Коллектив авторов - Конец моды. Одежда и костюм в эпоху глобализации

Истории производства одежды посвящено множество исследований. В этой главе я постараюсь дать краткий обзор полемики, связанной с этой индустрией, и поместить ее в более широкий контекст истории труда и потребления. Этот анализ опирается на разнообразные публикации в СМИ, вспомогательную литературу по истории труда и потребления и отчеты о производстве одежды, составленные как государственными, так и неправительственными организациями.

Вплоть до 1950‐х годов Швейный квартал в Нью-Йорке оставался крупнейшим в США поставщиком готовой одежды. Американские торговые фирмы скупали одежду у производителей, которые специализировались на товарах разных ценовых категорий и на определенных этапах производственного процесса. Закройщики подготавливали и раскраивали ткань. Затем специальные рабочие скатывали ткань, из которой уже можно было шить, в свертки. Эти свертки, как правило, отвозили в другой цех в том же городе. В наше время нередко бывает, что после кройки свертки ткани отправляют в другую страну, где их сшивают, после чего одежду могут снова отправить в какой-то еще город или за рубеж, где процесс работы над ней доводится до конца.

Тогда, как и сейчас, значительную часть работы могли передавать субподрядчикам. В первой половине ХХ века существовало четкое распределение различных видов производства, и производитель, которого в Швейном квартале называли «jobber» («оптовик»), передавал работу подрядчику, а тот, в свою очередь, нередко поручал сборку субподрядчикам. Снизить цены оптовикам помогала конкуренция между подрядчиками, которые охотно брались за выполнение заказов 525 525 Meiklejohn H. E. Section VI, Dresses – The Impact of Fashion on a Business // Price and Price Policies / Еd. W. Hamilton. New York: McGraw-Hill, 1938. Pp. 313–315. . За последние десятилетия изменились места производства, но принципы конкуренции остались прежними. Следствием системы субподрядов оказалось, в частности, то обстоятельство, что в процессе распределения заказов между субподрядчиками торговая фирма не всегда способна отслеживать, кто именно является ее поставщиком.

В послевоенный период мода стала общедоступной, хотя с этим выражением надо обращаться аккуратно. Историки, изучающие моду прошлых эпох, ясно показали, что даже на процветающем Западе всегда было немало людей, которые не могли позволить себе покупку новой одежды, даже по самым низким ценам, и которые кое-как сводили концы с концами, обращаясь в благотворительные организации и приобретая подержанные вещи 526 526 Le Zotte J. From Goodwill to Grunge: A History of Secondhand Styles and Alternative Economies. Chapel Hill: University of North Carolina Press, 2017. . Однако идея массовой моды была неразрывно связана с идеалом демократичного рынка, пусть и на фоне неизбежного присутствия на нем секонд-хенда. Новые фасоны теперь предназначались не только для элиты, способной заплатить за оригинальные модели от-кутюр. Демократизация моды была длительным процессом, который развивался параллельно с индустрией готовой одежды. Тон теперь задавали новые центры моды. Хотя Швейный квартал в Нью-Йорке в первой половине ХХ века оставался крупнейшим в мире центром производства одежды, местные производители в большинстве своем не были готовы экспериментировать со стилями. Эти производители, часто располагавшие весьма скромным бюджетом, стремились избежать ситуации, когда товар не получается продать из‐за неудачного дизайна. Такие посредники-эксперты, как Тобе Коллер-Дэвис и Амос Пэрриш, следили за тенденциями парижской моды и за определенное вознаграждение сообщали о важнейших из них американским производителям 527 527 Pouillard V. The Rise of Fashion Forecasting and Fashion PR, 1920–1940: The History of Tobé and Bernays // Globalizing Beauty: Consumerism and Body Aesthetics in the Twentieth Century / Еd. H. Berghoff, Th. Kuehne. New York: Palgrave, 2013. Pp. 151–169; Leach W. R. Land of Desire: Merchants, Power, and the Rise of a New American Culture. New York: Vintage, 1994. Pp. 311–313. . Те, кто занимался копированием и изготовлением подделок, также делали желанные модели доступными и способствовали демократизации моды, поставляя более дешевые аналоги модной одежды 528 528 Hilton B., Ju Choi Ch., Chen S. The Ethics of Counterfeiting in the Fashion Industry: Quality, Credence and Profit Issues // Journal of Business Ethics. 2004. 55, no. 4. P. 350. . Мода перестала быть исключительно роскошью и превратилась в товар 529 529 Crane D. Fashion and Its Social Agendas: Class, Gender and Identity in Clothing. Chicago: University of Chicago Press, 2000; Daves J. Ready-Made Miracle: The American Story of Fashion for the Millions. New York: Putnam, 1967; Kidwell C. B., Christman M. Suiting Everyone: The Democratization of Clothing in America. Washington, DC: Smithsonian, 1974. .

