Борис Богданов - Простые повествовательные предложения

Юная, невысокая, с огромными чёрными глазами – и очень коротко стриженая! Даже обритая пару недель назад, судя по длине волос. Девушка была одета в плотную грязно-зелёную куртку и такие же штаны, заправленные в крепкие сапоги. За спиной висел небольшой арбалет. «Это она стреляла там, у костра» – понял Игнаций.

– Нечего пялиться! – она отобрала у него чашку и добавила непонятно: – Рукам спасибо скажи.

– Почему… – начал Игнаций.

– Узнаешь, – она отвязала ремень. – Вставай!

Игнаций поднялся. Неподалёку собирались ещё несколько женщин, также бритоголовых, одетых в похожую, неброскую и удобную походную одежду. На одной из них Игнаций увидел свою перевязь со шпагой. Женщины не обращали на Игнация внимания, только одна, с перевязанной рукой со злостью зыркнула на него и отвернулась. Ещё две «сестры» возились возле длинного неопрятного свёртка. Всего похитительниц оказалось шесть человек, все вооружённые и уверенные в себе. Вспомнив ночную стычку, Игнаций решил не рисковать. Победа, а шансы невелики, ничего не даст. Он не аист и не лягушка, в болоте не проживёт.

Его размышления прервало невнятное мычание. То, что Игнаций принял за свёрток, оказалось мужиком с рыжей бородой. Его руки, как недавно у самого Игнация, были жестоко скручены за спиной, а изо рта торчал кляп.

Вяхирь!

Общими усилиями женщины подняли Вяхиря на ноги, и повели между кочками и окнами тёмной торфяной воды. Та, что с повязкой, обернулась и бросила:

– Смотри, Лиина, за своим. Сбежит – сама ловить будешь!

– Я помню, Янга!

Значит, её зовут Лиина, отметил Игнаций.

– Что это значит? – обратился он к девушке.

– Вперёд, – скомандовала Лиина, – за ними, шаг в шаг. И без шуток! Или связать руки?

В её руке появился узкий кинжал. По уверенности, с какой Лиина держала оружие, Игнаций понял: шутить не стоит.

– Нет, – буркнул он, и пошёл вперёд.

Игнаций не был сентиментален, но через час он искренне жалел Вяхиря. Если сначала Игнаций цепко смотрел по сторонам, примечал приметы, то скоро его главной заботой стало ступать точно по следам идущих впереди женщин. Там, где они прошли, со дна поднимались редкие цепочки пузырей. Это прорывался наружу болотный газ, потревоженный их ногами. Игнаций не мог понять, как, по каким приметам «сёстры» находили путь в этом царстве слякоти. Повсюду, сколько хватало глаз, виднелись неотличимые друг от друга кочки, покрытые ряской озерца или травяные островки. Ни одной зарубки или другого знака не было заметно на попадавшихся сосенках и берёзках. Первая же попытка спрямить дорогу обернулась для него купанием. Теперь в сапогах хлюпало, а под одеждой противно зудело. Остановиться и привести себя в порядок Игнаций не рискнул. Неизвестно, как бы отнеслась к этому Лиина, но куда страшнее показалось отстать и остаться одному посреди унылого болота.

Вяхирю повезло гораздо меньше. Неудобно идти со связанными руками, тем более по болоту. То и дело Вяхирь взрывался бульканием и стонами, оступившись в очередной раз. Конвоирши терпеливо вытягивали его на тропу и гнали, тянули, подталкивали дальше. Зачем? Что значили слова Лиины «Одного хватит»? Причём тут его руки? Что ждёт их с Вяхирем?

Всматриваясь в пузырящуюся под ногами муть, Игнаций крутил эти вопросы так и эдак, но много ли подскажет грязная вода?

Они пришли на место, когда уже совсем развиднелось. Кочки разбежались в стороны, и открылось зеркало чистой воды. Озеро. Здесь женщины повернули направо, и шагов через двести вышли на небольшой песчаный бугор. От него в воду шагов на десять уходили широкие мостки, а рядом, в зарослях рогоза, была причалена длинная лодка.

Дорога вымотала всех, и они без сил повалились на песок, рядом: и конвоиры, и арестанты. Игнаций не считал себя слабаком, но сердце гулко колотилось о рёбра, а пот ел глаза. Рядом сипло дышали женщины, и натужно сопел Вяхирь. Развязывать его или вынимать кляп никто, похоже, не собирался.

Потом женщины схватили Вяхиря под локти и потащили к мосткам. Он не сопротивлялся, измученный и махнувший на всё рукой. Лиина осталась с Игнацием. Жало болта смотрела ему в глаза. «Вряд ли она промажет» – напомнил себе Игнаций.

– Молчи. Не двигайся. Иначе сёстры не послушают меня, – тихо сказала она, – и ты окажешься рядом с этим.

– Лицо, – приказала ему Янга, вернувшись. Она обмазала лоб и щёки Игнация какой-то пахучей мазью; намазались ею и все остальные.

Они уселись на песке. Янга достала варган… и заиграла! Никогда в жизни не слышал Игнаций подобного. Дребезжащий, слегка надтреснутый звук поплыл над озером. Низкие и высокие ноты чередовались в беспорядке, из которого начала прорастать тёмная, извращённая гармония. Помимо воли Игнаций стал погружаться в полудрёму – полуявь. Одновременно изнутри начало подниматься нечто страшное и кровавое: как упоение боем, когда рук не хватает, и хочется грызть врага зубами; как гнев, застилающий глаза; как лютый, неутомимый голод, разбуженный мертвенным светом луны. Нечто, неподвластное разуму. Тонкая корка человеческих привычек лопнула, и из глубин души Игнация вышел зверь. Явился забрать своё, причитающееся по праву!

– Он идёт! – хриплый голос Янги разорвал морок.

Игнаций открыл глаза.

– Он идёт, – выдохнули остальные «сёстры».

– Он идёт…, – прошептала Лиина. Пальцы её побелели на ложе арбалета. Стрела ни на волос не сдвинулась в строну.

Мир вокруг не изменился – и изменился одновременно. Воздух пах теперь не только водой и багульником, в нём чувствовалось ожидание страшного.

Волна плеснула в безветрии и тишине. Шагах в ста от берега на озёрной глади образовалась небольшая воронка и стала быстро приближаться. Вода по ходу движения выгнулась горбом, как за кормой поймавшей свежий ветер шхуны. Невдалеке от мостков и Вяхиря воронка исчезла, вода забурлила, и из неё показалась гигантская змеиная голова. Плоская, саженной ширины, чёрно-зеленая с фиолетовым отливом, покрытая чешуями размером со сковороду или рыцарский наплечник. В глубину уходило толстенное, чуть уже шеи, тело. Два чёрных, равнодушно-пустых глаза смотрели в никуда, и при этом на каждого по отдельности.

Дико выгнулся привязанный к мосткам Вяхирь. Застонал в бессмысленной мольбе.

Игнаций сидел еле живой от ужаса. Стецко, рассказывая байку про болотного демона, не соврал.

Чудовище приоткрыло пасть и алым языком, похожим на толстого двухвостого змея, облизало воздух вокруг смертника. Вяхирь обмяк и замер. Обморок. Боги пошутили – или демоны сжалились, какая разница? Ему так легче, умрёт без мук. Мгновение аспид раздумывал – и молниеносным ударом схватил жертву. С треском оборвалась верёвка, мелькнули ноги в грязных сапогах, змея по-птичьи дёрнула головой, проталкивая добычу в глотку.