Кейн Айлин - Российский хадж. Империя и паломничество в Мекку [litres]

Не этого хотели европейские державы, когда предлагали консульские услуги своим мусульманским подданным, ехавшим в Мекку. Они рассчитывали, что, побудив паломников регистрировать паспорта в консульствах, усилят надзор и контроль над их потоком. Но оказалось, что паломники приходили зачастую только для того, чтобы потребовать денег. Это истощало ограниченные ресурсы зарубежных консульств и создавало конфликты с европейскими правительствами по поводу того, как решить эту растущую проблему 156 156 Boyer P . L’administration française. P. 277. . По своему обыкновению, европейские державы проявляли большую осторожность, когда дело касалось вмешательства в религиозную жизнь их мусульманских подданных. Недавние исследования выявили, до какой степени европейское колониальное управление мусульманскими народами основывалось на аккомодации ислама и поддержке мусульманских институтов. Это было особенно верно в случае хаджа. Европейские державы обычно считали, что с этой формой мусульманской мобильности и религиозной практики ничего поделать нельзя, и в течение XIX века постоянно усиливали его поддержку 157 157 О попытках европейских империй аккомодировать ислам см., например: Robinson D. Paths of Accommodation. См. также разные статьи в сборнике: Motadel D. (ed.). Islam and the European Empires. . Из страха перед мусульманской реакцией они неохотно вводили новые ограничения хаджа. Но в то же время теряли много денег. В 1859 году голландцы стали требовать, чтобы отъезжавшие в Мекку мусульмане предъявляли подтверждения своей финансовой состоятельности, и другие империи последовали их примеру 158 158 Roff W.R. Sanitation and Security: The Imperial Powers and the Nineteenth-Century Hajj // Arabian Studies. 1982. No. 6. P. 146. . Россия, которая часто заимствовала у других европейских держав идеи по управлению хаджем, основала указ 1869 года, скорее всего, на голландском прецеденте.

Поток хаджа продолжал возрастать не только из-за совершенствования транспорта, неформальных сетей и маршрутов поездок, но и потому, что многие русские чиновники внутри империи сопротивлялись мерам по его ограничению. На Кавказе указы 1860-х годов дали толчок новым дискуссиям и дебатам о паломниках и выдаче им паспортов. Лишь несколькими годами ранее, в 1864 году, Россия окончательно подавила длившиеся десятилетиями антиколониальные восстания мусульман на Северном Кавказе. Верховный русский военачальник в Дагестане в конце 1860-х годов, М.Т. Лорис-Меликов, желал поддержания этой недавно обретенной региональной стабильности. Он не отрицал, что паломники наносят экономический ущерб русским консульствам (его архивы были полны сообщений о мусульманах из Дагестана, задолжавших денег русским заграничным консульствам после совершения хаджа) 159 159 Согласно запискам русских чиновников с Северного Кавказа, множество мусульман из Дагестана совершали паломничество в Мекку; большинство из них были бедны и путешествовали пешком – через Восточную Анатолию и Дамаск. По мере расширения российской консульской сети в Восточной Анатолии, все больше недовольных паломников являлись в консульства просить денег. Им давали взаймы немного, от 5 до 10 рублей на человека, но расходы накапливались. См.: SSSA. Ф. 5. Оп. 1. Д. 424. Л. 50 об. – 51. . Но все же Лорис-Меликов отказался увеличить пошлину за паспорт, поскольку местное население, несомненно, истолковало бы это как «гонение на веру». Он также отметил, что предлагаемая мера противоречит паспортному законодательству от 1857 года, согласно которому для православных паломников в Иерусалим и для мусульманских в Мекку была установлена пониженная паспортная пошлина всего в 50 копеек (стоимость бумажного бланка) 160 160 См.: Там же. О законодательстве 1857 года см. статью 477 «Устава о паспортах» в кн.: Свод законов Российской империи. СПб., 1857. Т. 14. С. 102. В этом пункте Лорис-Меликов, похоже, ошибся. В опубликованных изданиях нет такого закона в пользу мусульманских паломников. Его ошибка свидетельствует о запутанности паспортного законодательства и об общей несогласованности имперской паспортной политики, которую царь Александр II без особого успеха пытался прояснить и кодифицировать. См.: Чернуха В.Г . Паспорт в России. С. 98–99. .

По тому, как Лорис-Меликов сопротивлялся этим указам, видно, что он всерьез поддерживал свободный доступ в Мекку в качестве средства удовлетворить мусульман, продемонстрировать объявленную в России терпимость к исламу и интегрировать мусульман в империю. Другие чиновники на Кавказе разделяли этот взгляд. Некоторые добивались, чтобы паспорта для поездки в Мекку выдавались бесплатно: таким способом Россия продемонстрировала бы терпимость «мирным горцам»-мусульманам на Северном Кавказе и, как хотелось надеяться, отвратила бы их от участия в сопротивлении 161 161 АВПРИ. Ф. 161. Оп. 12/3. Д. 14; SSSA. Ф. 8. Оп. 1. Д. 256; Ф. 5. Оп. 1. Д. 424. . Эти документы свидетельствуют как минимум о том, что чиновники не считали возможным ограничить хадж, не вызвав недовольства у мусульманского населения.

По мере того как поток паломников из России рос вопреки попыткам его ограничить, паломники заваливали своими требованиями русского посла в Константинополе Н.П. Игнатьева. Его жалобы вызвали к жизни последнюю попытку ограничить хадж. Консерватор, хорошо известный своим антисемитизмом и рьяным панславизмом, Игнатьев служил послом России в Константинополе с 1864 по 1877 год. Историки, писавшие о его посольской службе, уделяли основное внимание его вмешательству в балканские дела, которое послужило одной из причин русско-османской войны 1877–1878 годов. Но Игнатьев был также ключевой фигурой в развитии русской политики в отношении хаджа 162 162 Rogger H. Jewish Policies and Right-Wing Politics in Russia. Berkeley: University of California Press, 1986. P. 58. Новая работа о дипломатической карьере Игнатьева: Хевролина В.М. Российский дипломат граф Николай Павлович Игнатьев. М.: Институт российской истории РАН, 2004. .

Годами Игнатьев жаловался в МИД на проблемы, связанные с потоком паломников, однако в 1871 году заявил, что происходит кризис. В этом году он написал в министерство о «чрезвычайной ситуации с российскими мусульманами в Константинополе» и потребовал максимально ограничить численность мусульман, совершающих хадж. Игнатьев понимал, что здесь нужно действовать осторожно и не подавать вида, что Россия нарушает политику терпимости к исламу, поэтому не призывал к открытому запрету хаджа. Он предлагал отвращать мусульман от паломничества мягким экономическим давлением. В частности, предложил правительству повысить пошлину за паспорт для поездки в Мекку до 5 рублей и потребовать, чтобы все мусульмане оставляли русским властям 100-рублевый залог перед выездом из империи 163 163 ДАОО. Ф. 1. Оп. 174. Д. 7. .