Мартин Пачнер - От литеры до литературы [Как письменное слово формирует мир, личности, историю]

Первую широко распространившуюся текстовую версию «Сундиаты» опубликовал через двадцать с лишним лет, в 1960 г., Джибриль Тамсир Ньяне, который также получил первичное образование во французской школе в Западной Африке, а затем и ученую степень в Университете Бордо. В содружестве со сказителем Мамаду Коятом он составил, а потом записал по-французски произведение, получившее название «Сундиата, или Эпопея мандинка». На материале, предоставленном бардом, Ньяне создал роман, но при переходе к классическому литературному жанру пришлось преодолеть немало трудностей. Прежде всего и сюжет, и характеристики персонажей «Сундиаты» довольно далеки от реализма, да и поступки их не имеют психологического обоснования, которое читатели привыкли ожидать от романов. Ньяне попытался выйти из положения, добавляя типичные для романов реалистические штрихи и мотивации (он также связал Сундиату с другими историческими персонами, например с Александром Македонским) [678] Niane D. T. Sundiata: An Epic of Old Mali, trans. by G. D. Pickett. Harlow, U. K.: Longman, 1965. P. 23. Во французском оригинале использовано имя на языке мандинка и дано объяснение в сноске, что это – искаженное Dhu’l Quarnein, имя, присвоенное Александру. Cм.: Niane D. T . Soundjata ou L’Epopee Mandingue. Paris: Presence Africaine. 1960). P. 50. Дэвид Конрад рассказал мне о своей беседе с Ньяне, в которой тот уверял, что барды мандинка понятия не имели об Александре Великом и, вероятнее всего, использовали арабское имя, не связывая его с конкретной исторической личностью. . Получившаяся в результате вполне удобочитаемая версия текста впервые смогла стать достоянием широкой публики. «Эпос о Сундиате» бесспорно сделался явлением литературы.

И пьеса, и роман были написаны по-французски, потому что грамотность все еще ограничивалась теми, кто посещал французские школы (соответственно, арабским языком могли пользоваться прошедшие обучение в коранических школах), а языки группы манде оставались главным образом разговорными.

Одним из виднейших критиков политики импорта европейской письменности был Сулейман Канте, решительный реформатор в области лингвистики, живший в Гвинее (Западная Африка). Канте был глубоко убежден, что единственный путь широкого распространения грамотности состоит в том, чтобы превратить манде, группу множества близкородственных языков и диалектов, из разговорного языка в письменный.

Канте знал, что первая подобная попытка была сделана в конце XIX в. [679] Единственная предыдущая попытка создать письменность для языка из группы манде, письмо ваи, была предпринята в начале XIX в., чтобы вести записи об отправлении грузов (в основном рабов). См.: Delafosse M. Les Vai: Leur language et leur systeme d’ecriture. Paris: Masson et Cie, 1899. – тогда попытались приспособить к местным языкам латинский алфавит, принесенный французами. Однако выяснилось, что существенным недостатком латинско-французского алфавита является его непригодность для использования в тональных языках, таких как мандинка. Арабская письменность также не подходила для этой цели. Еще бо́льшая проблема состояла в том, что и с культурной, и с политической сторон французский был языком колонизаторов. Африканские студенты с негодованием вспоминали, как на уроках учителя-французы говорили им о превосходстве французского языка. Обратная реакция была неизбежной [680] Sabatier , ‘Elite’ Education in French West Africa. P. 265. . Для Канте и многих других политическая независимость от Франции означала отказ от французского языка как языка образования, управления и торговли, а вместе с ним и от французского алфавита.

Для Канте единственное решение состояло в создании совершенно нового алфавита, специально предназначенного для передачи разговорных языков народа и не имеющего отягчающей колониальной истории. В 1949 г. он представил такой алфавит, кропотливо подогнанный к языку, который должен был передавать. Он не имел ни малейшего сходства с французскими буквами, зато очень походил на арабский алфавит – и направлением письма справа налево, и соединением букв. Канте назвал свой алфавит нко , что на всех языках группы манде означает «я говорю»; эта фраза часто встречается в преданиях о Сундиате.

Однако невзирая на то, что это письмо было специально разработано для укрепления независимости от Франции, когда через одиннадцать лет независимость наконец-то была обретена, новое государство выбрало для своей письменности французский алфавит, несмотря на его колониальный багаж, – главным образом по прагматическим причинам. На протяжении шестидесяти лет грамотность в стране, пусть даже ограниченная, базировалась на французском алфавите [681] Oyler D. W . The History of the N’ko Alphabet and Its Role in Mande Transnational Identity: Words as Weapons. Cherry Hill, N. J.: Africana Homestead Legacy Publishers, 2005. , и использование его теперь представилось путем наименьшего сопротивления. Канте, не обескураженный отсутствием государственной поддержки, решил организовать собственное неофициальное движение и стал собирать добровольцев-единомышленников для создания школ, где учили бы новому алфавиту.

Для обретения весомости письмо нко нуждалось в литературном корпусе. Канте снова решил взять дело в свои руки и предпринял героическую акцию по созданию литературы, написанной новым алфавитом и по новой грамматике. Он подготовил Коран и свод исламского семейного права, а также ряд популярных брошюр, одна из которых посвящалась «вскармливанию грудью и лучшим способам избежать беременности (контрацепции)». В конце концов движение в поддержку нко обратилось к древнейшим, доисламским проявлениям культуры мандинка.

В 1997 г. появились история региона в эпоху Сундиаты, написанная при помощи нко. Так «Сундиата» вновь вошел в литературу посредством алфавита, специально предназначенного для передачи высоты звука и интонаций языка, на котором его всегда представляли.

Теперь «Эпос о Сундиате» существует в нескольких прекрасных письменных версиях, соответствующих литературному канону, правилам классического стихосложения и вошедших в антологии. Версия Конде и Конрада создана на английском, новом lingua franca мировой литературы. В то же время подготовленные по старинке сказители продолжают «вживую» представлять предания слушателям и зрителям на языках группы манде.

История того, как «Эпос о Сундиате» стал литературой, говорит и о том, как устные культурные традиции выживают, приспосабливаясь к реальности эпохи письменности. Она также напоминает нам, что динамический процесс, связывающий устное сказительство и письменность, продолжается и по сей день. Море произведений, пока не зафиксированных при помощи письма и лишь дожидающихся своего преобразования в явление литературы, все еще остается бескрайним.