Барбара Смит - Адидас против Пумы. Как ссора двух братьев положила начало культовым брендам [litres]

Благодаря острой наблюдательности и любезным манерам Хорст уже имел такие контакты с закрытым на засов советским режимом, о чем другие могли лишь мечтать. Топ-менеджеры Adidas любили похвастаться тем, что шкура белого медведя в одном из люксов в Ландерсайме – это подарок лично от главы государства Брежнева. Хорст нанял говорящую по-русски ассистентку Угетт Клержиронне, сопровождавшую его во многих поездках. Он владел частной коллекцией русских икон и искренне ценил своих русских друзей. Но интересный аспект отношений с деятелями Советского Союза состоял в том, что на них можно было положиться в голосовании, к тому же они могли диктовать поведение всех делегатов коммунистического блока.

Единственная проблема Хорста в отношении Советского Союза состояла в том, что семейные конкуренты в Херцогенаурахе расценивали Восточную Европу как свою территорию. Пока обе старшие сестры налегали на стимулирование продаж и рекламу, Бригитта Бэнклер, третья дочь Ади и Кете, попросила у своих родителей позволения учить русский язык. Страны восточного блока, прежде всего Россия и Венгрия, восхищали молодую женщину. Общий интерес привел к установлению между Хорстом и Бригиттой особой связи, основанной на взаимном уважении, чего нельзя было сказать в отношении трех остальных сестер. И все же активность немецких Дасслеров в Восточной Европе иногда вызывала раздражение в Ландерсайме. Хорст, к примеру, едва мог сдержать свой гнев, когда Бригитту арестовали в советском аэропорту при попытке вывезти за границу икону. Он много раз предостерегал ее от подобных легкомысленных выходок.

Его связи с советскими деятелями требовали больших затрат. По признанию спортивных дипломатов предприятия, алчность советских людей не знала границ. Кристиан Джаннетт отчетливо помнит, как он с изначально туго набитым бумажником бродил по Вандомской площади в Париже, пока советская делегация опустошала фешенебельные ювелирные магазины. С помощью контрактов на производство и оснащение Дасслеры поддерживали тесные контакты и со многими другими представителями восточноевропейской политической элиты. Эрих Хонеккер лично подписал так называемый «тотальный контракт» с Adidas. Три полоски стали отличительной чертой спортсменов ГДР, выступающих на международных соревнованиях, – в отличие от двух полосок государственной обувной компании Zeha. Торговля в основном состояла из поставки экипировки. Так как жители Восточной Германии очень дорожили престижем своих лучших спортсменов, а Adidas сильно превосходила в качестве их собственную продукцию, они были готовы проигнорировать тот факт, что эти товары капиталистического производства.

Тотальный контракт обладал в числе прочих тем преимуществом, что восточногерманская сторона сама педантично следила за его соблюдением. Георг Вечиск, президент восточногерманского Союза легкой атлетики, объяснял, что спортсмены и спортивные деятели страны не желали рисковать своими привилегиями. «Другим приходилось минимум четыре года стоять в очереди на покупку “Трабанта” [8] Trabant – марка восточногерманских микролитражных автомобилей. , – говорил он. – Для нас время ожидания было короче».

Все же это не помешало Штази установить наблюдение за Дасслерами. Особенно полезным источником был осведомитель Чайка, он же Карл-Хайнц Вер. Спортивный функционер из Восточной Германии более двадцати лет держал Штази в курсе махинаций приближенных Хорста Дасслера. «По моему мнению, это спортивно-политическое подразделение, возглавляемое лично Дасслером, одновременно является самой влиятельной организацией по спортивному шпионажу, действующей в капиталистических странах», – писал он. Тесные контакты с Восточной Германией Хорст Дасслер, по словам Вера, завязал в семидесятых, когда представители коммунистического блока заняли ведущие позиции в международных спортивных организациях. Он регулярно разговаривал с Манфредом Эвальдом и Гюнтером Хайнце, двумя влиятельнейшими сановниками в спорте ГДР. Чтобы оказать обоим любезность, Дасслер поддержал назначение Вера генеральным секретарем Международной ассоциации любительского бокса.

В этой должности осведомитель Чайка мог лучшим образом следить за людьми Дасслера. Он обстоятельно описывал их modus operandi, начиная с делегатов международных организаций, подкупленных Adidas, заканчивая «пьянками», которые предприятие организовывало. «Мы стоим перед фактом, что в спорте сейчас ничего не происходит без участия этого концерна, и, на мой взгляд, многое делается исключительно по воле этой группы людей», – заявлял Вер.

Немецкие Дасслеры в Puma беспомощно наблюдали за этими событиями. Вер докладывал, что PR-менеджер Puma объявил, что за тотальный контракт с Восточной Германией они готовы немедленно заплатить столько же или больше, чем Adidas, – за это соглашение ГДР, судя по всему, ежегодно получала около 700 000 марок. Однако Хонеккер отказался от переговоров с Puma. «Ничего нельзя было поделать, – печально вспоминает Герд Дасслер. – У Хорста все было на мази».

Тяга к спорту заставляла американских солдат искать пригодный для производства кроссовок материал. Они несли все: от пустых топливных баков до списанных армейских палаток. Из этого, хоть и муторным путем, получалась легкая обувь для бега.

Особо глубокие связи Хорст поддерживал с венграми. Здесь он благодаря такой же искусной тактике добился того, что интересы Adidas и спортивных функционеров Будапешта тесно переплелись. С помощью производственных соглашений с венгерскими обувными фабриками Adidas обеспечил правительство валютой, в которой оно сильно нуждалось. Хорст обладал в Будапеште таким сильным влиянием, что даже добился освобождения из-под стражи сотрудника, ставшего в состоянии алкогольного опьянения причиной аварии, в которой погиб, по меньшей мере, один человек. Любой другой западный немец, соверши он подобное преступление, провел бы, вероятно, остаток жизни в венгерской тюремной камере. Но пары телефонных звонков Хорста Дасслера хватило, чтобы виновный беспрепятственно возвратился в Германию.

Как полагали его советники, Хорст потому так хорошо чувствовал себя в Восточной Европе, что расстановка сил здесь была прозрачна. «Я был поражен, – вспоминает один из менеджеров, – что Хорст, когда Лех Валенса в Польше со своей «Солидарностью» бросил вызов государственному строю, назвал профсоюзного лидера злобным гангстером». В остальном Хорст воздерживался от политических высказываний – следуя оторванному от жизни девизу, что спорт должен оставаться вне политики.

На щедрость дипломатов Adidas могли рассчитывать и спортивные делегаты из Африки. Многие из молодых государств Черного континента находились в тяжелом экономическом положении, и среднему гражданину пара кроссовок Adidas была совершенно не по карману. Только некоторые африканские страны вообще можно было рассматривать в качестве рынка спортивных товаров. И все-таки Хорст интенсивно вкладывал деньги с целью распространить бренд в Африке и усилить влияние корпорации.