Дмитрий Новокшонов - Речь против языка

Русские, великороссы, занимают среди славян особое место, их прозвище также говорящее. Военных в Риме называли russati (красные) (примем, cmxvi). Слово russati (руссати) до сего дня живо в русских словах «русаки, русские, красны русичи». Свои артельные щиты русы предпочитали покрывать красным, делая их червлеными [624](примем, cmxvii). Парчовые кафтаны носили ватаги древнерусских дружинников (примем, cmxviii). Красные сермяги носили в артелях стрельцы (примем, cmxix).

Глагол «рубать» (лат. ruber , красный, русск. рубаха ) в русской армии означает вкушение, поглощение пищи, жрачку (примем. стхх). Красные кафтаны носили бойцы Великобритании (примем, cmxxi), красны мундиры военных Бухарского эмирата на картинах туркестанской серии (1867–1873) В.В. Верещагина (примем, cmxxii). Советская братва носила в 1990-х красные пиджаки.

Красные мундиры остались только в парадной форме военнослужащих. Их убрало с поля боя скорострельное оружие вроде пулеметов, чтобы осложнить жизнь стрелкам. Однако в 700 г. от основания Рима, когда в армию должны были забрить Вергилия и ушла в свой поход армия Марка Красса, красные рубахи таскали все римские пехотинцы. У «Гиббона (примем, cmxxiii) в примечаниях один римский писатель III в. (кажется, около 280 г.) упоминает о руссах, russi , как союзниках саков, sad , безпокоивших империю» (примем, cmxxiv).

Любопытен перевод на русский язык слова «ислам́» [al is’l?m], которое в арабском понимается как «предание себя Богу», «покорность», «подчинение» (законам Аллаха). В арабском это отглагольное существительное, образованное от глагола ملس [ s-l-m ], который в свою очередь произошел от имени Суллы, и в славянских языках соответствует глаголу от имени Красса – красить-грозить. По-русски «ислам» – это гроза-краса, буквально – сила.

Русские – это народ военных, племя кшатриев. Причину предпочтения русскими греческого благочестия (христианства) вместо учения пророка Магомета (ислам) связывают с нежеланием отказываться от спиртного. В «Повести временных лет» Нестора (вторая пол. XI – нач. XII в.) повествуется о том, как киевский князь Владимир Святославович или Владимир Святой (ум. 1015) выбирал веру для Руси. От принятия мусульманства, которое запрещало употребление вина, он отказался: «Руси есть веселие пити, не можем без того быти».

Княжеское объяснение не так просто, как кажется. Для брахманов спиртное и убийства запретны. Для кшатриев отказ от спиртного осложняется тем, что его умеренное употребление является для воинов непременным признаком, своеобразным возмещением за то, что им приходится делать на бойне.

Пьянство в России играет еще особую социальную роль. Оно приукрашивает убожество бытия и сближает духовно людей, которые в трезвом виде не протянули бы друг другу руки. Пьянство есть свет души, универсальный врач всех духовных страданий, компенсация за неудачи, имитация величия… Это, можно сказать, фактическая национальная религия (примеч. cmxxv).

Серы (человеки), их родня и союзники (люди) [625]долго не забывали подробностей убийства языкового (речевого) воплощения своей Славы в слове (у нынешних мусульман его роль играет пророк Магомет) – Бога. На Бога (пророка Аллаха) в наименьшей степени распространялась истина, выраженная Ф.И. Тютчевым: «Мысль изреченная есть ложь».

Бог славянской памяти мылся в бане. Мошиах Евангелий катался на осле и в бане не парился. Чистоту восточные славяне считают признаком в основном не телесным (это относится и к бритью, и к ношению бороды), а нравственным (т. е. и речевым, языковым).

Русские называют все нечистое словом «поганый». Нечистыми считаются собаки, кошки, мыши и т. п. Русский никогда не станет есть из посуды, из которой лакала собака или кошка; если собака обнюхала какую-либо пищу, ее уже не едят. Среди всех восточных славян самой большой и даже болезненной чистоплотностью отличаются севернорусские (примеч. cmxxvi).

Непременное омовение мусульманам установил перед общением с Аллахом и пророк Мухаммед.

После переворота Диоклетиана европейцы надолго прекратили еженедельное основательное мытье своего тела.

Средневековая Европа бань не знала, по крайней мере, до XIII века… Русские (я имею в виду, конечно, и украинцев, и белорусов, и татар, и башкир, и жителей Кавказа и Средней Азии) солдаты, даже находясь в окопах, умудрялись мастерить из пустых железных бочек импровизированные бани и прожарки белья от насекомых. В это же самое время немцы, находясь от русских солдат буквально в одной сотне шагов, обрастали грязью и кишели вшами. Пленение восьмидесяти тысяч немецких солдат под Сталинградом явилось для них воистину сущим благом. Иначе насекомые бы загрызли (примеч. cmxxvii).

В мужицкой речи таких нечистых (примеч. cmxxviii) именуют чушками (лат. sus, свинья [626]) и пидорами (лат. pedor ; грязь, муть; pudor , стыд, срам) (примеч. cmxxix). О засильи грязнуль сетовал А.В. Суворов:

Нет вшивее пруссаков. Лаузер, или вшивень, назывался их плащ; в штильгаузе и возле будки без заразы не пройдешь, а головной их вонью вам подарят обморок. Мы от гадины были чисты, и первая докука ныне солдат – штиблеты: гной ногам, за артельные телеги идут на половинное жалованье. Карейные казармы, где ночью запирать будут, – тюрьма… В слезах мы немцы (примеч. стххх).

«Чистая жизнь есть бытие», – утверждал Гегель, «мы знаем, что истинное бытие в единстве смерти и жизни, уничтожения и созидания, наслаждения и страдания и что несчастие мира в разъединенности всего этого, вызванной медлительностью круговорота» (примеч. cmxxxi, cmxxxii). В мирное время после наступления смерти тело умершего при любых обстоятельствах омывается, пока оно полностью не остыло. Умерший должен предстать пред Богом в чистоте.

На войне смерть встречается чаще, чем во время мира, омовение погибшего не всегда представляется возможным для боевых товарищей, и эта невозможность является для них постыдным позором. Об этом хорошо написал К. Симонов:

От имени погибшего боевого товарища написал несколько строк А.Т. Твардовский. В них мало радости: