Мунго Мелвин - История Крыма и Севастополя. От Потемкина до наших дней

Николай I, получивший образование военного инженера и живо интересовавшийся делами флота, высоко оценивал пользу новых севастопольских доков для Черноморского флота. Соответственно, он уважал Аптона и доверял ему. Уроженцу Британии и гражданскому человеку царь пожаловал звание подполковника, так что тот мог носить мундир и получить признание как высокопоставленное официальное лицо в Севастополе. В то время в России звание и соответствующий мундир имели огромное значение. Николая I раздражал медленный прогресс в обустройстве Севастополя. 25 октября (6 ноября) 1844 г. князь Меншиков докладывал о состоянии дел на строительных объектах Севастополя и Николаева. Император, довольный последними успехами, кратко ответил, что следует вынести благодарность Лазареву и наградить Аптона [320] Там же. С. 57. . Англичанину теперь присвоили звание полковника — со всеми полагающимися привилегиями. Более того, Аптон был награжден двумя российскими орденами: в 1842 г. орденом Св. Станислава, а в 1847 г. орденом Св. Анны [321] Младшие в иерархии российских орденов. См.: Michael Vanden Bosch and Roger Bartlett . More Light on the Upton Family // The War Correspondent. Vol. 30, no. 1 (April 2012). P. 27. . С позором бежавший из родной страны британский инженер оставил заметный след в истории России: он проявил себя как выдающийся специалист в своем деле, а он сам и его семья были радушно приняты обществом. Тем не менее как и в случае с Томасом Маккензи, имя Аптона редко упоминается в популярных рассказах о Севастополе. В этом, возможно, самом русском из российских городов склонны замалчивать роль иностранцев в его историческом развитии.

О возможности вражеского (то есть британского) нападения на Севастополь было известно задолго до начала Крымской войны. Один из авторов писал, что форты Севастополя были «воздвигнуты вскоре после революции 1830 г. в Париже как следствие статьи в лондонском журнале, посвященной Черному морю, в которой было заявлено, что нескольких хорошо вооруженных кораблей без особого труда способны войти на севастопольский рейд и поджечь императорский флот» [322] Цит. по: Milner . P. 293. . Автор прямо не указывал, какое государство может предпринять такую дерзкую атаку: британские читатели предполагали, что на подобное безрассудство способен лишь Королевский флот. С точки зрения России, задолго до Лондонской конвенции о проливах это предположение было не лишено оснований, и в правительстве росло осознание потенциальной британской угрозы национальным интересам России в Черноморском регионе. И на это имелись веские причины.

Например, в начале 1791 г. английское правительство, во главе которого стоял Уильям Питт-младший, рассматривало возможность экспедиции для нападения на крепость Очаков на Днепре, которую, как мы помним, в декабре 1788 г. захватил Потемкин. План, предназначенный для противодействия экспансии России за счет Османской империи, не был реализован. От него отказались из-за отсутствия ясной стратегии и, самое главное, из-за того, что британский парламент отказался выделять необходимые для экспедиции средства [323] Подробности см.: Knight . P. 17–19. . Неизвестно, намечалась ли в качестве предполагаемой цели новая военно-морская база в Севастополе: войны с Россией удалось избежать. Несмотря на то что Россия и Британия выступали союзниками во время французских революционных войн и Наполеоновских войн, за исключением 1807–1812 гг. (с Тильзитского мира до Отечественной войны 1812 г.), долговременной дружбы между странами не получилось. Венский конгресс, состоявшийся после окончания войны в Европе, не смог развеять взаимные подозрения, и напряженность между странами усиливалась, особенно в 1830-е гг. Главными причинами были «восточный вопрос» о судьбе Османской империи и соперничество между Российской и Британской империями за влияние или даже контроль над Персией и Афганистаном — так называемая Большая игра.

В 1828 г. российский посол в Париже граф Шарль Андре Поццо-ди-Борго предупреждал Николая I, что, несмотря на небольшую вероятность увидеть английский флот в Черном море, было бы разумно защитить Севастополь от нападения с моря. Более того, заявлял он, если Англия когда-либо решится на столкновение с Россией, то направит свою атаку именно в это место, если сочтет таковое возможным [324] Цит. по: Kinglake . Vol. II. London and Edinburgh: Blackwood, 1863. P. 69. . Подобные пророческие мысли посещали не только этого русского дипломата. Лазарев не сомневался относительно потенциальной угрозы для Севастополя со стороны вражеского флота. Несмотря на гостеприимство, которое он проявлял к британским гостям, а также службу на Королевском флоте в юные годы, он опасался враждебных намерений Британии. В письме к князю Меншикову в 1834 г. он предупреждал о возможности атаки британского флота, более сильного, чем Черноморский флот. «Я не могу молчать. Я снова напоминаю о настоятельной необходимости обратить внимание на этот… чудесный порт [Севастополь]. Его укрепления должны быть такими же неприступными, как у Гибралтара и Мальты» [325] Черноусов . С. 90. .

Иностранные державы, и особенно Британия, пристально следили за развитием Севастополя и стремились собрать о нем разведывательную информацию. В 1834 г. на российских картах появились планируемые оборонительные сооружения в южной части города. Один такой документ в декабре этого же года был передан британскому послу в Константинополе подполковником Э. И. Макинтошем, который побывал в городе [326] Приводится в: Kinglake . Vol. III. P. 52–53, — вместе с факсимиле плана на P. 54. . Другие британские «специальные расследователи» появлялись в городе во время военных и военно-морских миссий в Черноморский регион и Севастополь [327] Vernon John Puryear . International Economics and Diplomacy in the Near East: A Study of British Commercial Policy in the Levant, 1834–1853. Stanford: Stanford University Press, 1935. P. 23. . В их числе был морской офицер Адольф Слейд, побывавший в городе летом 1835 г. За ним последовали подполковник Уильям Леннокс Ласселлс де Рос и капитан Чарльз Рэмси Дринкуотер Бетюн, которые вместе дважды посетили Севастополь (3–5 и 12–14 ноября 1835 г.) в ходе длительной поездки по Дунайским княжествам (которые мы теперь называем Румынией и Молдавией) и югу России. Дневник де Роса содержит множество занимательных историй о встречах с Николаем I, губернатором Новороссии графом Михаилом Воронцовым и адмиралом Лазаревым. В нем также можно найти много полезной информации о Севастополе, в том числе «общий план наземных оборонительных укреплений» [328] Lord de Ros . Journal of a Tour in the Principalities, Crimea and Countries Adjacent to the Black Sea in the Years 1835–36. London: Parker and Son, 1855. P. 112. . Эти визиты были публичными и официальными, получили одобрение Николая I в обмен на инспекцию британских военно-морских сооружений русскими [329] Дополнительные подробности см.: Constantin Ardeleanu . A British Military Mission to the Near East, Russia and the Danubian Principalities (1835–1836) // Anuarul Institutului de Istorie, A. D. Xenopol, t. XLVIII, 2011. P. 101–116. . Но, несмотря на все эти меры доверия, взаимные подозрения сохранялись.