Джефф Кокс - Новая цель. Как объединить бережливое производство, шесть сигм и теорию ограничений

– Теории ограничений?

– Да, мэм.

– Что это такое?

– Если вам интересно, попытаюсь дать максимально простое объяснение. Согласно теории ограничений, любая система – в нашем случае бизнес-система, а в случае Оуктона производственная система – содержит в себе ресурсы разной степени доступности. Производительность системы ограничивается наименее доступным ресурсом. Иногда такой ресурс, имеющий наиболее жесткие ограничения, называется бутылочным горлышком или узким местом системы. Соответственно, наиболее эффективный способ управления системой в целом заключается в оптимизации потока за счет максимизации производства в узком месте. Все остальные ресурсы в таком случае должны подстраиваться под потребности этого узкого места с точки зрения скорости их использования. Вы понимаете, о чем идет речь?

– Нет, к сожалению, я пока не поняла практически ни одного слова, – покачала головой Эми.

Мерфи кивнул.

– Ну что ж…

Эми на минуту задумалась.

– Мерфи, скажите-ка мне лучше вот что… А почему вы со своей теорией ограничений и Уэйн с его LSS не можете до сих пор найти общий язык?

– Сразу скажу, что есть масса вопросов, по которым мы согласны друг с другом. Например, по поводу перемещения по территории завода мелких партий. И быстрая переналадка оборудования позволяет значительно повысить гибкость – я с этим полностью согласен. Разумеется, у нас нет разногласий по вопросам качества и постоянных улучшений – хотя должен искренне признаться, что мы, работники Оуктона, за последние годы несколько притормозили процесс улучшений, – признал Мерфи.

– А в чем же тогда заключаются ваши противоречия?

– Их немного, но они крайне важны. Уэйн верит в сбалансированную производственную линию. Я сторонник несбалансированной линии. Цель Уэйна состоит в сокращении мощностей до уровня, в точности соответствующего величине спроса со стороны потребителей, а затем – в использовании этих мощностей на сто процентов. Я же считаю, что для максимизации выпуска нам излишняя мощность не повредит, а загрузка большинства ресурсов на сто процентов крайне неэффективна. Уэйн борется за совершенство. Я уживаюсь с реальностью постоянного не совершенства. Уэйн верит в то, что с помощью последовательных усилий и инвестиций все существенные отклонения могут быть устранены. Я убежден, что отклонения будут возникать всегда, и даже если вам удастся их устранить, пройдут десятилетия, технологии устареют, и вам придется начинать все заново. Но есть один принципиальный вопрос: я верю – даже знаю наверняка, – что в любой системе должно быть основное ограничение, регулирующее ее деятельность. Для нас таким ограничением является «Годзилла», то есть автоклав. Уэйн же отказывается признавать важность поддержания «Годзиллы» на пике эффективности.

– Хорошо! Постойте! Тайм-аут! – воскликнула Эми. Она оперлась на бювар, лежащий на письменном столе, и в отчаянии потерла виски. – Да, это напоминает мне драку между республиканцами и демократами.

– Прошу вас, мэм, я не думаю, что мы настолько плохи.

– Для меня очевидно, что вы – сторонники различных бизнес-систем как таковых и методов управления Оуктоном в частности.

– Каждый из нас придерживается философии, в чем-то перекликающейся с позицией другого, но существует ряд непреодолимых различий.

– Правда? Вы действительно думаете, что не можете преодолеть разногласия?

– Нет, если мистер Риз не признает нескольких фактов, в существовании которых я неоднократно убеждался за многие годы работы в Оуктоне. Уэйн, бесспорно, обладает массой достоинств, но при этом он крайне упрямый человек.

«Ну да, а давно ли он сам смотрел в зеркало? Все мы плюшевые…» – подумала Эми.

– Позвольте мне резюмировать все сказанное. – Мерфи осторожно нарушил установившееся в кабинете молчание. – Эми, я много размышлял над этим вопросом. Пожалуйста, поймите, я – командный игрок. Но, покопавшись в своей душе, я пришел к заключению, что больше не могу оставаться в Оуктоне. Есть такая поговорка: «Следуй во главе, иди за лидером или отойди в сторону». В нынешних условиях никто не даст мне возглавить процесс, я не могу заставить себя пойти за Уэйном, поэтому я должен выбрать третий путь.

Эми понимала, что он говорит совершенно искренне, и потому, когда он замолчал, негромко спросила:

– Мерф, вы уверены? Вы действительно этого хотите?

– Нет, не хочу. Мне осталось всего несколько лет до пенсии, и я всегда думал, что уйду на пенсию именно из Hi-T.

– Но все-таки вы собираетесь оставить компанию?

– Я бы предпочел не делать этого. Если бы для меня нашлось какое-то другое место, где я мог бы оказаться полезным…

Эми сжала губы и немного подумала.

– А почему бы вам не отдохнуть? – наконец предложила она. – Возьмите небольшой отпуск. Я договорюсь с кадровой службой. Я не готова прямо сейчас дать ответ относительно того, что мы можем вам предложить. Но поймите – если мы найдем для вас место или придумаем новую должность – речь в любом случае пойдет о снижении статуса и зарплаты. И если мы сможем придумать что-то, будет ли это вам интересно?

– Могу обещать, что беспристрастно изучу любые ваши предложения, – слегка покраснел Мерфи. Было видно, что он испытывает огромное облегчение, понимая, что появилась хоть какая-то возможность решения этой проблемы. – Я благодарю вас и очень ценю то, что вы делаете.

– А я благодарю вас за искренность, – ответила Эми. – Кстати, вы могли бы порекомендовать кого-то себе на замену в Оуктоне?

– Джейро Пеппс, – ответил Мерфи без малейшего колебания. – Он искренне верит в LSS. А что касается работы завода, то Джейро знает о ней столько же, сколько и я. Ну, или почти столько же. И если он когда-нибудь пригласит вас на барбекю, не вздумайте отказаться.

Реакция ключевых сотрудников Hi-T на решение Мерфи Магуайера покинуть Оуктон была различной и иногда весьма неожиданной для Эми. Когда она заговорила об этом с Уэйном Ризом, тот поначалу удивился:

– Я даже не предполагал, что он решит уйти просто так.

– Мы пытаемся придумать варианты, при которых ему не придется покидать компанию, – пояснила Эми. – Но я совершенно не уверена, что мы сможем найти то, что устроит обе стороны.

– В целом это, конечно же, плохо… Но я думаю, что все к лучшему, – сказал Уэйн. – У нас впереди большие изменения, и если он не в состоянии всей душой разделить наши цели и стремления, то для всех будет лучше, если он отойдет в сторону. Я уважаю его за такое мужественное решение. Магуайер, в сущности, очень толковый человек – просто он очень упрям и уверен в своей правоте. Я надеюсь, что он обретет почву под ногами.

– Ты уверен, что не хочешь поговорить с ним и попытаться повлиять на его точку зрения? – спросила Эми.