Леонард Мосли - Утраченное время [Как начиналась вторая мировая война]

1Этот департамент являлся связующим звеном между министерством иностранных дел Германии и ведомством Гиммлера и Гейдриха. В 1943 году он был преобразован в протокольный отдел возглавляемого Эйхманом управления по вопросам еврейской эмиграции. — Прим. авт.

тя Канарис являлся начальником военной разведки, даже он не мог чувствовать себя огражденным от вездесущего ока ведомства Гиммлера и Гейдриха. «В последнее время Гейдрих слишком любезен, — заметил Канарис. — Он все время приглашает меня с женой к себе на обед. Он, должно быть, с подозрением относится ко мне».

Каждое утро заговорщики встречались в Тиргартене, недалеко от месторасположения служб абвера па Тирпит-цуфере. Чтобы не привлекать внимания к себе, они занимались верховой ездой: Канарис, седой, румяный, отличный наездник; полковник Ганс Остер, его главный помощник, пе совсем успешно управлявший своим неспокойным пони; генерал Гальдер, начальник генерального штаба, величественная фигура на лошади; и Кордт, прирожденный всадник.

После войны Нюрнбергский трибунал и историки по различным политическим соображениям выразили сомнение в отношении всей истории с заговорщиками и отстранились от рассмотрения этого вопроса. В то время даже само слово «немец» приводило в ярость людей во всем мире, вызывая в воображении картины унижения евреев, концентрационных лагерей, репрессий и массовых убийств. Признать существование заговора в такой атмосфере — это все равно, что признать наличие святых, работающих в аду.

На самом деле заговорщики вовсе не были святыми. Они преследовали вполне земные цели: они только надеялись спасти Германию, считая, что политика Гитлера ведет страну к гибели, ибо он в конце концов вынудит Англию вступить в войну и тем самым поставит Германию перед неизбежной гибелью. Заговорщики были уверены, что каждый враждебный шаг, которым делался вызов силе и влиянию Англии в Европе — оккупация Судетской области, аннексия Чехословакии, захват Мемеля, — все сильнее будет побуждать Англию занять решительную позицию противодействия Гитлеру. Заговорщики считали, что военный конфликт, который неизбежно последует, приведет и Англию и Германию к большевизации, а этого они пе хотели допустить. До Мюнхенского соглашения заговорщики готовили переворот; они намеревались выступить в тот момент, когда Гитлер начнет войну против Англии и Франции из-за Судетской области. Неожиданное решение Чемберлена уступить требованиям Гитлера не 240

явилось главным фактором, сказавшимся на их решимости. Заговорщики едва ли могли рассчитывать па то, что немцы поднимутся против Гитлера как раз в тот момент, когда фюрер добился всего, чего требовал, не произведя ни одного выстрела.

Можно было подумать, что теперь антинацистская оппозиция рухнет. Однако на самом деле этого не произошло; как ни странно, но заговорщики не потеряли своей веры в Англию.

Руководители разведки вроде Канариса и профессиональные дипломаты вроде Кордта продолжали надеяться на ее сотрудничество в их борьбе с национал-социализмом. Как могло быть иначе? Разве не было совершенно очевидно, что остановить Гитлера было вопросом жизни или смерти для Британской империи?

Так рассуждали заговорщики, и они были совершенно правы. Единственная беда заключалась в том, что их точку зрения пе разделяли ни Чемберлен, ни Вильсон.

«Невиль Чемберлен — просто тупица, — сказал Канарис во время одной из утренних прогулок в Тиргартене. Он только что прочитал сообщение об английских гарантиях Польше. Как эти гарантии могли решить хоть что-нибудь? — Неужели Чемберлен думает, что этим запугает Гитлера, — продолжал Канарис, — что Гитлер теперь повернется и скажет: «Ну, хорошо, так и быть, я уступаю. Вы загнали меня в угол. Видимо, я не могу сражаться на двух фронтах!»?—Адмирал остановил свою лошадь и обернулся к Кордту: — Польша — это пе второй фронт! Это не то, чего боится Германия! У меня вся необходимая информация о поляках, какая кому-либо нужна, и я передаю ее верховному командованию сухопутных сил. Польша пе представляет угрозы для Германии! Мы можем пройти через Польшу как нож сквозь масло. Что это за тупицы в Лондоне! Если они хотят сковать Германию, а я думаю, что теперь это единственный способ остановить Гитлера, то это нужно делать не венком из маргариток. Нужны стальные обручи. В Варшаве они найдут только веночек из маргариток».

Генерал Гальдер присоединился к ним, и легким галопом все направились к конюшням.

«Я думаю, — сказал он, — нашему другу следует еще раз поехать в Лондон. Англичане, кажется, считают, что соглашение с Польшей решит все. Оно ничего не даст».

«Только англичане, кажется, совершенно не понимают этого, — ответил Канарис. — Болваны! Глупцы!»

«Некоторые из моих друзей и я вот о чем думаем, — начал Гальдер. —Трудно поверить в пакт между англичанами и русскими, но это единственная мера, которая теперь может остановить Гитлера. Он разговаривал с Кейтелем и Браухичем. Они говорят, что до тех пор, пока англичане и русские не выступят вместе, для фюрера путь остается свободным. Он, безусловно, откажется от своих намерений, если и русские выступят против нас. — Он кивнул Кордту. — Вам следует довести это до сведения англичан. Мне не хочется думать о Германии, раздавленной между Западом и большевиками, однако это, по моему мнению, единственный способ избежать войны».

«Можете вы поехать?» — спросил Канарис Кордта. «Я поговорю с Вейцзекером», — ответил Кордт.

15 июня Эрих Кордт вылетел в Англию, получив разрешение от барона фон Вейцзекера навестить своего брата Тео «по семейным делам». Эта поездка до сих пор еще не получила должной оценки, хотя Кордт получил известие огромной важности и вернулся в Берлин с информацией, которая в последующем оказала решающее влияние на антигитлеровскую оппозицию в Германии.

Тео встретил своего брата в аэропорту Кройдон, и они поехали на улицу Кадоган Гардепс, в официальную резиденцию Тео, находившуюся рядом с немецким посольством. Позднее они вышли погулять в Кенсингтонский сад и, следуя по дорожке возле Круглого пруда, где дети возились со своими игрушечными лодочками под неустанным взглядом нянек, они говорили и говорили о немецких проблемах. В тот вечер, выйдя из посольства, они направились по спокойным улицам Кенсингтона к Корнуэль-скому саду. Здесь в старинном здании времен эпохи одного из английских королей Эдуардов жил их уэльский друг доктор Филип Конуэлл-Эванс. Братья Кордт знали его многие годы.

Конуэлл-Эванс и раньше действовал в качестве связного Тео Кордта при его неофициальных контактах с английским правительством. Он ни разу не подвел братьев Кордт, благодаря его добрым услугам Эрих Кордт дважды встретился и беседовал с Робертом Ванситартом, а также с Горацием Вильсоном и лордом Галифаксом. На этот раз Эрих опять просил организовать ему встречу с Ванситар-тени, ибо, хотя братья и знали, что оп отодвинут на задний план, считали его наиболее надежным каналом связи с англичанами.