время появился высокий мужчина в белом халате с бумагами в руках и доложил:

– Нервная система и концентрация внимания в полном порядке.

– Я и не сомневалась, – бросила Лайма с усмешкой. – Это так, на всякий случай. Тест на пригодность. Сейчас пообедаем хорошо – дорога длинная.

Машина с водителем ждала у ворот.

– Ещё двоих надо забрать, – приказала Лайма.

Катя пыталась представить, кто же те двое: такие же несчастные, как она, или идущие на это по своему выбору?

– Мне надо за вещами заехать, – робко попросила она.

– Ну, это совсем не обязательно: всё тебе дадут. Хотя, как я знаю, тут недалеко. Можем и заехать. Скажешь хозяевам, что в Вологду едешь работать телефонисткой. Да смотри без глупостей! А лучше я с тобой пойду.

Лайма накинула куртку.

Вадим Павлович недоверчиво глянул на крупную блондинку. Пройдя в комнату, Лайма прошептала: