Стивен Деннинг - Эпоха Agile

Вскоре Фридман решил популяризировать свои идеи. 13 сентября 1970 года вышла его статья в The New York Times. В ней он осуждал всех менеджеров, не сосредоточивающихся исключительно на получении прибыли. По его мнению, такие менеджеры «тратили чужие деньги ради общего социального интереса» [160].

Фридман признавал, что руководители неэффективно реагируют на перемены, происходящие на рынке. В своей статье в The New York Times он вскрыл эти проблемы словно ножом. Менеджеры должны уделять внимание лишь одной вещи – получению прибыли для акционеров. Все остальное не имело значения. Акционеры владеют компанией. Нынешние руководители работают на акционеров. Корпорация – это «юридическая фикция» ( ниже).

Статья Фридмана явно носила наступательный характер. Любые руководители компании – это «невольные марионетки интеллектуальных сил, подрывающие основу свободного общества последние десятилетия». Фридман обвинял их в «аналитической слабости и отсутствии твердости». По его мнению, они превратили себя в «неизбранных представителей власти», которые нелегально «облагали налогом» сотрудников, потребителей и корпорацию [161].

Руководителям, стремящимся выжить в апокалипсисе перемен, позиция Фридмана была абсолютно понятна: менеджеры должны уделять внимание лишь получению прибыли. Остальные позаботятся о себе сами.

Статья Фридмана стала популярной вовсе не из-за кажущейся убедительности его идей. Дело в том, что в сказанное им желали верить сами руководители. Они отчаянно искали «прибыльный» путь вперед. Статья Фридмана стала для них посланием свыше. Им больше не нужно было волноваться о поиске баланса требований сотрудников, потребителей, компании и общества. Теперь они могли с чистым сердцем сосредоточиться на получении прибыли для акционеров. «Невидимая рука», о которой говорил Адам Смит, сделает все остальное ( ниже).

В 1976 году появились два новых имени. В одной из наиболее цитируемых, но наименее читаемых бизнес-статей всех времен ее авторы профессора Уильям Меклинг и Майкл Дженсен предложили количественное экономическое обоснование теории максимизации акционерной стоимости. Они говорили о необходимости щедрых выплат в виде опционов на акции тем руководителям, которые последуют теории. Авторы поясняли, как связать личные интересы руководителей с интересами корпорации и ее акционеров. Выплаты в виде опционов на акции превращали руководителей в совладельцев. Такой подход защищал остальных акционеров от менеджеров, тратящих деньги на корпоративные самолеты, роскошные новые офисы и остальные эксцентричные атрибуты. Отныне сотрудники высшего звена будут вести себя как собственники. Они сосредоточатся на «правильных вещах» – получении прибыли для собственников – и будут за это щедро вознаграждены [162]. Идея казалась заманчивой. Она создавала своего рода мандат на финансы, то есть группу тех, кто рассматривал компанию преимущественно через призму цифр: показатели продаж, затраты, бюджеты и прибыли. Эти люди возглавили советы директоров корпораций. Теперь значение имело лишь одно: приносит ли компания прибыль своим собственникам? Руководителям, ставшим совладельцами, такой подход давал приятный побочный эффект – в процессе работы они могли разбогатеть.

В 1980-х годах Рональд Рейган и Маргарет Тэтчер создали политическое прикрытие для идеи. Задача компаний проста и ясна: получать прибыль. Корпоративные рейдеры, к примеру Карл Айкан, с радостью взялись за воплощение этой идеи.

Важную роль сыграла статья CEO Incentives – It’s Not How Much You Pay, But How Майкла Дженсена и Кевина Мерфи, опубликованная в 1990 году в Harvard Business Review. Ее авторы утверждали, что многие CEO по-прежнему получают оплату как бюрократы и поэтому ведут себя как бюрократы. Вместо этого они должны получить значительное количество акций. Так их интересы будут увязаны с интересами акционеров. «Стоит ли удивляться, – писали Дженсен и Мерфи, – что так много CEO ведут себя как бюрократы, а не предприниматели, занимающиеся максимизацией стоимости? Компании нуждаются в последних, чтобы укрепить свои позиции на мировых рынках» [163].

CEO действительно превратились в предпринимателей. Однако зачастую они действовали в личных интересах, а не в интересах организации. Статью хорошо восприняли на Уолл-стрит. Индекс цитирования фразы «максимизировать акционерную стоимость» зашкаливал. Методы компенсаций изменились. Выплаты в виде опционов на акции стали нормой для руководителей, акционерная стоимость – прописной истиной американского капитализма.

Спустя время корпоративные рейдеры ловко переименовали себя в более мягко звучащие «активистские хедж-фонды». Они словно демонстрировали, что выполняют благородный гражданский долг, а не просто присваивают чужие деньги. Но новое название не повлияло на метод действий.

Активистские хедж-фонды хотели извлекать ценность даже более систематично – через покупку пакета акций в корпорациях и привлечение других акционеров, в том числе государственные пенсионные фонды. Они проводили тщательно управляемые кампании, чтобы вынудить руководство «высвободить ценность» и заполучить активы компании.

Таким образом, теорию максимизации акционерной стоимости можно подытожить так.

Руководство и сотрудники компании должны стремиться лишь к получению максимально возможной прибыли для акционеров. Подобное стремление, которое предполагает выплаты руководству в виде опционов на акции, не только приведет к огромным выгодам для акционеров. Через «невидимую руку», о которой писал Адам Смит, оно также будет способствовать оптимальному распределению общественных ресурсов. В любой момент критерием успешного следования цели является текущий курс акций. Он наилучшим образом отражает стоимость компании. Текущий курс акций представляет собой показатель, с помощью которого можно оценить ежедневную деятельность компании и укрепить ее капитализацию в долгосрочном плане.

Как и большинство спорных идей, ставших, однако, популярными, теория акционерной стоимости в какой-то степени верна. Во-первых, идея создания ценности для акционеров в долгосрочном периоде действительно работает. Если компании организуют работу сотрудников таким образом, что те могут применить свои таланты на благо интересов потребителей, бизнес, акционеры и общество будут процветать.

Во-вторых, ориентация на результат имеет большое значение. Она защищает акционеров от эксцентричных менеджеров, тратящих деньги на свои и корпоративные прихоти. Кроме того, наличие одной четкой цели облегчает принятие решения в конфликтных ситуациях. Этот управленческий подход преобладал в середине ХХ века. Однако ориентация лишь на акционеров создает риски, которые ученые-экономисты не в состоянии предвидеть ( ниже). В последующие десятилетия теория акционерной стоимости не только доказала свою несостоятельность с точки зрения создания прибыли для акционеров. Она также начала разрушать производственный потенциал и динамику экономики в целом.