Франческа Граната - Экспериментальная мода. Искусство перформанса, карнавал и гротескное тело

Слово «habiller» значит «одевать», но оно имело также и специальное значение – «разделывать тушу убитого животного» (это – термин мясников и кулинарных книг). Таким образом, в словах собутыльника «этот теленок, которого я утром одевал», слово «теленок» («veau») относится прежде всего к самому собутыльнику, который с утра себя одел, но оно относится также и к тому теленку, которого утром разъяли на части, распотрошили и которого он съел. <���…>

Таким образом, и здесь все время стираются границы между поедающим телом человека и поедаемым телом животного 368.

Ил. 17. Леди Гага в платье из коллекции Comme des Garçons, выходящая из отеля Park Hyatt Paris-Vendome, 22 сентября 2012. Фотография Марка Писецки © Getty Images

Юлия Кристева отмечала, что сырой плоти уделено особое внимание в запретах и ограничениях, которые накладывает на рацион человека иудейско-христианская религиозная традиция, так как она «играет роль увлекательного семантического перекрестка, места, благоприятствующего нравственному падению, где могут пересечься смерть и женское начало , убийство и зачатие , окончание жизни и жизненная сила » 369. Такое двустороннее, изнутри и снаружи, дестабилизирующее воздействие на телесные границы вкупе с явным намеком на каннибализм, нечистоплотность и разложение, как физическое, так и моральное, делает сопоставление живого тела и мертвой плоти пугающим даже в карикатурной интерпретации Леди Гаги.

Леди Гага и ее «костюм толстухи»

Любопытно, что из всех эксцентричных выходок Леди Гаги сильнее всего прессу взволновало именно облачение ее собственной разнузданной плоти в костюм из мяса. Это еще раз заставляет вспомнить мысль, высказанную Мэри Руссо в книге The Female Grotesque («Женское начало в гротеске»): допуская в своем поведении какие-либо гротескные проявления, женщина рискует, так как женское тело уже само по себе отмечено гротескными коннотациями. И хотя выходящие за рамки «нормального» перформансы, которые Леди Гага устраивает на сцене и за ее пределами, нельзя приравнять к болезненным отклонениям от нормы, поскольку они не являются частью повседневной жизни, в них тем не менее можно найти нечто общее. Во время своего тура 2012 года Леди Гага заметно прибавила в весе. В прессу попали фотографии, сделанные во время ее концерта в Амстердаме. На них певица, слишком «толстая» по меркам поп-индустрии, была одета в корсет из мяса (хотя на этот раз «мясо» оказалось всего лишь имитацией). Критики и недоброжелатели тут же принялись плясать на костях 370. «Обновленный» имидж Леди Гаги оказался перегруженным чертами и деталями, намекающими на отсутствие телесной дисциплины и пренебрежение телесными границами. Негативная реакция как на ее поведение во время этого «перформанса», так и на данный конкретный образ, вызвавший у публики особое раздражение, продемонстрировала, насколько велика власть нормы над человеком, а также в очередной раз подтвердила, что человеческое тело постоянно подвержено строгому контролю. И этот контроль еще больше ужесточается, если тело принадлежит женщине из числа звездных знаменитостей.

Относительно небольшая прибавка в весе спровоцировала ажиотаж в прессе и социальных медиа – не меньший, чем самые экстремальные образы и перформансы певицы. Столь мощный резонанс указывает на заинтересованность общества состоянием любого женского тела, но особенно тела селебрити, и говорит о его нетерпимости по отношению к полноте и ожирению, которое воспринимается как одно из самых вопиющих и «тошнотворных» отступлений от нормы. «Зажирелое» тело – недисциплинированное тело, и женщина должна это осознавать лучше, чем кто бы то ни было. Оно не только попирает современные стандарты красоты, но также является показателем неспособности или нежелания человека (женщины) изо дня в день выполнять работу, направленную на совершенствование собственного тела, обязательную для любого члена неолиберального общества, претендующего на то, чтобы его считали настоящей личностью. В книге The Female Nude («Женская нагота») Линда Нид утверждает, что с точки зрения современной западной эстетики «„жир“ – это излишество, избыточная материя <���…> ложная граница, ненужное дополнение к истинным очертаниям тела, которое должно быть устранено» 371. После нее о том же, иногда вникая в тему более подробно и глубоко, писали многие авторы, занимающиеся исследованиями проблем полноты (fat studies).

Чтобы дать отпор критикам, Леди Гага обратилась за помощью к моде, то есть к дискурсу, правота которого потенциально не подлежит сомнению. Через несколько дней после скандального амстердамского шоу, вызвавшего целый поток нелестных высказываний в адрес ее отяжелевшей фигуры, Леди Гага появилась на публике, одетая в платье от Рей Кавакубо – из ее «плоскостной» коллекции 2012 года, выпущенной под маркой Comme des Garçons (ил. 17) 372. Это, словно вырезанное из книжки-раскраски, розовое с синим платье напоминает о постоянной тяге Кавакубо к смелым экспериментам с кроем, фасоном и самими женскими формами, проявившейся еще в коллекции Body Meets Dress. Оно было изготовлено из фетра, соединительные швы прострочены с лицевой стороны, огромные «припуски на швы» оставлены не обрезанными. Подобно «оверсайзам» Мартина Маржела платье имело несколько расплывчатую форму и пропорции, не сопоставимые с очертаниями и размерами обычного женского тела, и напоминало так называемый жировой костюм; фигура Леди Гаги в буквальном смысле потерялась в этом одеянии. Так, заручившись поддержкой экспериментальной моды, певица, не тратя слов, дала остроумный и ироничный ответ на все язвительные комментарии в свой адрес. Так что шутовское дефиле в платье от Comme des Garçons, разоружившее и заставившее замолчать недовольных физической формой Леди Гаги критиков, стало одним из самых удачных ее перформансов.

Нарочито изобразив «толстуху», или « вырядившись толстухой», в тот момент, когда общественное мнение обвинило ее в отсутствии дисциплины тела (а проще говоря, в том, что позволила себе «обрасти жиром»), Леди Гага привлекла внимание к проблематичности и противоестественности некоторых категорий идентичности и открыла границы, отделяющие перформанс от реальности. Перформанс певицы мог бы стать иллюстрацией к некоторым уже знакомым нам высказываниям Джудит Батлер, поскольку поставил под сомнение якобы очевидные представления о происхождении и постоянстве идентичностей и продемонстрировал, что человеческое тело, точнее человеческая фигура, может быть сконструированным и искусственно возведенным сооружением. К примеру, таким, как пародийно преувеличенная версия «лишних фунтов», созданная с помощью надетого на Леди Гаге платья, которое довело ее тело до истинно раблезианских форм.