Кейн Айлин - Российский хадж. Империя и паломничество в Мекку [litres]

Во время службы в консульстве Ишаев написал ряд исследовательских работ о хадже, Аравии и священных городах Мекке и Медине для российского МИДа. Такие работы заказывали и другие колониальные государства – наиболее известны отчеты Христиана Снук-Хюргронье 1880-х годов для голландской администрации Индонезии, – но Ишаев был первым российским автором, писавшим для царского правительства по личным впечатлениям и наблюдениям 219 219 Snouck Hurgronje C. Mekka in the Latter Part of the 19th Century. Leiden: Brill, 2007. .

В эпоху, когда царское правительство пыталось собрать элементарные сведения о потоке паломников из России – о маршрутах, логистике и существующих мусульманских сетях поддержки, – Ишаев сообщал обильные подробности и давал советы по реорганизации хаджа в российских владениях. Его работы основывались на пространных интервью с российскими паломниками, проезжавшими через Джидду, и на собственном опыте хаджа в 1895 году. В том году Ишаев отправился в паломничество в Мекку из Джидды с женой и четырехлетним сыном. Он описал неприятную поездку из Джидды в Мекку, около 80 километров по изношенной дороге через пустыню, как «убийственно медленную и страшно утомительную», в огромном караване из сотен людей и верблюдов, «кораблей пустыни», причем многие неимущие паломники шли пешком. Жара была невыносима, и Ишаева измучили убогие условия поездки. Не было никаких караван-сараев для отдыха – только примитивные палатки, называемые «кофейнями», через каждые несколько километров; паломники сидели там под тентами и пили чай и кофе по завышенным ценам посреди зловонных куч испражнений людей и животных 220 220 Ишаев Ш. Мекка – священный город мусульман. Ч. 1. С. 72–74; Ч. 2. С. 69–71. .

Возможно, для царского правительства отчеты Ишаева были ценнее всего тем, что выявляли существовавшие в Аравии сети поддержки, на которые опирались российские мусульмане, когда совершали хадж. Ишаев придавал особую важность двум из этих сетей. Во-первых, существовало тесно сплоченное сообщество туркестанских эмигрантов, живших и работавших в Джидде, Мекке и Медине. Оно было относительно невелико, но сильно выросло в предшествовавшие годы. Его составляли семьи, бежавшие от российского вторжения и осевшие в Аравии, и люди, оставшиеся здесь после хаджа из-за отсутствия денег на дорогу домой. Ишаев насчитал в Джидде сорок человек такого рода, содержавших лавки или продававших товары на улицах из корзин и ведер; он также сообщал, что многие живут и в Мекке, где торгуют разными товарами и, кажется, поселились здесь навсегда 221 221 Там же. Ч. 1. С. 61; Ч. 2. С. 50. . Многие из них зарабатывали на паломниках из Туркестана. Ишаев отмечал, что к этой группе принадлежат худшие «эксплуататоры» туркестанских паломников, поскольку разделяют с ними общие языки и культуры, благодаря чему втираются в доверие к землякам-туркестанцам и обирают их. Стандартным приемом было принять у паломника деньги и ценности на хранение, а потом исчезнуть. Как докладывал Ишаев, он «нажил себе много врагов» тем, что советовал туркестанцам не оставлять ценности у этих людей, а отдавать на хранение в русское консульство в Джидде. Он составил список «более опасных хранителей паломнических денег и вещей из числа наших средне-азиатцев» из трех человек, которых обвинял в краже денег у паломников: Мухаммаджан Мансуров, Кары Махмут и Закир-Эфенди. Он также обвинял их в работе на дискредитацию джиддского консульства в глазах российских паломников. Ишаев жаловался, что в 1895 году, после нападения местных арабов на русского и других европейских консулов, эти трое распространяли «слух», будто депозиты паломников пропали во время нападений и будто Ишаев специально дал паломникам «неудачный, по их мнению, совет» 222 222 Ишаев Ш. Мекка – священный город мусульман. Ч. 2. С. 82. .

