Булат Рахимзянов - Москва и татарский мир

А. В. Беляков пишет, что Дервиш-Али управлял Звенигородом в 1551–1554 гг.

После IX в. в мусульманском мире установился порядок, в соответствии с которым паломничество правителя в Мекку означало его демонстративный отказ от престола и признание своего поражения в борьбе с противниками.

Возможно, владел Звенигородом с 1569 г.

Возможно, неспроста именно с 1530-х гг. московское руководство начинает постепенно вмешиваться во внутренние дела Касимовского ханства, вводя элементы «параллельной» (подчиняющейся Москве) администрации.

Замечу, речь идет о ханском титуле для сына крымского хана, а не султанском, при получении места правителя Мещеры (Касимовского ханства) (хотя этот ханский сын нигде до этого не правил). Это еще один аргумент в пользу версии, что в татарском мире наименование правителя Касимова, до занятия этого трона не правившего ни в одном из независимых татарских ханств, звучало как «хан», а не как «султан». Русские же источники всегда именовали таковых только «царевичами» («султанами»), подчеркивая «неполноценность» юрта в Мещере, находящегося в вассальной зависимости от Москвы.

Согласно московским документам. Как обозначают правителя Касимова татарские источники, нам неизвестно.

«…в татарских ханствах коронованный правитель из дома Джучи не мог называться султаном».

Первое лицо Касимовского ханства безусловно было «коронованным правителем» — его поднимали на белой кошме карачи-беки.

Дьяк — служащий правительственной администрации ХѴ-ХѴІІ вв.

Страта (от лат. stratos ) — слой.

Переводчик — сотрудник Посольского приказа. На них возлагался перевод на русский язык иноязычных документов.

Ясак — подать, взимаемая с народов Поволжья и Сибири.

Термин «вотчина» является оригинальным термином письма. Возможно, в татарской версии оно было переведено как «юрт». Эти два слова были взаимозаменяемы в дипломатической терминологии.

И ранее Москва заявляла, что Сибирь является ее «юртом»: в грамоте от Ивана IѴ к ногайскому бию Исмаилу от 1563 г. говорилось: «А дочери твоее, которая была за сибирским князем, и сына ее, а твоего внука, к тебе не отпустили есмя, потому что зять твои был на Сибири на нашем Юрте, и дань нам с того Юрта не давал. А ныне на том юрте Ахметки-реи царевич и дани нам с того юрта не дает. И мы вперед хотим того Юрта доступати, и за то ему мстити, и внуком твоим промыслити, чтобы он вперед на том Юрте был».

Этот пассаж был записан в 1551 г. московским послом к ногаям, прибывшим в Москву. Он передавал прямую цитату ногайского информатора.

Под «татарской элитой» я понимаю Чингисидов и представителей следующей за ними страты позднезолотоордынских государств — карачи-беков, «князей князей» московских источников.

Учитывая, что полный список и фактография владения этими городами татарской знатью была достаточно полно приведена А. В. Беляковым, и в то же время имея в виду концептуальную значимость данного раздела для собственного исследования, я счел возможным опираться на его текст, внеся необходимые дополнения, сокращения и исправления.

Под «военным управлением» понимается объем военной власти татарской элиты над населением вверенных ей в управление городов. Под «финансовым управлением» скрываются следующие вопросы: кто и в каком объеме был финансово подвластен татарам? Под «административным управлением» понимается объем правовой власти татарских династов — кого они могли «судить и ведать» на вверенной им территории?

Наиболее отчетливо эта трансформация проявилась в XѴII в.

Иногда (редко) эти города или волости не фигурируют в дипломатических документах; однако о них упоминают нарративные тексты (летописи). Включение в список таких городов или волостей оправдано в тех случаях, когда они жаловались статусным политическим фигурам уровня казанского хана Мухаммед-Амина бин Ибрагима.

1512 г. — год смены династии в Касимове — с крымских Гиреев на большеордынскую.

Помимо этого город долгое время именуется Царевым (Царевичевым) Городком, просто Городком или же по-татарски Хан-Кирман.

Конечно, необходимо признать, что точное восстановление правлений касимовских правителей из-за лапидарности источников вряд ли возможно, однако я буду придерживаться версии, изложенной в моей книге.

В этом разделе книги я не ставлю своей задачей введение новых данных в оборот; я всего лишь строю общую схему.

Отрывочные данные дипломатической переписки между Крымом и Москвой подтверждают это. К примеру, сообщая в 1516 г. великому князю информацию о касимовском правителе Шейх-Аулияре бин Бахтияре, московский посол Иван Мамонов называл его «царевичем». Однако крымский хан Мухаммед-Гирей I бин Менгли-Гирей в письме Василию III от 1517 г. называл его «царем».

Относительно XѴII в. «московско-ордынские отношения» следует, конечно, понимать как «московско-крымские».

В договорах Ивана III 1486 г. с Борисом Волоцким и Андреем Углицким «Дмитров, Ростов, Медынь, Серпохов, Хотунь» фигурируют в качестве районов, являвшихся наследством Юрия Васильевича Дмитровского и представлявших, видимо, объект удельных притязаний.

Серпухов вплоть до середины XѴ в. входил в удел серпуховских князей.

Мухаммед-Амину были переданы уже все доходы с Каширы за 1497 г. В Описи архива Посольского приказа хранилась «Тетрать лета 7005-го году, как велено Федору Липятину на Кошире собрати оброки медвеные дворецково и клюшничьи пошлины, и записное, да отдати Магмет-Аминю Обреимову сыну цареву казансково».

Сообщая про отъезд хана в Каширу из Казани, откуда якобы его выгнала местная знать за насилие по отношению к местному населению, в том числе к женщинам.

В 105-м ящике описи Царского архива XѴI в. значилась «тетратка, а в ней писано, как пожаловал князь велики Абделетифа царя Звенигородом, и Юрьевом, и Коширою и каков ему судебник даван».

Абд ал-Латиф, по всей видимости, на этот раз получил не только Каширу, но и Звенигород и Юрьев.

Кроме Мещерского Городка (Касимова). Его невозможно ставить в один ряд с другими городами подобного рода, так как он являлся центром полуавтономного образования — Касимовского ханства, в состав которого входили, кроме столицы (Касимова), и другие города. Города же уровня Каширы выдавались татарам как самостоятельные единицы — только «с волостьми», но без других «тянущих» к ним более мелких городов.