Арчи Браун - Типы лидеров. Определить, найти подход, добиться своего

«В какой-то мере понятно, хотя и достойно сожаления, чтó США под руководством президента со склонностью к манихейским банальностям может понести в незнакомый регион, особенно на фоне шока после терактов 9/11. Мы, американцы, обязаны исправлять свои промахи сами. Труднее понять, почему союзник с хорошим знанием арабского мира и тонким пониманием мусульманской культуры проявил такую безответственность, не настояв на более разумном образе действий. Если бы Великобритания, ближайший союзник Америки, не вела себя как пассивный ведóмый в эксклюзивном англо-американском партнерстве, а твердо высказывала решительную позицию Европы, ее голос был бы услышан. У США не осталось бы другого выбора, кроме как послушаться» [1014].

Проблема была в том, что при всем замечательном знании арабского мира и в МИД, и в академических кругах Блэр не был готов серьезно воспринимать точки зрения, не соответствующие его собственной убежденности или горячему желанию всегда быть рядом с американским президентом, кто бы им ни был. Один из ведущих специалистов по Ираку Чарлз Типп был в числе приглашенных на совещание на Даунинг-стрит в ноябре 2002 года, на котором Тони Блэр и министр иностранных дел Джек Стро собрали ученых, хорошо знающих Ближний Восток. Типп отмечал, что, «к несчастью, Блэра, судя по всему, совершенно не интересовал Ирак как сложно устроенное и противоречивое политическое общество. Ему было нужно лишь подтверждение, что смещение Саддама Хусейна очистит страну от „зла“» [1015]. Бывший британский посол в одной из стран арабского мира, понимая, что война произойдет, говорил в 2002 году: «Это будет катастрофа. Они не имеют представления, во что ввязываются. Ирак — невероятно сложная страна. А к нам они не прислушиваются» [1016]. Глубокое беспокойство наблюдалось среди специалистов по Ближнему Востоку в МИД, в высших армейских кругах и в службе безопасности MИ5, чьей главной задачей является противодействие терроризму внутри страны [1017]. Возглавлявшая МИ5 баронесса Мэннингем-Буллер говорила, что до блэровской авантюры от Саддама Хусейна исходила «очень ограниченная» угроза и что вторжение в Ирак «существенно» ее увеличит. После него, в свете радикализации многих молодых британских мусульман, МИ5 «буквально захлестнула» волна террористических угроз. Мэннингем-Буллер считала конфликт в Ираке отвлекающим фактором в борьбе с «Аль-Каидой». Ее прогноз относительно возрастания риска террористических актов в Великобритании в случае военных действий против режима Саддама Хусейна, к сожалению, подтвердился. «В действительности Ирак придал дополнительный импульс тем, кто был готов заняться терроризмом», — сказала Мэннингем-Буллер комиссии Чилкота по расследованию иракской войны. Лондонские теракты 7 июля 2005 года привели ее в смятение, но в 2010 году она сказала, что предсказывала нечто подобное [1018].

Бывшие высокопоставленные чиновники и послы могли публично высказывать свое мнение о катастрофической ошибочности предполагаемого вторжения в Ирак, чего не могли позволить себе действующие официальные лица. К концу «холодной войны» сэр Майкл Квинлан занимал один из высших постов в Министерстве обороны. В августе 2002 года он понял, к чему идет дело в Вашингтоне, и счел, что Великобритании пора начать возражать американской администрации. Он писал: «Ничего конкретного на обсуждение не вынесено. Но любой, кто работал в правительстве, и особенно с США, знает, что, как только вопрос поставлен в повестку дня, времени для того, чтобы эффективно повлиять на что-либо, уже нет: мнения и договоренности о консенсусе внутри страны уже сформированы, и даже в отсутствие публичных обязательств психологическая приверженность обычно уже слишком сильна, чтобы изменить направление» [1019]. Более чем за полтора года до вторжения в Ирак Квинлан отмечал:

«Большинство респондентов недавних опросов общественности на улицах арабских городов считали, что за терактами 11 сентября стоит сионистский заговор. С учетом подобных настроений было бы наивным предполагать, что свержение г-на Хусейна под руководством США будет поголовно воспринято с облегчением. И остается проблема последующего управления Ираком. Утверждения о наличии жизнеспособных готовых альтернатив существующему режиму, особенно таких, которые и устроили бы США, и пользовались поддержкой народа, выглядят малоубедительными» [1020].

Сэр Родрик Брэйтуэйт, в начале 1990-х годов возглавлявший Объединенный разведывательный комитет при Секретариате кабинета министров, писал в 2003 году, что «если в последние шесть лет Блэр как-то и влиял на американскую политику, то чисто оформительски», и что «его слепая приверженность американской позиции по Ираку уничтожила все результаты его политической деятельности как таковой». Брэйтуэйт не уверен в том, что «особые отношения» предоставляют Британии возможность влияния на США даже в самые лучшие времена, и считает, что они в основном тешат самолюбие премьер-министров и их окружения. Они сделали Блэра «героем в Америке» (но следует заметить, отнюдь не в либеральных кругах), и «это нравится ему и его советникам», — заключает Брэйтуэйт [1021].

Большинство секретарей кабинета министров, работавших в период премьерства Блэра, критиковали его манеру ведения дел, и особенно в том, что касалось Ирака. На своей последней встрече с Блэром перед уходом в отставку секретарь кабинета с 1998-го по середину 2002 года лорд Уилсон предупредил его об «опасном развитии событий и напомнил о правовой позиции». Он вспоминал об отношении Блэра к военной операции: «Я бы сказал, что меня беспокоил блеск, появлявшийся в его глазах». Сменивший Уилсона лорд Тернбулл говорил, что кабинету не были представлены «важнейшие материалы периода подготовки к войне, в том числе научный анализ вариантов стратегии Великобритании в отношении Ирака от марта 2002 года и документ от июля 2002 года с изложением военных альтернатив». К моменту, когда на заседании в марте 2003 года членам кабинета был предложен так называемый выбор, поворачивать назад было уже слишком поздно. Это привело бы к отставке Блэра, и таким образом кабинет оказался «практически в ловушке». По словам Тернбулла, «излюбленным образом действий» премьер-министра было «сколотить группу единомышленников и бодро идти вперед» [1022].

Лорд (Робин) Батлер был секретарем кабинета министров с 1988 по 1998 год и, соответственно, работал в этой должности с тремя премьер-министрами — Маргарет Тэтчер, Джоном Мейджором и Тони Блэром. Батлер неоднократно критически отзывался о стиле руководства Блэра, в том числе в период своего руководства специальной комиссией, готовившей обзор разведданных по оружию массового уничтожения [1023]. С целью исключить политическое влияние на выводы разведки комиссия рекомендовала назначить на пост председателя Объединенного разведывательного комитета человека, «имеющего опыт взаимодействия с членами правительства на очень высоком уровне и заведомо неподверженного влиянию вследствие того, что это, вероятно, его последняя должность перед выходом в отставку». Последняя из содержащихся в докладе рекомендаций представляется еще более уместной в части содержащегося в ней нелицеприятного намека на стиль руководства Блэра. Батлер и его коллеги заявили о своей озабоченности в связи с тем, что «неформальный характер и ограниченный круг участников процедур, принятый в правительстве, в чем мы убедились на примере формирования политического курса по отношению к Ираку, чреваты риском сужения диапазона обоснованных коллективных политических решений. Подобный риск особенно значителен в таких областях, как предмет нашего Доклада, где установить неопровержимые факты по определению трудно и, соответственно, непредвзятость суждений приобретает первостепенное значение» [1024].