Вторая сеть, отмеченная Ишаевым в его отчетах, – система далилей, древняя организация гидов, контролировавших большую часть паломничества в Аравии. Он детально описал, как функционирует эта система. Далилей назначал шариф Мекки, должность далиля была наследственной и весьма желанной в регионе, который зарабатывал почти исключительно на паломниках. Согласно Ишаеву, системы далилей трудно было избежать: из соображений безопасности и из-за незнания арабского языка и местных обычаев паломники в ходе хаджа в большой степени опирались на помощь гидов. «Официальные далили», как и частнопрактикующие, курсировали вокруг Каабы (главной цели паломничества в Мекку) и искали паломников, чтобы предложить им свои услуги. Шариф Мекки назначал далилей в группы паломников в зависимости от их происхождения и численности приезжих из их региона. Ишаев сообщал, что выходцев из Российской империи и ее протекторатов, Бухары и Хивы, обслуживали в Мекке девятнадцать далилей. Добраться от Джидды до Мекки российским паломникам помогали подчиненные далилей (векили), которых нанимали в Джидде и многие из которых были эмигрантами из Туркестана 223 223 Там же. С. 68. .

Ишаев характеризовал систему далилей как коррумпированную и вымогательскую. Он писал: «Если с этого дня паломник, после всех мытарств в Геджасе, вернется на родину живым и здоровым – это его счастье». Он отмечал, что далили имели лицензию на ведение дел о наследстве паломников, умерших в Мекке. Далили должны были сообщать о смерти паломника османским властям и принимать на хранение его вещи и деньги до передачи законным наследникам, но до этого доходило не всегда. Иногда спутники умершего завладевали его имуществом, а иногда деньги оставались в руках далиля 224 224 Там же. С. 66–69. . Ишаев отмечал, что далили гораздо лучше обращаются со знатными паломниками, добывая для них в Мекке все: съемные квартиры, самовары, постельное белье, уголь и одежду. Он знал это по собственному опыту. Главный далиль для россиян, местный араб шестидесяти лет по имени Мухаммад Али Сруджи, встретил Ишаева по прибытии того в Мекку и устроил ему и его семье «очень сердечный прием». Он принес им святую воду из колодца Замзам и кормил в своем доме 225 225 Там же. Ч. 1. С. 73. .

Из отчетов Ишаева выяснялось, что российские паломники в Аравии при текущем положении дел испытывали многочисленные страдания. Их безжалостно эксплуатировали туркестанские эмигранты и далили, а османское государство было неспособно предоставить адекватные услуги и инфраструктуру для обустройства быстрорастущих толп паломников в Мекке. Но также по отчетам Ишаева видно, что существовавшая система имела свои достоинства и страдали от нее не все паломники. Сруджи предстал в отчете как особенно влиятельная фигура. В качестве главного далиля для «всех татар и киргизов из России» он обладал огромным авторитетом, не в последнюю очередь благодаря тому, что был должностным лицом, отвечавшим за наследственные дела паломников, умерших в Мекке. Он в совершенстве владел русским языком – выучил за два года заключения в туркестанской тюрьме, куда попал за нелегальный въезд в Россию, – и был «очень уважаем» среди российских мусульман 226 226 Там же. С. 79. . Имел тесные связи с мусульманами Российской империи. Ишаев сообщал, что Сруджи знает по имени всех богатейших татарских купцов в России и знаком с татарской общиной в Туркестане даже лучше самого Ишаева, который долгие годы был ее членом. Ишаев указывал, что у Сруджи есть «целые томы списков русских мусульман», с которыми тот регулярно переписывается, и что он часто посылает с возвращающимися в Россию паломниками учеников для сбора пожертвований 227 227 Ишаев Ш. Мекка – священный город мусульман. Ч. 1. С. 74. .