Во второй половине ХХ столетия темпы моды ускорились, как никогда. В 1960‐е годы смена циклов происходила уже быстрее и появились первые промежуточные коллекции 530 530 Ruffat M., Veillon D. La mode des sixties, l’entrée dans la modernité. Paris: Autrement, 2007. . Такие перемены оказались возможны, потому что масштабы дизайна и производства были небольшими и часто локальными. В свингующие шестидесятые такие предприниматели-модельеры, как Барбара Хуланики (у которой был свой магазин, Biba) и Мэри Куант, предпочитали выпускать одежду небольшими партиями, но своевременное пополнение запасов по-прежнему представляло собой проблему 531 531 Quant M. Quant by Quant: The Autobiography of Mary Quant. 1965; London: V&A Publications, 2012. . Предметы одежды часто производились в ограниченных количествах, а идентичность бренда поддерживалась за счет рекламы, наряду с выпуском продукции, ассоциирующейся с определенным стилем жизни, и косметики 532 532 Fogg M. Boutique: A ’60s Cultural Phenomenon. London: Mitchell Beazley, 2003. .

Выпускать пользующуюся спросом одежду массово, в необходимых количествах и в срок оказалось непростой задачей. Она еще усложнялась тем, что производство одежды в значительной мере было перенесено за границу. В межвоенный период в некоторых сегментах текстильного производства и модной индустрии стали опасаться конкурентов из отдаленных зарубежных стран. Так, в Европе в 1920‐е годы фламандские производители кружев начали видеть угрозу для себя в кружевах китайского и японского производства. Плетение кружев было трудоемкой, кропотливой работой, уходившей корнями глубоко в историю нескольких регионов Европы. Эксперты по тканям в то время отмечали, что, хотя различие между кружевами фламандского и азиатского производства оставалось весьма значительным, некоторых покупателей интересовала лишь цена. Бельгийские предприятия опасались, что, освоив технологию, азиатские работники смогут конкурировать с фламандскими производителями 533 533 Stroobant P. La protection de la dentelle a la main // Im-ex. La grande revue belge pour le développement & l’expansion des industries du vêtement, de la mode et accessoires. 1926. October. Pp. 8–9. .

Условия производства текстиля и одежды обсуждались и в Соединенных Штатах. В период, когда пост президента занимал Франклин Д. Рузвельт, были приняты меры, направленные на смягчение последствий Великой депрессии. Благодаря им Управлению восстановления промышленности на первом и втором этапах «Нового курса» удалось сделать производство более прозрачным. Эти меры во многом способствовали вовлечению в дискуссию специалистов по производству текстиля и одежды из разных стран. В 1937 году Рузвельт провел в Вашингтоне первую международную конференцию представителей текстильной промышленности. На конференции собрались эксперты, которые, выступая от лица правительственных организаций, работников и фирм, обсуждали отчет, подготовленный Международным бюро труда, чтобы на международном уровне проанализировать изменения в производстве текстиля и одежды 534 534 Une Conférence technique tripartite du textile aux Etats-Unis // Textilis. 1937. April 1. 9, no. 4. P. 63. .