Фил Каррадайс - Залив Свиней. Кубинская катастрофа ЦРУ, апрель 1961

Несмотря на то, что это скоро будет считаться победой бригады, в бою было убито двадцать изгнанников и около шестидесяти серьезно ранено. То же было и с танками. Кубинские танки могли отступить, но все знали, что они могли вернуться более сильные и многочисленные чем были. В отличие от них у бригадных танков не было выбора, только оставаться и сражаться до тех пор, пока они не будут уничтожены или брошены из-за недостатка горючего и боеприпасов.

Фактически, кубинские танковые силы были снова готовы на рассвете второго дня, всего через несколько часов после отхода. Добавочные десять Т-34 и некоторое число тяжелых танков ИС-2М прибыли из Центральной австралийской сахарной фабрики, явный пример непреодолимой силы, внезапно встретившейся со все более слабеющим противником.

Вскоре после часа ночи 18 апреля, на второй день вторжения, Кастро отдал приказ о новой атаке пехоты. Обе стороны понесли тяжелые потери, но, наконец, нехватка боеприпасов вынудила Эрнеидо Олива Гонсалеса принять важное, хотя и неприятное решение. Его войска должны отступить на пляж и затем двинуться вдоль побережья, чтобы соединиться с Пепе Сан Романом на Плайя Хирон.

К этому времени Кастро собрал значительные силы для противодействия захватчикам. Кроме 300 солдат регулярной армии там было 1600 милиционеров и 200 полицейских — и это после потерь предыдущего дня. Были также двадцать танков Т-34 и других, также как и ракетные установки, артиллерийские орудия и противопехотное оружие.

Когда люди Энеидо Олива Гонсалеса вышли из города, туда вскоре вступила пехота Кастро и там они остановились. В это время Гонсалес приготовился для марша по берегу к Плайя Хирон.

Для бригады 2506 день D был днем долгих и тяжелых боев, значительно более тяжелых, чем кто-либо ожидал. Решимость защитников Кубы удивила всех. Это, в сочетании с отсутствием воздушного прикрытия, имело огромное значение для морального духа захватчиков, не только на земле, но и для пилотов. Решение не продолжать воздушные атаки на базы и самолеты Кастро серьезно деморализовало всех. Пепе Сан Роман позднее писал: "Наше столь необходимое превосходство в воздухе превратилось в самоубийственную миссию для пилотов бригады".

С неудачей открыть взлетную полосу в Хирон, оставалось мало надежды на эффективную воздушную поддержку в ближайшем будущем. Когда у них было время присесть и обдумать ситуацию, бойцам бригады казалось, что все идет плохо для них. День начался хорошо, но быстро испортился. Не имело значения как эффективно или как долго они сражались, казалось, над головами измученных людей всегда висела катастрофа. Два из бригадных судов снабжения были потоплены, несколько десантных судов повреждены или погибли на рифах, а количество боеприпасов — большая часть запасов затонула вместе с "Рио Эсконодидо" — было опасно малым. В эту ночь солдаты бригады 2506 спали мало.

На рассвете 18 апреля план вторжения распался как нитки в старом вязаном свитере. Принимая во внимание критическое состояние боеприпасов у бригады, идея об отступлении по направлению города Сан Блас в нескольких милях вглубь острова от Плайя Хирон казалась разумным военным решением. Психологически, однако, это было полной катастрофой, и предзнаменование полной неудачи окутало бригаду 2506 как саваном.

Как только рассвело в заливе Свиней, люди Эрнеидо Олива Гонсалеса устало взобрались в свои ожидавшие их грузовики, захватив большинство своих раненых, но неохотно освободив своих пленных. Они все знали, что пройдет немного времени и эти люди окажутся в бою против них снова.

Кубинская милиция, увидев, что захватчики уходят, немедленно послала санитарную машину, чтобы подобрать раненых — с обеих сторон. Печально, что вслед за ней пытались прокрасться два грузовика, полных милиционерами. Один из бригадных танков М41, прикрывавших отход, обнаружил их и быстро уничтожил все три машины.

Кубинские зенитчики позируют. В дни до фотошопа.

Теперь позиция на Плайя Хирон приобрела некоторое значение. Дорога из прибрежной деревни в Ковадога шла прямо через грязь и дикую траву болота, один из немногих путей через непроходимое болото Сапата. Успех или неудача, победа или поражение для обеих сторон начали зависеть, более или менее, от владения дорогой.

Когда Эргеидо Олива Гонсалес прибыл на Плайя Хирон, он обнаружил, что силы Сан Романа, как и его собственные отчаянно нуждаются в боеприпасах. Он сомневался, хватит ли у них патронов и снарядов, чтобы выдержать следующую атаку. Тем не по приказу Сан Романо он занял позицию охраняющую дорогу из Плайя Ларга, чтобы предотвратить атаку с тыла. Главные силы под командованием Пепе Сан Романа были размещены вдоль и поперек дороги за пределами Сан Блас. И там они ожидали.

Рано утром Фиделя отозвали в Гавану, когда пришли новости о другой высадке в западной части города. Прибыв в столицу, он сразу понял, что это было не более чем еще одной диверсионной высадкой, поэтому без промедления он развернул свой джип кругом и поспешил обратно в залив Свиней. Оказавшись там, он немедленно снова атаковал.

Позже Фидель язвительно отзывался о диверсионных рейдах и обманных маневрах, имея в виду Б-26 Зунига. Даже Голливуд, сказал он, не стал бы снимать такую жалкую историю. Но факт остается фактом, один из этих маневров отвлек его от действий, хотя и на короткий период. Это не имело серьезных последствий, но это результат удачи, а не суждения.

Рассредоточив свои войска, Сан Роман и Гонсалес обсудили варианты. Было ясно, что вторжение провалилось и массового восстания не будет. Гонсалес предложил пробраться в горы Эскамбрая и вести партизанскую войну. Сан Роман был против этой идеи и настоял, что они должны оставаться там, где они есть и стараться удержать плацдарм, как было приказано. Пепе Сан Роман, как многие другие изгнанники, не мог выбросить из своей головы мысль о скором прибытии американцев. Невозможно, чтобы они позволили уничтожить бригаду. Для Сан Романа это был лишь вопрос времен, когда морская пехота США высадится на берег.

Когда два Скайхока ВМС США внезапно пронеслись через Сан Блас и рев их двигателей нарушил тишину, это просто усилило представление, что это было началом американской интервенции. Фактически два самолета с авианосца "Эссекс" выполняли разведывательный полет и имели приказ избегать попадания в боевые ситуации.

Высадка в предыдущий день на Плайя Хирон практически не встретила сопротивления, по крайней мере, по сравнению с Плайя Ларга. Но в 11.00 18 апреля на второй день вторжения, ожидаемое противодействие началось с сильных попыток кубинцев захватить Сан Блас. Это был критический момент и Пепе Сан Роман понимал это.