Леонард Мосли - Утраченное время [Как начиналась вторая мировая война]

Полковник Бек считал, что до войны дело вообще не дойдет. 5 июля на заседании польского кабинета он обратился к присутствующим и просил своих коллег министров не слишком тревожиться по поводу недавних событий в Данциге. «Немцы просто пытались запугать Польшу, — сказал он. — Они могут попытаться активизировать свой террор в ближайшие неделю-другую, но из-за этого нет необходимости тревожиться». Он посоветовал лучше применить экономические репрессалии, чем прибегать к силе против этих агентов, провокаторов и их наемных грубиянов: «Мешайте их торговле, ударьте по карману добрых немецких бюргеров, лишив их клиентуры на рыбу, пшеницу и масло, — это заставит их притихнуть. Войны не будет. Мне это известно из достоверного источника».

На самом деле эту информацию Бек получил от Бенито Муссолини. Итальянский диктатор все еще находился под впечатлением слов Гитлера и Риббентропа, когда они обещали, что Германия не пачнет войну раньше 1942 или 1943 года, и он передал эту хорошую весть своему другу Юзефу Беку.

Когда закончилось заседание и Бек вернулся в свой кабинет, он застал там министра экономики Квятковского.

«Я читал сводку польской разведки о положении на Западе, — сказал оп Беку, — и она обеспокоила меня, ибо в ней говорится, что Германия проводит скрытную мобилизацию для проведения кампании па Востоке до окончания лета».

«Глупости, — ответил Бек и тут же спросил: — А почему это вас беспокоит?»

Квятковский объяснил, что собирается заключить долгосрочные торговые заключения с иностранными фирмами и потому хотел бы знать, не следует ли воздержаться от продажи вооружения. Кроме того, имеются планы строительства многих новых заводов в центральном промышленном районе, по заводы окажутся как раз на пути немецкого наступления.

«Строить! — ответил Бек. — Продолжать торговать. Все это блеф Гитлера, он старается запугать Польшу и тем самым вынудить ее идти па уступки. Гитлер не начнет войну».

В это время Гитлер действительно не был уверен, начнет он войну против Польши или нет. В конце июня Поль Стэлеи встретился с генералом Карлом Боденшатцем в кабаре «Комик». Некоторое время разговор шел о пустяках: о сцене, о театре. Боденшатц выглядел совершенно расстроенным. Он только что приехал из имения Геринга под Берлином, где в течение нескольких часов беседовал со своим шефом. В последние дни Геринг очень много времени проводил с Гитлером, по теперь фюрер выехал в Берхтесгаден.

«Фюрер в скверном настроении, — сообщил Боденшатц. — У пего бывают периоды сомнений. Сейчас он как раз переживает один из таких периодов». Генерал замолчал, когда на сцене появился актер-комик. В тот вечер Вернера Финка заменял актер довольно вульгарный и бездарный. Генерал снова повернулся к французу. «Ошибочно полагать, что Гитлер хочет войны, — продолжал Боденшатц. — Он ее. боится».

Боденшатц отпил глоток пива и, тяжело вздохнув, продолжал: «С одной стороны, он мечтает стать великим кормчим, Цезарем, Фридрихом, Наполеоном. С другой — он видит надвигающийся конфликт со своими генералами. Фюрер продолжает твердить им, что если он будет проводить и впредь разработанную им политику, то приведет страну к успеху без войны. Но генералы не верят ему. Он очень встревожен и озлоблен».

6 июля 1939 года Герман Геринг устроил вечеринку. Йозеф Геббельс не был приглашен, и это его взбесило,

так как в числе гостей, кроме приглашенных из военно-воздушных сил, были избранницы из мира театра и кино Берлина и Вены — представительницы любимого Геббельсом общества. Большинство было одето как подобает такому случаю: высшие офицеры люфтваффе — в белой военной форме и блестящих белых кожаных ботинках, с золотыми галунами на плечах; звезды немецкого кино и театра бродили по газонам в декольтированных платьях с отделкой из золота и серебра.

Основным имением Геринга был Каринхолл, находившийся недалеко от Берлина, среди озер и холмов Пруссии. Именно здесь, возле небольшого города Эберсвальде, в 1933 году Геринг купил небольшой охотничий домик. Его первая жена Карин, знатная и очень красивая шведка, умерла в 1931 году, и после ее смерти он вновь пристрастился к наркотикам, чем страдал еще со времен первой мировой войны. В прусских лесах он нашел утешение. Сначала он купил небольшой домик под соломенной крышей в нордическом стиле. Дом должен был служить скромным памятником жене. Здесь он отдыхал в субботние и воскресные дни, совершал охотничьи прогулки в окружающих лесах. Но так было в ранние дни национал-социализма. С тех пор его власть неизмеримо возросла, вырос и изменился и Каринхолл. Правда, память о самой Карин все еще сохранялась. Останки ее были захоронены в маленькой часовне, украшенной по бокам колоннами; часовня автоматически освещалась, и в дальнем конце на столе медленно вращался бюст Карин при мягкой подсветке, когда кто-нибудь входил внутрь.

Во всем остальном, как почти все в нацистской Германии, имение выросло до размеров огромных. Территория его раскинулась на многие мили вокруг, в окружающие леса были завезены олени, фазаны и глухари для спортивной охоты с дипломатами, которых Геринг иногда приглашал сюда отдохнуть после недельных забот. Лесные поляны были украшены бронзовыми статуями зверей и охотников. Охотничья хижина была превращена в огромное двухэтажное здание, под соломенной крышей, в германском стиле, но с огромным центральным холлом и двумя флигелями, где размещались спальни. Стены были увешаны полотнами работы старинных мастеров — Рубенса, Рембрандта и Эль Греко: все это было получено в качестве «подарков» от еврейских граждан, которые нашли 260

необходимым поспешно покинуть пределы рейха после погромов. Здесь же находился кинозал на сто мест, действующая модель железной дороги, а в воздухе всегда стоял запах жареного мяса. Слуги были одеты в плотно облегающие бриджи и охотничьи куртки, а утреннюю тишину нарушали звуки охотничьих рожков. Сам хозяин обычно носил бриджи, шелковую рубашку с широкими рукавами и куртку из темной лосиной кожи; в таком костюме он напоминал стареющего тенора.

Однако 6 июля Геринг был в полной форме генерал-фельдмаршала люфтваффе, весь в белом шелке и золоте.

Он был обеспокоен. В то утро оп получил доклад из своего штаба в Берлине о состоянии экономики, люфтваффе и запасах сырья, доступных рейху в случае начала войны в 1939 году, и по каждому пункту положение было далеко не успокаивающее. Несомненно, Германия была готова к войпе против Польши; такая война потребует мобилизации лишь небольшой части резервистов, оружия или ресурсов. Но если будет общая война? В таком случае, даже если считать, что Польша — слабый противник, возможности Германии вести войну на два фронта оказались бы крайне ограниченными.