Руслан Гавальда - Литературный оверлок. Выпуск №4 / 2017

Наконец-то, после утомительной почти недельной ходьбы по пескам на одном месте (от Хаммера до трупа муфтия) ветер, густо насыщенный цветочным ароматом и креозолом, применяемым для пропитки шпал, задул с одной из сторон пустыни. И Аистаил знал, что пора уходить и знал, куда направиться. Ишак с трудом заставил себя подняться и в последний раз взглянуть на Абдуллаха Амина. Ему показалось, что тот улыбался ему, и он всей своей ишачей душой попытался улыбнуться в ответ, чувствуя, что сердце его свободно и полно счастьем.

С его чувствами произошли таинственные изменения: большое и маленькое, медленное и быстрое, привычное и непривычное поменялись местами. Страх рассеялся и потерял смысл. Предстоящая атака больше не страшила его – вернее, страшила ничуть не больше, чем всё остальное, потому что всё теперь стало одинаково жутким.

Аистаилу никого не было жалко, он знал, что люди виноваты в своей гибели сами. Все люди.

Он обрел своё предназначение. А обретя предназначение можно двигаться в путь

И через недолгое время он наткнулся на дощатое станционное строение, где сидела парочка седобородых аксакалов, словно сошедших с экрана фильма «Белое солнце пустыни» (ибо эта кинокартина снималась неподалёку от этих мест). Хорошо, что они не обратили внимание на затерявшегося в пустыне ишака. Как ни странно, они были увлечены спокойным разговором и только лишь бормотали что-то на своём наречии и степенно качали головами в чалмах.

Пейзаж с рельсами, уходящими вдаль, удивительным образом напоминал картину времён освоения американского Дикого Запада. Казалось, что вот-вот из-за горизонта с улюлюканьем выскочат индейцы или лихие ковбои с кольтами в руках. Однако, ничего этого не происходило. Кругом было совершенно безлюдно, если не считать истуканоподобных старцев и детишек чуть старше ясельного возраста, прячущихся за станционными постройками.

Вскоре Аистаил обнаружил и кран с водой. Люди здесь наполняли свои ёмкости тёплой водой, сильно пахнущей хлоркой. Кран был стар и протекал, так что ишаку вдоволь удалось напиться.

Вдоволь напившись Аистаил не стал отдыхать, а примеком побрел дальше. Впереди его ждал подъем в горы.

Горы оказались невысокими, не более двухсотпятидесяти-трехсот метров, поэтому через несколько часов он уже был на вершине хребта и наслаждался фантастическим безжизненным пейзажем.

Вскоре пустыня перестала представлять собой не череду бесконечных песчаных барханов: пески стали составлять не более пятнадцати-двадцати процентов от общей площади пустыни.

Было уже почти совсем темно, когда он добрался до полуразвалившейся мечети. Он вспомнил, что однажды заночевал здесь со своим хозяином, и, если не считать его бессонницы, ночь прошла спокойно.

Сейчас он снова был здесь. Но на этот раз он был один. Он долго глядел на небо. Ему вспомнилось, как однажды ночью в пустыне он тоже смотрел на звезды с Абдуллахом Амином. Подумал о том, сколько дорог уже осталось позади, и о том, каким причудливым и нелепым способом он погиб.

«Список получается слишком длинный. Порой неприятный (в голове вновь промелькнул былой хозяин), но путь был отмечен знаками, и сбиться с него я не могу», – подумал ишак.

Он снова ощутил дуновение ветра. Это был «левантицец», прилетевший из Африки, но на этот раз он не принес с собой запах пустыни.

Незаметно для себя он уснул.

Когда он проснулся, что-то с ним было не впорядке, и он решил скорее двинуться в путь.

Большая часть пустыни стала состоять из огромных полей усыпанных неким подобием щебёнки и камней. Всё чаще и чаще начали встречаться овраги и холмы самой причудливой конфигурации. Как правило, северные склоны их были покрыты невысокими кустарниками и даже чахлыми корявыми деревьями. В то время, на южных иногда попадались живописные поляны, сплошь покрытые изумрудной травкой и огромными тюльпанами.

К слову сказать, шагать по этим цветам оказалось довольно трудно – их мясистые стебли и лепестки проскальзывали под копытцами. И пусть простят экологи и гринписовцы, но иногда Аистаилу просто невозможно было обойти эти гигантские клумбы, тянущиеся на несколько километров и поэтому приходилось с хрустом шагать по этому цветочному великолепию.

Неожиданной проблемой оказался спуск с, казалось бы, простеньких гор. Южная сторона представляла из себя почти отвесные обрывы и поэтому ишаку пришлось несколько раз, чуть ли не кувырком лететь на лыжами скользящих копытах.

Много в пустыне дорог и всевозможных троп, идущих из ниоткуда и в никуда. Аистаил шел по ним если они были в попутном направлении и без особого сожаления сходили с них, если поворачивали в сторону. В принципе, местность в пустыне для Аистаила была достаточно легко проходима везде, за редким исключением невысоких (не более ста – стапятидесяти метров) обрывистых гор и глубоких оврагов. Впрочем, и их преодолеть, при необходимости, не очень сложно.

Встречались Аистаилу участки глинистой пустыни: огромные ровные пространства покрытые словно плиткой потрескавшейся глиной. Идти по этой идеально ровно поверхности было одно удовольствие, но такая пустыня становилась совершенно непроходимой если её смачивал дождь. Попавшиеся в такой капкан путники увязали в липкой глине и вынуждены были ждать пока она подсохнет. Аистаилу повезло – дождей не было совсем.

Аистаилу пришлось трое суток идти без воды. Положение становилось угрожающим. Без воды «и не туды и не сюды». И вот, наконец-то, ишак набрел в середине живописного достаточного обширного плоскогорья на лужу приличных для пустыни размеров: примерно три на четыре метра. Вода оказалась сравнительно пресной и только слегка мутноватой. Было только одно «но», – она достаточно ощутимо пахла мочой, что было вполне объяснимо, если судить по огромному количеству следов каких-то копытных животных натоптанных в радиусе десятка метров. По всей вероятности эти дикие твари пили из лужи и тут же в неё мочились, ничуть не заботясь о том, что портят воду.

Делать нечего и, сдерживая отвращение, Аистаил вдоволь напился и этой водой. Такое было железное правило путешествия по пустыне: при любой возможности полностью пополнять запасы влаги.

Но пройдя с полкилометра, совсем неожиданно Аистаил наткнулся на колодец с идеально чистой водой….

А позже с вершины холма ишак неожиданно увидел живописный ручеек, поблескивающий своими изгибами. Через несколько часов пути по пересеченной местности он с огромным наслаждением пил живительную влагу.

Чем дальше Аистаил удалялся в пустыню, тем более удивлялся невиданным вещам. Животный мир оказался на удивление разнообразен. Как-то раз мимо спокойно и неторопливо прошествовало два верблюда. Даже не повернув в его сторону голову, эти корабли проплыли в нескольких десятках метров от ишака и скрылись за горизонтом. Предполагалось, что здесь в диком виде этих животных уже давно не существует, однако на домашних эта парочка совсем не походила.