Сергей Корнев - Дофамин. О любви и нелюбви

Лиза Кривченко, внучка Алексея Павловича, дяди Ильи по маме, ученица 2-го класса, 8 лет:

– Я на первом месте люблю мою маму, на втором месте люблю папу, на третьем месте Данилу, на четвёртом – бабушку… нет, на четвёртом месте я люблю тётю Аню и дядю Олега, на пятом – бабушку и дедушку, на шестом месте у меня идёт тётя Шура и дядя Коля, на седьмом – тётя Маша и дядя Лёня, на восьмом… восьмом… бабушка Люба, на девятом… дядя Лёша и тётя Юля, на десятом – дядя Саша и дядя Сергей… Ой, и дядя Илья…

Данила Кривченко, внук Алексея Павловича, дяди Ильи по маме, 4 года:

– Дядя Илья – п**дюк!

Сергей, двоюродный брат Ильи, разнорабочий, 21 год:

– Я этого Илюшу п**додельного вообще не уважаю, бля!.. Я его даже за брата не считаю, нахера мне нужен такой брат!

Славка, друг Алексея Глинина, брата Ильи, работник автомойки, 28 лет:

– Мне за брата его, Лёху, обидно… Я на его месте давно бы Илье морду набил. Всегда есть за что. А не было бы, то просто так: чтобы поучить дурака. Я не могу спокойно смотреть на то, как он своего старшего брата привык говном считать. А сам-то кто? Да и кто бы ни был, нельзя так, неправильно это!

Маргарита Олеговна, преподаватель, 41 год:

– Илья Глинин никаким образом не может относиться к правильным людям. Во всех смыслах – и в общепринятом поверхностном, и в глубинном. Для первого у него явно недостаёт воспитания, для второго – перебор таких очень неоднозначных личностных качеств, как завышенная самооценка и устойчивый коммуникативный цинизм. Это вообще бич нашего времени. Представляете, человек находится в кругу своих друзей, пользуется их временем, их благосклонностью, их теплом и прочими вещами, которые даёт человеку дружественное общение, и произносит такие ужасные фразы, как «мне до всех по барабану», «я самый лучший, остальные – отстой», «я не остановлюсь ни перед чем, если надо, я буду шагать по трупам своих же друзей», «у меня нет друзей, я сам себе друг», «нет дружбы, есть совместное времяпрепровождение». Это может не звучать так вопиюще и буквально, но сквозить между слов, где-то в области мыслей. Правильный человек никогда не станет говорить и думать так цинично и себялюбиво.

Кольцов, знакомый, студент, 20 лет:

– А вообще… мне до всех по барабану. В том числе и до Ильи Глинина. Какая мне разница, какой он? Важно то, какой я. Я – самый лучший, мне плевать на остальных. Человеку вообще не нужны эти самые друзья, иначе придётся привязываться к ним. Да друзей и не бывает. Это иллюзия. Потому что нет дружбы, есть совместное времяпрепровождение. Сегодня с одним тусуешься, завтра с другим. И так всю жизнь. Где ты, там и друзья. А не наоборот. И к чему здесь Илья Глинин? Кто такой Илья Глинин? Эй, ты знаешь Илью Глинина?

Девушка Кольцова, знакомая, студентка, 19 лет:

– Фу, как ты мне надоел с этими своими загонами! Я знаю Илью Глинина. И он такое же ничтожество, как и ты: «Сегодня с одной, завтра с другой». Надо было позволить ему тогда несколько больше, раз тебе до всего по барабану!..

Наташа Барабанова, дочь Чертковой Веры Владимировны, тёти Ильи по отцу, воспитатель детского сада, в декрете, 26 лет:

– Мне кажется, Илья уже и не помнит о моём существовании. Мы никогда тесно не общались. Лёшка иногда звонит, по большим праздникам, поздравляет. Илья – никогда.

Пал Палыч Сухов, бывший муж тёти Шуры, тёти Ильи по маме, приятель Лёньки Глинина, отца Ильи, высококвалифицированный сантехник, 56 лет:

– Никогда бы я раньше не подумал, что Лёху хвалить буду, а Илью ругать. Но иначе никак. Илью хвалить пока не за что. То ли он маловат ещё – не понимает, то ли и вправду что-то не то с ним… Лёнька говорит, мол, всё путём. А у меня недавно терпение совсем лопнуло! Этот сосунок ко мне подходит и говорит «Пашка»… Я всю жизнь был «Пал Палыч»! Меня на работе все – и начальники, и неначальники – все: «Пал Палыч». Лёнька, друг, Палычем зовёт, а этот – Пашкой! Ну куда это годится? Был «дядя Паша» и не заметил, как стал ему «Пашка»!.. Я ему, мол: «Какой я тебе Пашка? Я тебе дядя Паша, а вообще-то Пал Палыч». А он ухмыляется. Лёшка себе такого не позволяет. Нет, Илья – нехороший парень какой-то… Надо им всей семьёй с ним как-то разбираться, пока не поздно… Это не шутки уже… Подходит, сам руку тянет – здорово, мол, Пашка! Нормально, а? Ну, во!..

Мужик из подъезда, на вид 40 лет:

– Я… это… не совсем разобрался… У них же двое ребят. Так вот – старший всегда здоровается. А который младший – нет. Младший не любит здороваться. Морду задерёт и почесал. Это я, конечно, так… смехом… в шутку, но всё же… Я подумал, вы про старшего… А младший мне у них не нравится…

Малой, друг Большого, бывшего друга Ильи, специалист по отделке, «чеченец», 29 лет:

– Мне не нравится, что «черти» рулят, а «нормальные» под них прогибаться должны. Плохо это. И мы сами виноваты. Мы сами распустили всяких илюшей глининых. Точнее, расплодили илюшей глининых. А ещё точнее, мы, всё наше общество, навоспитывало и продолжает воспитывать илюшей глининых. Это как в армии. Старший призыв воспитывает из среды «духов» так называемых «молодых». И эти вот «молодые» принимаются херачить свой призыв подчас ещё злее, чем сами старшие. «Молодые» ловят волну, некий дух старшего призыва, ментально сливаются с ним. Так и ё**утое поколение «пепси» воспитывает себе смену среди молодёжи, накачивает их своим духом. Но надо помнить одно – ничто не вечно, всему приходит конец в меру того, сколько кому или чему отмерено. В армии старшие призывы демобилизуются, оставляя этих своих «молодых» на растерзание вчерашних «духов», у которых уже свой дух. Поэтому и поколение «пепси» когда-нибудь одряхлеет и свалит в историю. Придёт на смену другое поколение – «некст» или как оно там называется? – установит свои порядки. Не надо вестись на сомнительные ценности старших, у всех есть своё, надо держаться своего, иначе оно тебя раздавит. У отцов нет никаких шансов перед детьми в этом мире, где всё умирает. Дети лишь должны помнить, что и они станут отцами, что и они, как отцы, отправятся в могилу. Вот что такое настоящая многовековая традиция. И пусть никто никого не учит жить. Поколению «пепси» нравилось зарабатывать бабки и считать себя королями этой жизни, им нравилось быть как бы избранными, нравилось строить рай на земле, проламывая черепа неизбранным. Не думаю, что то же самое нравится следующему поколению. Так зачем нам их ё**утый рай?

Жэка Х**, местный бомж, 39 лет:

– Я – поколение «пепси», а «пепси» не пью. Я пью спирт и пиво. А этот парень, у которого я стреляю сигаретки, пьёт пиво. И потом будет пить водку, коньяк, виски, потому что х**вый он человек. Я таких много видел. Никто не пьёт «пепси», все пьют спирт.